Именно поэтому его соратники по сегодняшней работе в Луанде — Майор и Капитан — не могли считать его до конца своим и были скорее всего совершенно правы. Их визит на юг Анголы они преподнесли как обычную работу и, естественно, не стали делиться всеми подробностями спецмероприятия на 15-м километре, включая экспроприацию желтого алмаза и методы убеждения по отношению к контрабандистам. Правда, обычно довольно наивный Аналитик все же не был полным идиотом и, поставив на всякий случай пассивного «жука» в их кабинет, узнал большинство деталей. Отнесся же он к полученной информации с неизбежным чувством легкой гадливости, но без истерики. Естественно, он не стал предъявлять детям спецназа никаких претензий: в их возрасте и с их жизненным опытом это не возымело бы никакого воспитательного эффекта. С другой стороны, это вполне могло навести неэмоциональных мясников-оперативников на ненужную мысль об устранении его самого. А в свои тридцать с чем-то лет Аналитику еще хотелось пожить и вовсе не хотелось стать еще одним обгрызенным акулами трупом белого человека, выброшенным на берег Атлантики.

На следующий вечер после возвращения в столицу, как и было условлено со швейцарцем, офицеры пришли поужинать в известный в кругах всех проживающих в Анголе европейцев ресторан «Барракуда». Это примечательное место находилось на песчаной косе, нависающей над бухтой Луанды, рядом с большим количеством увеселительных заведений попроще, предоставляющих самые экзотические удовольствия для сильных и богатых этой части мира. Как и всегда, в «Барракуде» пьянствовали воры-чиновники, шпионы-неудачники, бизнесмены, журналисты, работники всевозможных благотворительных организаций, контрабандисты и проститутки. Когда два русских офицера, вздевших по этому случаю голубые джинсы и льняные пиджаки, скрывающие личное оружие, заявились-на встречу с нервно ожидающим их швейцарцем, веселье в «Барракуде» было уже в полном разгаре.

— Привет, гусары! — с уверенной иронией обратилась к ним русская проститутка Лена.

Лена в свое время вышла замуж за ангельского курсанта-вертолетчика. Ее муж, когда-то предпочитавший хождение по русским бабам прилежному изучению науки, вертолетовождения, нашел свой конец, влетев несколько лет назад в диспетчерскую башню аэропорта. Этим он обессмертил свое имя, так как подобный подвиг — редкость даже для Африки. Оплакав героя-мужа, Лена, недолго думая, решила заняться тем, к чему ее тянуло все предыдущие двадцать два года жизни, и начала продавать свое роскошное тело черным, белым и желтым мужчинам и женщинам. В этом она достигла немалых профессиональных успехов, умудрившись в процессе ничем не заразиться и сохранить всю свою незаурядную природную красоту (у нее были тяжелые золотые волосы, ультрамариновые глаза и фигура богини). Она довольно быстро поняла, что-Майор и Капитан — шпионы, бандиты или, как это у них органично получилось, и то, и другое, но ничего не имела против их занятий и в чужие дела, по-женски мудро, не совалась. На Родину ее пока не тянуло.

— Привет, гейша! — ответил Майор.

Капитан просто тепло улыбнулся, вспомнив последнюю встречу с Еленой и все испытанные при этом плотские утехи.

— Может, угостишь соотечественницу? — закинула та удочку.

Но Майор уже направлялся к швейцарцу, сидящему в углу с красной от ангольского солнца мордой. Этого посетителя Лена давно заприметила как потенциального клиента, перебросилась с ним парой слов и терпеливо, как паучиха, ждала дальнейшего развития событий, равно как и появления других возможностей заработать.

— Здравствуйте, господа! — поприветствовал офицеров швейцарец. — Как поживает ваша фирма?

— Ничего, — невозмутимо ответил Майор, — намечается экономический подъем на алмазных приисках в Уиже, каждый день отправляем туда по два самолета. Как поживают африканские дети?

— Не думаю, что хуже или лучше, чем до моего прибытия. Я, кстати, имел в виду вашу «материнскую» компанию.

Капитан, присев, помалкивал и вместо разговоров неспешно обозревал ресторан на предмет нежелательных посетителей. За столиком в углу он увидел старого знакомого — культурного атташе из американского посольства и, по совместительству, сотрудника ЦРУ. Оба любезно поклонились друг другу. Капитан не слишком опасался неприятностей от здешней миссии этой могучей организации. Он считал, что их логово в Луанде укомплектовано собирающимися на пенсию и ни на что не годными старыми козлами, а американская пенсия в отличие от других — не такая уж и маленькая. Поэтому Капитан был убежден, что сидящий в углу пожилой агент скорее полезет голым в термитник, чем осмелится на самостоятельное мокрое дело.

— Нервничаете? — задушевно спросил швейцарца Майор.

— Спасибо, гораздо меньше, чем во время нашей первой встречи, — отвечал тот с некоторым напряжением в голосе. — Я испытал довольно большой дискомфорт тогда, в саванне, когда мой собеседник оставил на мне половину своих мозгов.

— Согласен, это было не совсем вежливо и гигиенично с его стороны. И поскольку он уже не сможет принести свои извинения и, боюсь, уже вообще ничего не сможет, это делаем мы.

— Мне до сих пор снятся крики второго парня.

— Мне тоже. Не думал, что он окажется настолько впечатлительным для его возраста и рода занятий. Кстати, мы выяснили, что, несмотря на нашу медицинскую помощь, ему не удалось пережить тот вечер. Мы действительно сожалеем, ведь ничего личного в наших действиях не было. Поэтому, собственно говоря, мы и беседуем с вами в этом чудном заведении. Но — поговорим о деле. Что вы можете сказать по поводу всей этой возни вокруг желтого алмаза?

— Ничего особенно примечательного в нем нет. Не самая распространенная разновидность. Не очень часто используется ювелирами. Встречается в немногих месторождениях. Но несколько месяцев назад моей фирме стали задавать вопросы по поводу наличия камней именно такого цвета, размера и происхождения. Поскольку у нас в запасе таких не было, а отдел продаж был заинтригован, мы и связались с несколькими легитимными и не очень источниками. Потому я и оказался в этой замечательной стране. В Намибии или ЮАР мои почившие контрагенты встречаться не хотели: считали, что это слишком рискованно (швейцарец осклабился, предлагая оценить иронию, но Майор предпочел проигнорировать ее).

— Кому понадобились желтые алмазы?

— Не знаю, и не надо меня закапывать живым: я действительно не имею понятия! Но спрос есть. Ограниченный, но платежеспособный.

К тому времени веселье в «Барракуде» начало достигать апофеоза. Заезжие европейцы традиционно не могли сделать климатическую поправку на привычные северные дозы алкоголя и быстро окосели от рома с колой и прочих убийственных комбинаций. В зале и на террасе начала свое выступление группа африканских танцоров. Одурманенные алкоголем и тяжелой влажной жарой европейцы с неделикатным интересом разглядывали лоснящиеся формы полуголых африканок. Как всегда, представители «развитых стран», попадающие не за свой счет в страны третьего мира, быстро теряли привычные ограничители естественного скотства. Кстати, проведя в Африке несколько месяцев, они, как правило, начинали замечать, что их тело тоже перестроилось: даже пот начинал пахнуть так же, как и у местных жителей, и им приходилось переходить на крупнокалиберные дезодоранты, способные уморить мелкое европейское насекомое (африканских насекомых, по опыту, не взяли бы даже боевые отравляющие вещества).