Некоторое время Бояров продолжает идти по тротуару, а затем к нему подъезжает тот самый темно-синий внедорожник, который я уже видела, и подбирает его [1].

Я остаюсь на пустой стоянке в полном одиночестве. По-прежнему моросит дождь, а внутри всё подрагивает от возмутительно хозяйского прикосновения босса к моим губам. Медленно поднимаю руку и повторяю его движение.

Что это было только что..?

А главное - чем теперь мне это грозит?

Темно-зеленый внедорожник насмешливо взирает на меня подбитой фарой. Он похож на своего хозяина - такой же завораживающе-сильный, излучающий скрытую мощь... и абсолютно непредсказуемый.

Мелкий дождь усиливается, и это помогает мне прийти в себя.

Встряхиваю волосами и бегу к троллейбусной остановке. Не нужны мне сегодня больше никакие прогулки и приключения. Я просто хочу домой. Спрячу голову под подушку. Может, это поможет мне избавиться от навязчивого воспоминания о серо-голубых насмешливых глазах босса...

И о моем нехорошем предчувствии.

Босс никогда не вызывал меня к себе самолично до этого дня, но все бывает в первый раз.

Как только утром я в тревожной задумчивости появляюсь в кабинете бухгалтерии самой последней из всех, коллеги дружно поворачиваются ко входу и устремляют на меня горящие интересом глаза. Причем синхронно так. И молчат.

Я аж спотыкаюсь на пороге от неожиданности.

- Вы чего? - спрашиваю непонимающе.

Римма Егоровна откашливается и сообщает:

- Василий Андреевич только что звонил. Тобой интересовался.

- А-а... - я нервно сглатываю. - Понятно. А что говорил?

- Да так, просто расспрашивал, - заинтригованно разглядывая меня, поясняет королева бухгалтерии. - Кто такая, сколько у нас работаешь... Я, конечно, характеристику выдала. Только не поняла, зачем ему это. Как-то непохоже на нашего генерального мелкими кадрами интересоваться. Признавайся, чего натворила?

Я тяжело вздыхаю. Очень не хочется посвящать коллег в детали вчерашнего катастрофического инцидента, но разве от начальницы просто так отвяжешься.

Однако от неприятного признания меня избавляет зазвонивший на ее столе рабочий телефон. Она смотрит на номер и округляет глаза.

- Снова он! - ахает приглушенно, как будто босс может ее услышать, и с озадаченным видом берет трубку: - Да, Василий Андреич... Нет, ну что вы, совсем не отвлекаете. Клёнова? Да-да, пришла только что. Я передам.

Римма Егоровна осторожно, как бомбу замедленного действия, возвращает трубку телефона на место. Ее выщипанные в тонкую полоску брови изгибаются настолько высоко, что длинное ухоженное лицо с намеком на двойной подбородок приобретает сходство со смайликом «удивлён» из интернета.

- Алёна, - произносит она медленно, - Василий Андреевич велел напомнить тебе, чтобы ты поднялась к нему.

- Ага, - неловко киваю я. - Так и сделаю. Да. Прямо сейчас...

И боком отступаю назад к двери под перекрестным огнем чужих взглядов. В них пылает жажда немедля заполучить самые горячие новости о странном требовании нашего босса.

- Расскажешь потом, чего хотел!.. - шипит мне вслед бухгалтерша Соня, самая большая любительница сплетен в нашем офисе. После секретарши Ниночки, конечно.

Я быстро выскакиваю за дверь и бегу к лифту.

Блин, и чего Боярову так неймётся с утра потребовать с меня фиг знает что за разбитую фару? Не мог подождать хоть пять минут, что ли?

Уже поднимаясь в лифте, я прихожу к выводу, что это у него таким образом сказалась подлая мужская натура. Нервишки мне решил, наверное, пощекотать. Разогреть, так сказать, перед основной атакой с помощью адреналина тревоги.

Что ж, посмотрим, что он мне приготовил в качестве возмездия.

В приемной начальственного пентхауса я тихо здороваюсь с секретаршей. Она кивает на дверь.

Под ее пристально-любопытным взглядом я робко стучу, слышу в ответ: «Войдите!», сказанное низким волнующим голосом, и делаю шаг вперед...

Чтобы самым позорным образом споткнуться о порог.

Я с ойканьем растягиваюсь на блестящем паркете начальственного кабинета, и где-то позади ехидно хихикает секретарша Ниночка. Вот блин, а..? Ещё и колено ведь при падении ушибла. Саднит слегка.

Больно не больно, но досадно - точно.

Пара дорогих черных ботинок возникает прямо перед моим носом. Я медленно поднимаю голову наверх и встречаюсь взглядом с Бояровым.

- Я всегда подозревал, что сногсшибателен, - произносит он с обаятельно-ленивой ухмылкой, - но не знал, что настолько.

Меня охватывает дикое смущение из-за собственной неловкости. Да ещё и ботинки эти рядом с моим лицом... блин, жесть-то какая!..

И вся эта ситуация... ну совершенно идиотская.

Словно я ввалилась не в кабинет генерального директора, а распростерлась наложницей у ног какого-то султана. Вроде как благоговейно собираюсь обувь его лобызать.

Я вскакиваю с пола так поспешно, что Бояров со смешком поднимает ладони вверх:

- Эй-эй, полегче! Не суетись ты так. Я же не тороплю.

- Да? - переспрашиваю я и, не удержавшись, сообщаю: - А у моей начальницы создалось другое впечатление...

Босс пару мгновений молчит и смотрит на меня изучающе. Снова ловлю себя на том, что любуюсь ярким цветом его глаз. Такой выразительный серо-голубой оттенок... как манящие сумерки, в которые так и хочется окунуться в поисках волнующих приключений...

Вздохнув, быстро отвожу взгляд в сторону.

Да уж, приключения там можно найти только на свою пятую точку. Вон, одна инспекторша вчера уже окунулась в эти сумерки. А теперь, кто знает, может, сидит и локти кусает от стыда за собственное поведение.

- А ты забавная, - хмыкает Бояров наконец. - Что, поучила вчера братца Иванушку уму-разуму, сестрица Алёнушка?

Ну, начало-о-ось. Эти шуточки про сказочную сестрицу и братца набили мне оскомину ещё в подростковом возрасте, когда совсем еще мелкий несмышленый Ванька действительно обожал шляться по лужам. А я должна была бегать за ним и следить, чтобы он не вздумал туда окунуться.

- Он не дурак, - хмуро отвечаю ему, - сам всё понял. А за фару мы заплатим, не беспокойтесь, Василий Андреевич. Как-нибудь справимся.

Бояров зачем-то обходит меня по кругу, внимательно разглядывая, будто любопытный экспонат на выставке, и неожиданно заявляет:

- Забудь.

- Что?.. - в легком недоумении я слежу за тем, как он возвращается к своему столу и разваливается на кресле, нахально закинув ноги в дорогих кожаных ботинках прямо на столешницу.