Зная о том, что перед старшими нужно делать поклон, юная девушка так и сделала. Отец и мать без слов ответили ей тем же, и вся семья собралась за круглым столом. Младшая сестрица Шэн Куи уже сидела на своём месте, ожидая начала трапезы.

От гробовой тишины Юй Хуиан было не по себе. Она и так находилась на нервах, не до конца принимая происходящие события, а будучи ещё в столь напряженной «семейной» обстановке, волнение юной девы только возрастало.

— Шэн Джу, — молчание внезапно прервал мужской голос, грубо позвав девушку. Юй Хуиан чуть было не вздрогнула, но, совладав с собой, медленно подняла глаза на Императора. — Когда ты уже перестанешь нас разочаровывать? — голос мужчины был груб, а глаза не показывали ничего, кроме презрения к собственной дочери. — Ты пробыла в болезни целых три дня. Как собираешься наверстать упущенное?

Юй Хуиан была в недоумении. Когда это Шэн Джу кого-то разочаровывала? Разве она не могущественная и сильнейшая заклинательница, у которой просто нет недостатков, кроме гнилого характера?

Не успела девушка открыть рот, как её мачеха начала подливать масло в огонь.

— Не стоит её об этом спрашивать. Лучше подумай, как убрать ветер в её пустой головушке, иначе семью Шэн будет ждать крах с такой бестактной правительницей, — голос женщины был столь звонким и беспощадным, что бил по ушам оскорбленной девушки.

Юй Хуиан чуть было не опешила от удивления и шока. Они сейчас серьёзно напрямую гробят свою дочь таким мерзким отношением к ней?!

— Не недооценивай меня, вторая жена, я ужё все придумал. С завтрашнего дня Шэн Джу получит новые пособия по самосовершенствованию и будет заниматься втрое больше, — отмахнулся от женщины Император.

Родители общались меж собой так, словно их дочери вовсе не было за столом, упрекая старшую и лелея младшую.

— Зато наша Киу освоила новую технику, — внезапно разговор от старшей дочери перешёл на младшую, в которой Императрица души не чаяла.

По роману Императрица являлась второй женой Императора, и её родная дочь была Шэн Киу. Шэн Джу родилась от первой жены, которая скончалась сразу же после рождения ребенка. Понятное дело, почему мачеха так грубо отзывается о Шэн Джу, но почему Император поступает не лучше?

— Да-да, — без какого-либо интереса ответил отец, вновь обращая внимание на старшую дочь. — Шэн Джу, ты — позор нашей семьи. Дабы хоть немного заглушить свою вину, ты обязана тренироваться до потери сознания. Ты меня поняла? — голос Императора звучал грубо, а слова были так жестоки, что девушка не находила на них ответа.

«Почему родители так холодны к Шэн Джу? В романе об этом не было и слова. Только то, что Император с Императрицей являлись строгими родителями, но не открытыми тварями, которые смеют так говорить с дочерью, прямо поливая её грязью. Но по обстановке видно, что в этой семье такое отношение — норма»

Шэн Джу не знала, что ответить, потому решила промолчать, продолжая поглощение пищи, потому как знала, что даже одно неверное слово может забрать её баллы.

— Ох, кажется, наша Джу стала настолько велика, что смеет игнорировать даже слова собственных родителей? — с явным упреком бросил Император, прожигая взглядом старшую дочь.

«Да блин, не знаю я как вам отвечать!» — у Юй Хуиан началась паника. Свирепые взгляды семьи чётко давали понять, что она обязана им ответить, но что? Прокручивая характер великой госпожи, Шэн Джу подняла голову, робко ответив:

— Прошу простить эту дочь за грубость. Она постарается стать лучше, дабы вызвать гордость своих родителей, — данную реплику Юй Хуиан взяла из совершенно другого романа. Но, не услышав предупреждения Системы и не увидев гнева родителей, поняла, что сказала всё верно.

— Так-то лучше. Не забывай, что все ещё не замужем лишь из-за моей милости. Но она не вечна, — отвернувшись от старшей дочери, напомнил глава семьи Шэн место девушки в Царстве.

Юй Хуиан начала задумываться, а точно ли Шэн Джу так усердно тренировалась из-за своего желания стать великой Императрицей или всё же это была прихоть её семьи?

Всего час просидев в кругу «Семьи» Шэн Джу уже мечтала вновь оказаться в детдоме. За весь ужин её ещё не раз упрекнули в плохом поведении, неосвоении техники и множестве других проступков, которых она посмела совершить илли не совершить.

После общения с родными Юй Хуиан даже обрадовалась, что в своём мире является сиротой. И была рада, что вовсе не имела семью, ведь быть в родстве с такими грубыми и злыми людьми — сплошное наказание. Теперь не удивительно, в кого пошла Шэн Джу. Всё же, когда тебя изо дня в день упрекают и принижают, ты волей-неволей становишься безжалостной и злой, желающей выместить свою ненависть хоть на ком-то.

Слава богу, Юй Хуиан не была вспыльчивым подростком, потому смогла пропустить упрёки новой семьи мимо ушей. Но всё же они немного расстроили её. На публике Император и Императрица выглядели разумными и вполне справедливыми людьми, но стоило им уйти от лишних глаз, как они покрывали всё грязью.

Автор не потрудился описать, почему Шэн Джу была гадкой. Просто была — и всё тут. Теперь же, зайдя вглубь романа, Юй Хуиан осознала истинную причину такого поведение юной девушки.

Система, по всей видимости, решила дать Юй Хуиан немного привыкнуть к здешней атмосфере и не докучала ей, чего нельзя было сказать об Императоре.

Шэн Джу целыми днями сидела за самосовершенствованием с раннего утра и до самой ночи, лишь раз в день принимая еду, слушая упрёки семьи.

Даже уже взрослую, в душе, девушку эти злые языки начали выводить из себя, ежедневными необоснованными претензиями, а если вспомнить, что сейчас даме всего семнадцать, то как сильно слова родных ранили подростка, страшно даже представить. А как она выносила все тягости, свалившиеся на неё по поручению отца, и вовсе казалось невозможным.

Шэн Джу был дан только час в день на отдых, всё остальное время она либо проводила за книгами, либо тренировала духовные техники. На сон отдалено всего четыре часа, на трапезу пятнадцать минут, передышка между свитками и тренировками ещё пятнадцать минут. То есть, по своей сути, за двадцать четыре часа девушка могла перевести дух лишь