Деревья были такие старые, что давно должны были бы засохнуть и развалиться. Но они не были одиноки. Старые соседи и молодая поросль постоянно поддерживали друг друга, а теплая и мягкая вода канала и знаменитый дунайский ил обильно кормили их, заставляя жить, жить, жить…

Странно, когда она покидала эти «скучные» места, была уверенность, что стоит лишь получить много денег, продав себя подороже в кишащей богатыми женихами столице, и будет все – свобода, беззаботность, счастье. Сейчас у нее деньги есть. А когда все утихнет, их станет столько, что она сможет купить не только свою «улицу» в Вилково, но и все соседние каналы с их домами, моторными лодками, виноградниками, протоками, плантациями клубники на островах. Только зачем все это?

Маруева отвлеклась от своих мыслей, когда услышала громкий спокойный голос шофера:

– Приехали, мадам… Меня зовут Игорь. Игорь Ломов. Готов и дальше, если понадоблюсь…

– Не понадобитесь!

Расплатившись, она решительно вошла в холл и, не дожидаясь пока ее догонит Жидков с чемоданом, направилась к тому месту, которое они с мужем всегда называли на заграничный манер – «рисэпшен».

Игорь Ломов тоже проследовал за ними. Он перекинулся парой слов с охранником, а тот нажал на своем пульте несколько кнопок и взглянул на администратора, перед которым стояла вновь прибывшая парочка. Было ясно, что сигнал принят. Особенно через пару минут, когда Маруева начала повышать голос. До Ломова и охранника долетали только отдельные фразы:

– Я бронировала именно пятьсот пятый. И жить я буду только там!

– Простите, маленькая накладка. Но я вас уверяю, Валентина Петровна, что семьсот двадцатый намного лучше. Восточная сторона. Сауна прямо в номере. Телефон даже в туалете есть… Этот номер вас непременно устроит. Он как специально для вас подготовлен…

Ломов улыбнулся и, кивнув охраннику, направился к своей мокрой «Волге». Но ни Маруева, ни Жидков не видели этого. Они стояли спиной к людям, которые только что решали их судьбу.

* * *

Еще три дня назад Савенков считал это дело «пустышкой». Ему казалось, что он достаточно быстро и просьбу Павленко выполнит, и успокоит его, доказав, что смерть Маруева чистой воды самоубийство. Ну, переработал парень, пять лет подряд делая деньги, карабкаясь все выше и выше. Дикое напряжение накапливалось, росло… Другой причины могло и не быть. Был лишь какой-нибудь пустяковый повод. Истерика жены, неудачный телефонный звонок – недостаточно. Все взорвалось, разлетелось, провалилось. Почувствовал себя загнанной лошадью, которую по всем правилам следует…

Об этой первой, лежащей на поверхности версии, Савенков уже и не вспоминал. Сейчас все изменилось. Ясным было только то, что это не самоубийство. Все же остальное с каждым часом запутывалось, переплеталось, усложнялось. Появились новые детали, лица, факты. Рождались и рассыпались версии, будоража охотничий азарт сыщика.

Уже вчера Савенков задействовал весь «обширный штат» своего детективного агентства, раздавая в долгих телефонных разговорах первые задания. А сегодня он объявил полный сбор и уже сейчас четверо сотрудников «Совы» ждут своего «шефа».

Савенков опаздывал. Он мог бы и успеть, но тогда ему пришлось бы от метро «Беляево» бежать почти километр. С его весом и тренированностью это привело бы к тому, что ровно в десять тридцать он ворвался бы в свой офис красный, потный, с ошалевшими глазами и еще минут десять сидел бы под вентилятором, заглатывая кислород. Это было бы еще хуже, так что – пусть ждут. Начальство не опаздывает, оно задерживается.

Офис на первом этаже обычного жилого дома выглядел неприметно. Никаких вывесок. Нормальная трехкомнатная квартира под номером «сорок девять». Тяжелая металлическая дверь и решетки на окнах тоже не очень-то ее выделяют – сейчас многие пытаются защитить себя от «разгула преступности».

Савенкова действительно ждали. На столе в большой комнате остывал кофейник, вокруг которого разместились четверо «совят». Каждый положил перед собой открытый блокнот, над которым в томительном ожидании застыла рука с авторучкой. Четыре руки с четырьмя ручками. Всем своим видом сотрудники показывали, что они пребывают в такой позе уже десять минут и готовы выслушать руководящие указания с «неослабевающим вниманием».

Савенков привык к таким шуткам. Он только машинально вместо приветствия гаркнул всем: «Вольно!», уселся к своей чашке и потянулся за кофейником.

– Итак, господа сыщики, поскольку ночью меня никто не будил, ничего необычного не случилось. Я правильно понимаю?.. Что молчите? Давайте отчеты. Как твоя подопечная, Олег?

Все взгляды устремились на тридцатилетнего статного блондина. Это стало уже традицией – если обсуждалось общее дело, начинали с самого молодого и говорливого, с Олега Крылова. А он, как обычно, старался продемонстрировать свою эрудицию, врожденный оптимизм и полную раскованность.

– Вы правы, Игорь Михайлович. Ничего необычного не произошло. В смысле – экстраординарного. То, что произошло с моей Маруевой, я считаю обычным и даже ожидаемым действием…

– Олег! – взмолился Савенков, – Времени у нас нет. Я сам готов весь день шутки шутить. Но не сейчас. Скоро Павленко заявится, а я обещал ему всю картину обрисовать… Где Маруева?

– Сбежала она…

– Как сбежала?

– С каким-то парнем. На такси. Я и таксиста нашел.

– Как это тебе удалось?

– Долго рассказывать, Игорь Михайлович… Поработал с соседями. Одна бабушка у окошка видела как машина к подъезду подкатила, шофер – в дверь, а затем они втроем вышли, с чемоданом.

– Так эта старушка и номер машины запомнила?

– Она даже цвет не запомнила. Только то, что на крыше шалашик такой был с рекламой водки…

– «Кремлевская?»

– Вот, вот. Значит – такси. И, значит, заказное… Нашел, одним словом. Так этот шофер отвез их на Курский. В квартире, говорит, испуганные очень были. И в пути – молчали… Все.

– И куда же они?

– Я и сам бы хотел знать. Я, Игорь Михайлович, расписание посмотрел. Скорее всего – в Сочи. Но могли и в Тулу, и в Кисловодск, и в Баку, и еще в сотню городов.

– А если они на электричку сели? – вставила Варя Галактионова. – Там проходные есть электрички. И на север и на юг.

– Вот, вот, – продолжил Олег спокойно и рассудительно. – Определить конечный пункт их бегства не представляется возможным.

– А ты определи! – Савенков быстро понял, что последнюю фразу произнес излишне громко, раздраженно и сразу же перешел на спокойный, ехидный полушепот. – И что это за слова такие: «не представляется возможным». Первый раз от тебя такое слышу. Нет таких крепостей, которые бы ты, Олег, не мог взять… Друзей расспроси, проводников, носильщиков, родственников… Какие сюрпризы у тебя, Варвара?

– У меня без сюрпризов. Нашла всех троих должников, – Варя протянула Савенкову тонкую папку с документами. – Здесь их фотографии, все места работы, данные о семье, сплетни всякие…