Входя в столовую во время большой перемены, Джози всегда чувствовала себя исследователем дикой природы, наблюдающим за различными видами в их естественной, неучебной, среде обитания. Тут были заучки, которые корпели над учебниками и смеялись над математическими анекдотами, которые никто кроме них и не хотел понимать. За ними был стол помешанных на искусстве, которые курили сигареты из смеси пряных трав во время уроков физкультуры за школой и рисовали японские комиксы на полях своих тетрадей. Недалеко от кондитерских изделий расположились уроды, они пили черный кофе в ожидании автобуса, который должен был отвезти их в физико-математическую школу за три города отсюда на дополнительные занятия. Рядом сидели наркоши, уже с самого утра под кайфом. Были и изгои, вроде Натали и Анжелы Флаг, которым приходилось дружить, поскольку никто больше не хотел иметь с ними дело.

Ну и, наконец, компания Джози. Они занимали два стола — не потому, что их было много, а потому, что они были самыми популярными: Эмма, Мэдди, Хейли, Джон, Брейди, Трей, Дрю. Как только Джози начала гулять с этой компанией, она все время путала имена — настолько они были взаимозаменяемыми.

Они и внешне были похожи: парни все как один одеты в бордовые спортивные свитера местной хоккейной команды, из-под бейсболок козырьком назад — яркие пряди челок, торчащие, словно языки пламени. Девушки — специально подобранные копии Кортни. Джози незаметно стала одной из них, потому что тоже была похожа на Кортни. Ее непослушные волосы были вытянуты в гладкие, как стекло, пряди, а от высоких каблуков она не отказывалась, даже когда на улице лежал снег. А раз внешне она стала такой же, как они, то уже не имело значения, какая она на самом деле.

— Привет, — сказала Мэдди, когда Кортни присела рядом с ней.

— Привет.

— Вы слышали о Фионе Кирленд?

Глаза Кортни загорелись. Ее жизнь оживляли только сплетни.

— Это та, у которой груди разного размера?

— Нет. Та учится на втором курсе. Я имею в виду ту, что учится на первом.

— Та, которая всегда таскает коробку с бумажными носовыми платками из-за своей аллергии? — спросила Джози, садясь рядом.

— Или не из-за аллергии, — ответила Хейли. — Ее направили в реабилитационный центр, потому что она нюхала кокаин.

— Да ты что!

— И это еще не весь скандал, — добавила Эмма. — Ее дилером оказался руководитель кружка читателей Библии, который собирался после уроков.

— О Господи! — воскликнула Кортни.

— Вот именно.

— Привет, — Мэтт сел на стул рядом с Джози. — Почему ты так долго?

Она повернулась к нему. На этом конце стола ребята готовили бумажные шарики, чтобы плеваться, и обсуждали, где в конце весны можно покататься на лыжах.

— Как ты думаешь, когда закроют спуски на Санапи? — спросил Джон, посылая бумажный шарик в сторону паренька, уснувшего за дальним столом.

Джози в прошлом году ходила с ним на выборочный курс языка глухонемых. Как и она, он учился на третьем курсе. Раскинув худые бледные руки и ноги, он всхрапывал широко открытым ртом.

— Не попал. Слабак, — сказал Дрю. — Если закроется Санапи, можно поехать в Киллингтон. Там снег лежит чуть ли не до августа.

Его шарик оказался в волосах парня.

Дерек. Этого парня звали Дерек.

Мэтт посмотрел на картофель Джози.

— Ты же не будешь это есть?

— Я умираю от голода.

Он многозначительно ущипнул ее за талию. Джози посмотрела на картофель. Десять секунд назад он казался золотистым и ароматным, а теперь она видела только жир, расплывающийся пятнами на бумажной тарелке.

Мэтт взял горсть картофеля себе, а остальное отдал Дрю, который только что отправил свой бумажный шарик и попал парню в рот. Кашляя и отплевываясь, Дерек проснулся.

— Приятного аппетита! — Дрю хлопнул Джона по раскрытой ладони.

Дерек сплюнул в салфетку и старательно вытер рот. Он оглянулся, чтобы посмотреть, кто еще это видел. Джози вдруг вспомнила знак из языка жестов, хотя практически все, что она выучила на занятиях, вылетело из головы сразу же после зачета. Круговое движение закрытым кулаком напротив сердца значит «Извини».

Мэтт наклонился и поцеловал ее в шею.

— Пошли отсюда. — Он потянул Джози за руку, помогая ей встать, и повернулся к друзьям. — Пока, — сказал он.

Спортзал в школе Стерлинг Хай располагался на втором этаже, а над ним должен был быть плавательный бассейн. Но на него денег не хватило, и поэтому теперь там были три классные комнаты, где слышался топот ног и удары баскетбольного мяча. Майкл Бич со своим лучшим другом, Джастином Фридманом, два первокурсника, сидели на линии баскетбольного поля, а учитель физкультуры в сотый раз демонстрировал технику дриблинга. Это было бесполезно — ребята в этом классе были либо экспертами в баскетболе, либо, как Майкл и Джастин, бегло разговаривали на языке эльфов, для которых слово «пробежка» означало бег домой после школы, чтобы не оказаться повешенными на вешалке в гардеробе. Они сидели, скрестив ноги с голыми коленками, и слушали, как скрипят белые кроссовки тренера Спирза, когда тот бежит из одного конца зала в другой.

— Спорим на десять баксов, что меня выберут в команду последним, — тихо проговорил Джастин.

— Как хочется уйти отсюда, — поддержал его Майкл, — Может, случится пожар?

Джастин ухмыльнулся:

— Землетрясение.

— Муссон.

— Налет саранчи!

— Нападение террористов!

Кроссовки остановились прямо перед ними. Тренер Спирз смотрел на них, скрестив руки на груди.

— Может, вы двое расскажете мне, что такого смешного в баскетболе?

Майкл обменялся с Джастином взглядами и поднял глаза на тренера.

— Абсолютно ничего, — ответил он.

Приняв душ, Лейси Хьютон приготовила себе чашку зеленого чая и мирно прошлась по своему дому. Когда дети были маленькими, работа и быт отнимали много сил, Льюис иногда спрашивал ее, чем он может помочь. Если брать во внимание профессию Льюиса, вопрос этот казался Лейси издевательством. Он был профессором в колледже Стерлинга, его специальностью была экономика счастья. Да, такая научная отрасль действительно существует, и он был экспертом. Он проводил семинары. Писал статьи, у него брали на интервью на канале CNN о том, как измерить эффективность удовольствия и удачи по денежной шкале. Тем не менее, когда нужно было решить, что доставит удовольствие Лейси, он был бессилен. Может быть, она хочет поужинать в дорогом ресторане? Сходить к гадалке? Вздремнуть? Когда же она сказала ему, чего ей действительно безумно хочется, он не понял. Ей хотелось остаться в их собственном доме, чтобы не было никого постороннего и никаких неотложных дел.