А так — новой Болотной площади не получилось, идея актуализировать события 1991 года, кажется, провалилась. Накануне Борис Акунин написал, что надеется увидеть на Новом Арбате длинную очередь из желающих возложить цветы, но никакой очереди не было, было очень мало людей. Я, на самом деле, тоже не очень понимаю, чью память следовало почтить 19 августа, а не 21-го, когда, собственно, и погибли Владимир Усов, Дмитрий Комарь и Илья Кричевский, но при этом понимаю, что если бы в этом году воскресенье выпало на 21-е число, то и 21-го пришло бы столько же, сколько теперь. И дело совершенно не в том, что об августе 1991 года все забыли или за эти годы история с путчем стала более спорной, чем она была для современников. В октябре будет десять лет «Норд-Осту», и я не думаю, что к ДК на Дубровке придет с цветами ощутимо больше людей, чем пришло на угол Нового Арбата и Садового. Я вообще не представляю, какая памятная дата способна стать поводом для того, чтобы вся Москва или вся Россия вышла участвовать в памятных мероприятиях. Не послушать Газманова в гимнастерке на Поклонной горе 9 мая, а вот именно вспомнить, задуматься, объединиться в каком-то коллективном гражданском переживании.

И нельзя ведь сказать, что наша новейшая история была бедна на трагические и исторические события. Но максимум, который остается от любого события в нашем историческом календаре — тематический опрос ньюсмейкеров или простых прохожих на тему «Что вы думаете о…» в газетах и по телевизору.

Выражение «конец истории», конечно, имеет совсем другое значение, но, кажется, именно постсоветская Россия пережила настоящий конец истории в том смысле, что никакой истории у нас больше нет.

В пятницу, когда судья Сырова выносила приговор девушкам из Pussy Riot, в зале суда у меня было чувство, что этот-то суд все запомнят навсегда, но в воскресенье у стелы на Новом Арбате я понял, что никто ничего, конечно, не запомнит. На проклятом острове нет календаря.

23 августа 2012. Трудно так сразу переключаться с XVII века на XX. Еще вчера все спорили о Трулльском соборе и святом символе православия в виде гвоздя, а сегодня вдруг речь заходит о восстановлении звания Героя Социалистического Труда; эпитета «социалистический» в предложении полпреда Холманских нет, но это тот случай, когда и так все понятно — движение «В защиту человека труда», как и сам персонально полпред, как само предприятие, с которого он пришел, советский стиль эксплуатирует в полной мере. Зимой и весной этот советский стиль достаточно активно культивировался официальной пропагандой, но потом все отвлеклись на теологические дискуссии, который как бы переносили нас в допетровскую бородатую Русь с ее боярынями морозовыми и патриархами никонами, а теперь щелчок — и снова в эфире двадцать какой-то съезд КПСС, и товарищ Холманских вручает передовикам переходящее знамя с вышитым на нем профилем Ильича.

День опричника и брежневский застой сочетаются не очень, но официальная повестка дня бросает Россию из эпохи в эпоху, ничуть не заботясь о психическом здоровье нации. Такие перепады из известных мне людей может выдержать только Александр Андреевич Проханов, и, мне кажется, так нельзя.

То есть даже, наверное, и можно, но путешествия во времени должны быть хотя бы как-то разнесены в пространстве. Очевидно, что в российском обществе есть и те, кому ближе Трулльский собор, и те, кто мечтает о золотой звездочке Героя труда. Логичнее было бы, чтобы одни чувствовали себя комфортно, скажем, в Москве около метро «Кропоткинская», а другие — в том же Нижнем Тагиле у полпреда Холманских. Не нравится день опричника — езжай в Тагил и вручай переходящее знамя, не нравится застой — иди к храму Христа Спасителя и ходи вокруг в православном патруле. И всем хорошо. Я даже не шучу.

Мне кажется, что если есть в обществе запрос на взаимоисключающие ценности, то жертвовать одними ценностями во имя других нельзя. В обществе должно быть место и для православных радикалов, и для Pussy Riot, и для «идейных пролетариев», и для «креативного класса». И география, я думаю, могла бы стать решением этой проблемы — когда в одном регионе все зависит от обкома, а в другом — от отца Всеволода Чаплина. Захотел — уехал в лес и живешь в общине космических коммунистов, захотел — ушел на «Красный октябрь» и снимаешь на айфон артхаусное кино.

Но это все, конечно, так и останется мечтой. Звезду Героя труда прикрепят к парадному облачению патриарха, полпред Холманских с товарищами по «Уралвагонзаводу» придет в ХХС молиться гвоздю, Дмитрий Медведев проведет отпуск в тундре. Последнее, кстати, тоже не шутка.

6 августа 2012. Только не говорите, что вы не слышали песню «Курю»:

Снова стою одна,

Снова курю, мама, снова,

А вокруг тишина,

Взятая за основу.

«Взятая за основу» — это откуда вообще, из какого перестроечного детства, из каких съездов народных депутатов? Говорят, в хорошей песне должна быть одна, только одна строчка, которая будет цеплять, и вот это была она. «Тишина, взятая за основу», — еще никто, кажется, не знал имени исполнительницы, а песню ставили и в «Маяке», и в «Мастерской», и в «Солянке». Ну да, как трэш, но ведь ставили же. Летом 2009 года Москва впервые плясала под Ваенгу, это документальный факт.

Сейчас, три года спустя, на «Русском радио» в ротации новая песня Ваенги — «Где была»: «Упала на землю девка, упало солнце на землю». Если слушать вполуха, то, когда вступает духовая секция, даже вздрогнешь — почему Брегович на «Русском радио»? Но это не Брегович, это Ваенга. Возможно, лучшая сегодня русская певица.

Я тестировал этот тезис (про лучшую певицу) на 35-тысячной аудитории своего твиттера, и никто, конечно, со мной не согласился. Может быть, я рассуждаю старомодно, но на утверждение «Ваенга — лучшая певица» убедительнее всего прозвучал бы ответ «Нет, лучшая не Ваенга, а (и дальше имя)». Так вот, таких ответов было очень немного. Назывались какие-то совсем запредельные имена — Инна Желанная, Хелависа, Ольга Арефьева. Чаще всего люди отвечали, что лучшая — это Земфира, и здесь оставалось только вздохнуть в связи с непобедимостью стереотипов: ведь последний альбом Земфиры, как известно, вышел в 2007 году, и сенсацией он не стал; могу ошибиться, но к Земфире ее поклонники относятся сегодня как к воспоминанию о 1999 годе, когда она действительно была лучшей, но это все-таки было 13 лет назад, а сейчас — ну покажите мне Земфиру, что ли.

Чудовище не перестанет быть чудовищем, даже если на это никто не обращает внимания. Ваенга — чудовище.

Полагаю, впрочем, что этот спор не имеет вообще никакого значения. Я скажу «Ваенга», мне скажут «Земфира» — слово против слова. К тому же Ваенга ведь теперь не только и не столько исполнительница песни «Курю», сколько та самая певица, которая написала про Pussy Riot знаменитое «А ВЫ ЗНАЕТЕ ПОЧЕМУ ЭТИ КОЗЫ НЕ ПОШЛИ В МИЧЕТЬ ИЛИ В СИНАГОГУ? ОСОБЕННО В МИЧЕТЬ???????». Она вообще много чего по этому поводу наговорила. В интервью «Известиям» уже не было ни капслока, ни грамматических ошибок, зато было «Но вы на их рожи посмотрите! Они же сидят бравируют, считают себя крутыми героями. Но на такую крутость вам на зоне там покажут быстренько наши православные девки. Ох, не завидую!»