– Я слышал о людях, которые двигают предметы взглядом, создают щит из воздуха, спасающий от пуль, и переносятся на двести ярдов в пространстве. Куклы, плакальщики и другие. Они довольно редки.

– Плакальщики и куклы – да. Но ингениум не редкость. Один случай на тысячу, полагаю.

Я не стал скрывать своего удивления:

– Разве от мотории пострадало так много людей?

Хенстридж посмотрел сурово:

– Кварталы Старой Академии моего города тому подтверждение. И дно озера, куда сбрасывали тела. Первая фабрика до усовершенствования фильтров отправляла в воздух опасные пары. И не забывайте о перевернутых емкостях, конденсации, лопнувших и треснувших капсулах с уже казавшейся нам стабильной жидкостью. Мутации никогда не происходили мгновенно. Я сорок лет занимаюсь этой областью науки. Появление изменений – порой вопрос десятилетий. И когда случилась эпидемия, никто из нас не был готов к этому. Мы даже сперва не поняли, что произошло, а врачи на Лазарете сбились с ног. А потом началась война…

Я кивнул. Чтобы победить Империю, все средства были хороши. Искиров закидывали снарядами, начиненными нестабильной моторией. А они нас. Многие из тех, кто вдыхал эту хрень, теперь уже не дышат.

– Дьявольская дрянь.

– Все верно, мистер Шелби. Люди все время находятся в контакте с тем дьяволом, что мы создали, сэр. И за двадцать пять последних лет умерло и обратилось достаточное количество. Просто об этом не знают. Или не говорят. Или не пишут. Вы покупаете у Риерты моторию, а то, что творится в старых кварталах, никого не интересует. Моя страна получает баснословные деньги, но и рассчитывается за этот доход ничуть не менее серьезными последствиями. Многие из моих друзей и коллег, поняв, на какую дорогу они ступили, пускали себе пулю в лоб или совали голову в петлю.

– Не поручусь, что я поступил бы как-то иначе. Никто не хочет превращаться в чудовище. Мы заплатили цену за развитие цивилизации. Благодаря мотории есть свет в наших домах, на ней двигаются поезда, трамваи, дирижабли, корабли, бронеколяски и танки. Она во много раз эффективнее угля, который используют и сейчас. Но ее производство опасно. И я не знаю, что будет с вашим городом еще лет через пятьдесят. Не превратится ли он в страну ужасов, где по улицам, вдоль каналов, рыскают мрачные тени?

– Не могу сказать. Знаю лишь, что наш мир шагнул в новую эру. А те, кто помог ему сделать шаг, оказались… в не самых лучших условиях. В общем, мой доктор посоветовал мне привести в порядок земные дела. – Хенстридж равнодушно улыбнулся, было видно, что он бы с удовольствием пожил еще.

– И вот вы здесь. Так кто же пропал?

– Три месяца назад из моей лаборатории украли прибор и мои записи к нему.

Мне показалось, что я ослышался:

– Простите?

Старик на мгновение прикрыл глаза, ему не понравился мой тон:

– Я знаю, что вы занимаетесь только поиском людей.

– Вот именно. Кражи не моя специальность. – Я начал подниматься со стула, но он поднял руку, прося меня остановиться.

– Понимаю, мистер Шелби, что это не ваш профиль. Я пытался обращаться к другим людям, но они не добились успеха. Исчез предмет, но украл его человек. Вы тот, у которого есть чутье, и ради дела пройдете по горящей земле. Мне больше не к кому обратиться.

Прежде чем ответить, я потянул время, перевел взгляд на часы, с которых исчезла тень, с досадой вздохнул. Люди, контролирующие производство мотории, богаты. Даже очень. Несмотря на то что диктатура в Риерте забирает себе львиную долю дохода. Но… меня смущала эта история, так что я ответил нейтрально:

– Пока слишком мало информации, чтобы принять решение.

– Это случилось в двадцать шестой день месяца низкой воды… июль по летосчислению Королевства. Мою лабораторию ограбили. Оба охранника убиты. А прибор и материалы украдены.

– Что за прибор?

– Экспериментальный образец. Опытная модель, если хотите.

– Мистер Хенстридж, вы же понимаете, о чем я спрашиваю?

На его лице появилось сомнение, но, взглянув на меня, старикан убедился, что если ему требуется помощь, то придется рассказать.

– В теории он должен лучше очищать моторию от примесей. Сейчас хорошим показателем считается семьдесят девять процентов.

– Чем чище мотория, тем она эффективнее. И дороже.

Он поморщился, словно я ткнул его иголкой:

– Вопрос не в деньгах. Я хочу обуздать дьявола, мистер Шелби. Свести все опасности производства к нулю. Или хотя бы попытаться это сделать. А для этого мне требуется прибор. И мои записи.

– Отчего вам не создать новый аппарат, чтобы не задерживаться в исследованиях?

– Хотел бы я, чтобы все было так просто, мистер Шелби. Но открытие и его воплощение принадлежали Белджи. Когда началась война, Белджи его только придумал и собирал лабораторную модель в первые дни оккупации Риерты искирами. Он не довел разработку до конца – но успел передать мне сделанное прежде, чем попал в руки императорской разведки. Все эти годы я пытался понять, как превратить недоделанный прототип в рабочую модель. И у меня почти получилось. Еще бы года два и…

– У вас нет этого времени, – закончил я за него.

– Верно. Но оно есть у других.

– У Брайса, с которым вы не общаетесь?

Старик посмотрел на меня печально:

– Это действительно важное открытие для человечества. Если его довести до ума. И ради будущего людей я попрошу помощи даже у дьявола, сэр, не то что у Брайса. Но я собирался передать все наработки ученым иной страны, когда придет время. В надежде, что им хватит ума закончить мои исследования. Однако лабораторию ограбили.

Я не стал спрашивать, о какой стране идет речь.

– Брайс мог это сделать?

– Исключено! – отрезал тот. – О моих исследованиях он не знал. Я готов поручиться.

– Не спешите с этим. Тайна всегда куда менее надежна, чем мы думаем.

Хенстридж поджал губы, но в его глазах мелькнула и исчезла тень сомнения.

– Для понимания ситуации вы должны знать: Брайс работает на правительство нашего города. Он сейчас глава фабрики по производству мотории и близкий друг Мергена. В Риерте есть люди, которые не желают, чтобы прибор попал в руки к нашему правителю, – возможно, искать его в первую очередь следует именно у них.

– Вы уже предпринимали какие-то действия?

– Обращался ли я к жандармам? Нет. Остальные не добились результата.

Я рассеянно повертел стакан, заметив в отражении стекла темный силуэт, стоявший за спиной. Потребовалась вся воля, чтобы резко не обернуться. Не хотел пугать старика своим странным поведением.

– Не буду вас обнадеживать, сэр. Если не нашли другие, то невысок шанс, что найду я. Вором мог быть кто угодно.