В 5.20 в отсек Вьюжина зашел Мамаев:

— Майор! Группа к выполнению задачи готова!

Вьюжин спросил:

— От Гаврилова связисты рации не приносили?

— Пока нет.

Майор отдал команду:

— Дубова и Бутко к Гаврилову или его помощнику за рациями, остальных веди на вертолетную площадку. Я подойду.

— Понял!

Капитан повернулся, но на пороге возник сам представитель Службы внешней разведки. Гаврилов поздоровался:

— Доброе утро, господа спецы! Выспались?

Вьюжин проговорил:

— На неделю вперед. Здравия желаю!

— Это хорошо. Станции «Орбита» в фойе, в контейнере. Советую в нем и доставить их на плоскогорье.

Майор кивнул Мамаеву:

— Капитан!

— Понял!

Командир группы спросил:

— Выдвигаемся на посадку или вы решили новую вводную мне подбросить?

Полковник проводил Мамаева взглядом и, оставшись наедине с Вьюжиным, ответил:

— Нет! Задача по Тамерлану остается прежней. Отработка банды в ущелье Ворона. И знаешь, Игорь Дмитриевич, я оказался прав, Махдум сбросил информацию о том, что Абдель узнал-таки о готовящейся на границе засаде и усилил группировку прорыва центральной ударной группой, чьей задачей является блокировка спецназа. Точнее, тех, кто выступит в роли спецподразделения.

Майор покачал головой:

— Да! Разведка у них налажена здесь не слабо. Удивительно, как они наших ребят в Афгане не вычисляют?

— Это исключено! Да, по базе «кроты» работают неплохо, но к делам разведки у них доступа нет.

— Тогда кто, кроме вас, узнал о нашей первоначальной задаче?

— Таджики-пограничники. Их командование, ведь ваша акция планировалась совместно с погранцами.

— А то, что вместо нас к Пянджу выйдет подстава, Абделю в Афган не сбросят?

Полковник ответил убежденно и кратко:

— Нет!

Вьюжин пожал плечами:

— Что ж! Время покажет, насколько вам удалось ввести в заблуждение противника.

— Покажет! Теперь можем пройти на площадку. Да, совсем закружился — мой позывной — Невод, помощник — Невод-2.

Вертолет принял на борт командира диверсионно-штурмовой группы и, оторвавшись от бетонки, пошел, поднимаясь на северо-восток.

Гаврилов проводил взглядом «Ми-8».

К нему подошел помощник.

Полковник взглянул на капитана:

— Кто-нибудь интересовался, куда отправляется спецназ?

Капитан улыбнулся:

— А как же! Комендант, собственной персоной! Он и с летчиками пытался поговорить, но те, как и было приказано, проигнорировали интерес подполковника.

— Что ты ответил ему, Сергей?

— Как что? То, что и следовало ответить, Юрий Павлович. Группа из центра вылетела к Пянджу.

— Он будет проверять эту информацию.

— Естественно! Но вертолет с группой имитации вылетел с запасного аэродрома одновременно с нашим бортом и прибудет в погранотряд точно по графику, о чем господин Смирнов тут же получит доклад. Мы этот доклад перехватим, послушаем, о чем еще поговорит комендант с командиром погранотряда и… думаю, можно сдавать предателя контрразведчикам.

Полковник запретил:

— Нет, Сережа! До конца акции никого брать не будем. Уверен, если «Стреле» удастся уничтожить банду Тамерлана, а группе должно это удасться, да еще если мы пустим слух о захвате главаря боевиков живым, то проявит себя не только Смирнов. Вот когда в их среде начнется кипиш, контрразведка и обработает оборотней! Но не раньше!

Гаврилов отправился в штаб.

Вертолет с группой имитации должен прибыть в погранотряд где-то через час.

Он вызвал связиста:

— Надежда?

Женщина-прапорщик ответила:

— Да, товарищ полковник?

— Следишь за эфиром?

— Конечно!

— Будь внимательна. Записывающую аппаратуру включи через сорок минут. Самое интересное и важное начнется по твоей части где-то в 7.00. Ничего не пропусти!

Полковник отключил связь. Откинулся на спинку кресла. Теперь ему оставалось одно. Ждать, как будут развиваться события и на границе, и, главное, в ущелье Ворона. В профессионализме диверсантов Вьюжина Гаврилов не сомневался. Но на войне не все решает профессионализм. Вмешается нелепый случай, произойдет малейший сбой и… Но об этом лучше не думать. А о чем думать, если мозг сосредоточен только на акции? Спецназу проще. Они отработают цель, и домой. А Гаврилову с контрразведкой еще оборотней-«кротов» нейтрализовывать. Если, естественно, они проявят себя. Должны проявить. Полковник закурил, задумавшись.

22 сентября, четверг

В 7.05 «Ми-8», совершив перелет по маршруту военная база — плоскогорье, благополучно приземлился в заданном квадрате. Высадив десант, «вертушка» взмыла в небо, взяла курс обратно на базу.

Вьюжин построил личный состав полукругом:

— Товарищи офицеры, мы находимся на плоскогорье. Задачу же выполняем в ущелье.

Он указал за спину, где ввысь уходили заснеженные вершины высоких перевалов:

— Вход в ущелье находится между высотами прямо за мной, в километре отсюда. Ущелье называется ущельем Ворона. Спросите, почему? Отвечу — не знаю. Как назвали его местные жители, так назвали.

Голос подал Лебеденко:

— Что-то я вокруг никаких признаков человеческого жилья не вижу. О каких местных жителях вы говорите, майор?

Вьюжин посоветовал:

— Обернись, Андрюша!

Старший лейтенант подчинился. Увидел перевал, не такой высокий, как те, что находились напротив, без заснеженных вершин:

— Ну и что?

— А то, что за перевалом — Актебе. Тебе ни о чем не говорит это название?

— Какой-то городишко.

— Город, где сосредоточены основные силы, не признающие правящую власть в Таджикистане, не зависящие от нее и имеющие очень большое желание войти в Душанбе новыми хозяевами этой страны. И возглавить эти силы должен Рахмон Гайдаров, или Тамерлан, которого мы должны гостеприимно встретить и сделать так, чтобы нынешняя прогулка по горам эмиссара известного тебе, Андрей, Абделя Аль Яни стала последней в его жизни. А также в жизни тех наемников, что он ведет в Актебе с собой.

Вьюжин снова обратился к подчиненным:

— Сейчас поступаем следующим образом. Распаковываем контейнер со средствами связи, переданный нам сотрудниками внешней разведки, затем расходимся по плоскогорью, проверяем работу станций в режиме внутренней и двусторонней связи. Затем вновь построение здесь. Вопросы?