руками дракон. – Я думал, что мистики должны быть умными людьми!

– Ой, таки что за стереотипы? – деланно возмутилась я.

Дракон едва заметно усмехнулся. В выражении лица его не было злобы. Скорее какая-то… мудрая строгость.

Я тоже улыбнулась, отхлебывая чай.

– Зовут-то тебя как? – беззлобно спросил мужчина.

– Дзета. Дзета Янше.

– Конхстамари Дх'Орр, – ответно представился дракон.

Руки он не протянул, хотя, если б протянул, я бы даже пожала.

– А теперь позволь кое-что прояснить тебе, Дзета – позор университета, – продолжил мужчина. – Та чудесная песенка, которую ты пела – не что иное, как ритуальная песнь призыва. Заклинание было создано в стародавние времена вашими же магами для определенных целей. Призыв базируется на физиологии, и в нем так заложено, что призывающий объект предназначен исключительно для чистой и непорочной плотской любви… И вот, приношу я исполнительницу в свой дом, а она, вместо того, чтобы упасть в мои жаркие объятия, начинает орать и отбиваться… А я, знаешь ли, сторонник традиционных отношений: то есть, исключительно по обоюдному согласию.

Я слушала это, закрыв залитое краской лицо кружкой. Как неловко…

– Так что же, получается, я… – пробубнила я в кружку.

– Ты совершила акт психологического насилия, – холодно проговорил мужчина, слегка качнув крыльями.

Так значит, это не дракон – ужасный похититель, а я – провокатор, подло использовавший физиологию для достижения своих целей? И каких, должно быть, усилий ему стоило не тронуть меня, а отправить куда подальше…

– Ох, должно быть, вам это было очень неприятно…

– Ну, после того, что сделала, ты, как честный человек, должна была бы выйти за меня замуж.

– Простите… господин дракон, – опустив голову, проговорила я. Ох уж эта моя замечательная способность запоминать имена с первого раза…

– Конхстамари, – великодушно напомнил он.

Некоторое время мы сидели молча.

– Вы… Вы ведь вернете меня на континент? – наконец задала я, пожалуй, наиболее важный вопрос.

Дракон сделал глоток из кружки, взглянул на меня своими желтыми глазами и ледяным тоном проговорил:

– Нет.

Я почувствовала, как холодеет в груди. Но, стараясь не подавать виду, как можно более спокойным голосом спросила:

– Почему?

– Ничего личного, дитя. Просто это невозможно.

Я напряженно глядела на него. В голове уже поднялся ворох пугающих мыслей, особенно про "как честный человек…"

– Невозможно вернуть кого-либо на континент, когда он и так на континенте, – вздохнув, продолжил дракон. – Вижу, с географией ты тоже не особо дружишь? Мы на мысе Жемчужная Скала, это часть материка.

– С географией я дружу нормально! – вскинулась я, тем не менее испытав небывалое облегчение. – То, что мыс Жемчужная Скала – часть материка, я знаю. Я не знала, что мы на этом мысе.

– А могла бы и знать. Вроде, мистики должны быть способны настолько чувствовать окружающий мир, чтобы осознавать своё местоположение относительно Земли…

– Так же как мужчины такого сложения должны уметь отжиматься с мизинцев, – едко ответила я. – Можно, но тяжело.

Дракон хмыкнул и кивнул, соглашаясь.

– Ну, тогда… Вы вернете меня туда, откуда взяли?

– Зачем? – с усмешкой осведомился дракон. – Мы ж на континенте. Съедешь на попе по скале, а там и пешочком можно. Недели за две, небось, дотопаешь.

– Нет, ну!.. – возмутилась было я, но он проговорил:

– Так и быть уж, верну откуда взял. Но не сейчас. Я сегодня уже туда-обратно слетал. Да и стемнело уже, не успею до восхода назад: полночи лету в один конец. Не хочу привлекать лишнего внимания.

– Разве столько? – удивилась я. – Мне казалось, мы сюда часа за полтора долетели…

– Угу. А то, что я к тебе, пока ты пела, за несколько минут долетел, тебя не смущает? Одно дело, когда летишь на заклинание практически сквозь пространство и время, или когда тащишь добычу домой, и совсем другое – когда летишь просто так. А прорезание пространства, знаешь ли, уйму сил требует.

– Хм… – глубокомысленно изрекла я, в который раз закатывая злополучный левый рукав.

Мы снова замолчали на какое-то время.

– А зачем люди создали это заклинание? – неуверенно спросила я. – Неужели чтобы ловить драконов?

– Это его неправильное использование. Изначально оно применялось людьми, которые хотели стать наложниками.

– Ой да ладно! – недоверчиво проговорила я. – Такие были?!

– И немало, представь себе.

– Никогда бы не подумала.

– Что ж, девочка, придется устроить тебе ликбез по расовой психологии, драконологии и еще какой-нибудь чешуе, – протянул дракон. – Некоторые представители людей, как и других народов, охотно соглашаются быть наложницами или наложниками драконов, мы же, взамен, обеспечиваем им хорошую безбедную жизнь.

– Что, и наложниками тоже? – скривилась я.

– Драконы по природе своей пансексуальны, – просто ответил дракон. – Если объект нравится, раса и пол не имеют значения.

– И как же к этому относятся ваши женщины?

– Обычно мы стараемся общаться с ними по минимуму.

– Так-то вы, значит, к своим женщинам относитесь? – осуждающе протянула я. – А на другие расы заглядываетесь.

– Они у нас немного… отбитые, – со вздохом ответил дракон. – От такой вовремя не сбежишь – сожрет, и это не преувеличение. Поэтому мы не имеем постоянных отношений с нашим бета-полом и контактируем только со строго определенной целью. А для всего остального – наложники из других рас.

– И они соглашаются продать свою свободу за деньги?

– Многие хотят хорошей жизни. Но не всегда они просят денег. Некоторые девицы и парни мечтают быть обращенными. И даже предлагают за это доплатить…

Я непонимающе переспросила:

– Обращенными? Как это? Я читала только, что в некоторых неправдашных сказках вампиры могут обращать людей в себе подобных с помощью укуса…

– Дракон способен обратить человека в драконэлла, – ответил мужчина со вздохом старого учителя, замученного неосведомленностью нерадивых учеников. – Но это совсем другое. Делают так крайне редко, ибо много чести, слишком дорогого стоит… Мало что может предложить взамен человек.

– Разве драконы не падки на золото? – ухмыльнулась я.

– Золото? – хищно оскалился дракон. – Хочешь, я покажу тебе мою сокровищницу? Два нижних этажа замка, семьдесят четыре квадратных шены2? Так что не знаю, не знаю, сколько золота должен предложить человек… Если только себя в качестве наложника. Но такие случаи редки: это надо очень сильно потерять голову…

– И много у вас наложниц?

– Как правило, нет. Выбираем и обхаживаем тех, которые особенно понравились, – ответил дракон.

Я отхлебнула чай и взглянула в высокое окно; на темнеющем небосводе разгорались звезды.

– …Это же, по сути, то же самое, что торговать собой… С той лишь разницей, что только для одного, – поморщилась я. – Но все равно – мерзость.

– Ну… а не то же самое ли выйти за богатого мужа ради денег? – хмыкнув, проговорил дракон.

– Ну, да… – протянула я. –