– А что думают ваши домашние о том, куда вы отправились теперь? – ехидно спросила Перл.

Прошло несколько дней, и она уже пришла в себя после события, которое Девона мысленно именовала «Типтонской трагедией».

– Наверно, они решат, что я поехала играть в карты к миссис Элизабет Уоттс.

– Неужели наступит день, когда вы будете смотреть мне в глаза и я буду вам верить?

– Да не волнуйтесь вы так, Перл. К концу дня это будет правдой. Только время нашего визита немного изменится, вот и все.

Кучер оповестил их о прибытии, и карета остановилась. Гар открыл дверцу и помог женщинам спуститься по ступенькам. Каким-то несвойственным ей движением Девона расправила подол платья в коричневую и золотую полоску. Соломенная шляпа с лентами и вуалеткой довершала наряд. Девоне хотелось хорошо выглядеть в глазах Дорана, не привлекая при этом излишнего внимания.

– Возьмите. – Гар протянул ей носовой платок, пропитанный уксусом. – Если вы заболеете, сэр Томас лишит нас не только работы.

Когда они подошли к калитке, Доран уже ждал их. У Девоны сжалось сердце, когда она подумала, что он каждый день проталкивался сюда, чтобы не пропустить ее визита. Гар заплатил какому-то чумазому типу два шиллинга, чтобы Девоне разрешили подойти поближе и поговорить с Дораном.

– Мисс Бидгрейн. – Доран церемонно поклонился.

Эта простая дань вежливости напомнила им обоим, что он был рожден для лучшей доли.

– Мистер Клег. Надеюсь, у вас все хорошо.

– Не хуже, чем у большинства других. – Он не сводил своих выразительных карих глаз с ее лица, как будто стараясь сохранить его в памяти.

– Я… мы… – Девона взмахом руки поманила Перл. – Вот корзина с яблоками. Это, конечно, пустяк. Я не была уверена, что нам разрешат их передать.

Прежде чем корзину успел взять Доран, ее схватил тюремный надзиратель. Он быстро обыскал корзину, вынул одно яблоко и откусил почти половину. Доран грустно взглянул на Девону.

– Я научился ценить простые дары, сделанные по доброте душевной. То, что я увидел вас, услышал ваш голос, поможет мне примириться с холодным мраком, в который мне предстоит вернуться.

– О, Доран! – Девона закрыла глаза, и на ее щеках появились полоски от слез. – Вы обращались за помощью к отцу?

– Обращался ли я за помощью? – Впервые в голосе Дорана, в котором всегда звучал восторг, когда он разговаривал с Девоной, послышался гнев. – Разве вы не слышали? У моего отца больше нет второго сына. Он лишил меня прав, принадлежавших мне по рождению, едва меня заковали в кандалы по решению мирового судьи.

Синяки на лице Дорана выглядели ужасно.

– Он даже не потрудился спросить, виновен ли я.

– А вы… Вы невиновны? – Девона убрала платок от лица.

– Подло так обращаться с невиновным человеком. – Доран облокотился на металлическую калитку и провел грязной рукой по спутанным волосам. – Наглухо запереть его в чавкающей массе зловонной грязи так, чтобы он и вздохнуть не мог. – Он схватился за разделяющую их решетку. – Ни воздуха, ни тепла. Шагу нельзя ступить. Только темнота и стоны умирающих, валяющихся в собственных испражнениях. Мы все надеемся, что от нас останется хоть что-нибудь человеческое, после того как крысы и тараканы попируют на наших трупах.

– Хватит! – Гар встал перед Девоной, загораживая ее от мерзости, таившейся за каменными стенами Ньюгейта.

– Я не знаю, что делать. Я думала, что смогу… – Девушка отвела глаза, чувствуя полную беспомощность. – У меня ничего не вышло. Знаете, отец запретил мне видеться с вами.

Холодное, непроницаемое лицо Дорана смягчилось, когда он увидел, как она расстроена.

– Бедняжка! Мой верный неустрашимый защитник! Если бы вы были мужчиной, вы были бы непобедимы.

– Если бы я была мужчиной, вы выглядели бы ужасно глупо, когда ухаживали за мной и дарили цветы. – Девона с трудом сдержала смех и протянула узнику руку. – Вот, возьмите. – Она сунула ему в ладонь несколько монет. – Они хоть немного облегчат вашу жизнь. Но здесь не так много, чтобы вам из-за этого перерезали горло.

Гар потянул ее за руку от калитки, и на этот раз Девона не возражала.

– Мне кажется, будто по всему моему телу ползают вши! Разумнее всего было бы сжечь всю нашу одежду и искупаться в бочке с уксусом. – Перл передернуло от омерзения, когда они пробирались сквозь толпу, собравшуюся у калитки.

– По крайней мере, мы можем уйти от этой бездны отчаяния. Горячая ванна, свежевыстиранная одежда – и все в порядке. – Девона оглянулась. Дорана уже не было видно. – А вот мистер Клег, боюсь, уже никогда не будет таким, как прежде.

– Может, теперь вы просто смотрите на него иначе? – презрительно фыркнул Гар.

– И что это значит, хотела бы я знать?

Гар не успел ответить на вопрос госпожи. Девона обнаружила, что перед ней выросли грозная родительница Дорана и его младшая сестра Эмара. Эмара была ровесницей Девоны, но, несмотря на дружбу между их семьями, близкими подругами они никогда не были. По выражению их лиц Девона поняла, что эта неожиданная встреча не сулит ей ничего приятного. Стараясь сделать вид, что рада встрече, Девона оживленно произнесла:

– Леди Клег, мисс Клег, а я как раз…

Взгляд леди Клег заставил Девону замолчать, и женщина сразу же заговорила сама, не давая ей вставить ни слова:

– Я знаю, что вы собирались сделать, мисс Бидгрейн, и сейчас этому будет положен конец. Поскольку моего мужа с вашим отцом связывает многолетняя дружба, я долго молчала.

– Я имела в виду…

– Обольстить моего сына, а потом заявить ему, что он недостаточно богат, чтобы обеспечить вас…

– Я не делала ничего подобного, мадам! – Негодование Девоны взяло верх над чувством вины. – Если бы я знала, что он задумал – ради меня или кого-то другого, – я отговорила бы его. Он мой друг.

– Бессердечная шлюха! Доран погибнет из-за вашей жадности.

Леди Клег зарыдала, и это привлекло внимание окружающих.

Девона стряхнула руку Гара и встала перед леди Клег, загораживая ей дорогу. Радуясь тому, что репутации ее врага нанесен непоправимый урон, старуха постаралась побыстрее отделаться от Девоны. Конечно, лучше всего было бы дать леди Клег уйти. Девона понимала это и, когда смогла успокоиться, не стала бы спорить с тем, что это было бы разумно. К сожалению, в ту минуту она сказала себе, что достаточно натерпелась от Клегов.

– Мадам, будьте любезны, – сказала она холодно.

– Мисс Бидгрейн, – с мольбой проговорила Перл, увидев выражение лица своей хозяйки.

– Мне нечего больше вам сказать, мисс Бидгрейн. Пошли, Эмара.

– Прекрасно. – Девона не позволила ей отойти. – Тогда у меня есть что сказать. Вам так хочется переложить вину за эту трагедию на меня. Да, я признаю́ свою вину. – У нее вдруг встал ком в горле. – Возможно, я заслужила оскорбления, произнесенные вами в мой адрес. Но подумайте вот о чем. Может быть, если бы семья поддержала Дорана, он не стал бы выпутываться из трудностей, связавшись с преступниками?