— Помоги! — крикнул ему Джеймс. — А то Брюс и Керри друг друга поубивают!

В этот миг кто-то щелкнул предохранителями, и свет зажегся снова. Ариф кинулся в комнату Джеймса, а за ним — еще человек двадцать, которым не терпелось посмотреть, что там делается. Первым в спальню ворвался Ариф, за ним — Джеймс и Габриэль.

Брюса нигде не было видно. Керри лежала на полу с перекошенным от боли лицом, обхватив руками колено.

— Ox, — всхлипывала она. — Помогите!

Пару лет назад на тренировке Керри раздробила коленную чашечку. Ей вставили титановые штыри, но ногу все равно нельзя было перегружать. Ариф подхватил девочку на руки и бросился в медицинский кабинет.

— Куда запропастился Брюс? — сердито спросила Габриэль.

Джеймс выгнал зевак и захлопнул дверь. Потом заглянул в ванную.

— Кто его знает… Тут нету.

Потом из-под одеяла Брюса донеслись всхлипы. Брюс был тощим, так что, когда он лежал, натянув пуховое одеяло на голову, казалось, что на кровати вообще никого нет.

— Брюс! — окликнул приятеля Джеймс.

— Я не хотел разбивать ей колено, — всхлипывал Брюс. — Мне очень стыдно.

— Раз уж затеваешь драку — обязательно сделаешь кому-нибудь больно, — жестко заявила Габриэль. — Так всегда бывает.

Джеймс был настроен более сочувственно. Он присел на край кровати Брюса.

— Оставь меня, Джеймс. Я не вылезу отсюда.

— Брюс, пойдем со мной вниз, — сказал Джеймс — А то скоро учителя потеряют терпение и сами явятся сюда Знаю по опыту — всегда лучше первому рассказать, как всё было. Они выслушают и поймут.

— Не пойду, — простонал Брюс. — Уходи.

Тут в комнату ворвалась Мерил Спенсер, наставница Джеймса, бывшая олимпийская чемпионка по бегу на короткие дистанции.

Когда произошло замыкание, она уже спала и теперь была в ночной рубашке и незашнурованных кроссовках.

— Что тут происходит?! — рявкнула она.

— Они подрались, — объяснил Джеймс. — Брюс прячется под одеялом и не желает вылезать.

Мерил нехорошо улыбнулась.

— Ну, сейчас вылезет.

И склонилась над кроватью.

— Брюс, — завопила она, — тебе все равно придется держать ответ за то, что ты травмировал Керри! Перестань вести себя как младенец и вылезай.

— Отстаньте, — отозвался Брюс и еще сильнее натянул одеяло на голову. — Все равно не выйду.

— Даю тебе три секунды, — прокричала Мерил. — А то мое терпение лопнет.

Брюс и ухом не повел.

— Раз… — произнесла Мерил. — Два… Три!

На счет «три» она схватила кровать Брюса за металлическую раму и опрокинула. Брюс свалился на пол, и Мерил сдернула с него одеяло.

— Вставай, — скомандовала она. — Тебе одиннадцать лет, а не пять.

Брюс вскочил. Его лицо было залито слезами. Мерил схватила его за плечи и прижала к стене.

— Все трое — ко мне в кабинет. Вас ждут серьезные неприятности. Такое поведение недопустимо.

— Мы с Габриэль ничего не делали! — взмолился Джеймс. — Наоборот, пытались их разнять.

— Обсудим это у меня в кабинете, — сказала Мерил. Потом потянула носом и уловила запах пота, все еще исходивший от Джеймса и Брюса.

— Даю вам десять минут. Примите душ, переоденьтесь в чистое и спускайтесь ко мне, А если кому-нибудь вздумается опять спрятаться под одеяло, он у меня будет наматывать круги на беговой дорожке до посинения — и так каждый день до конца его цыплячьей жизни.

4. ГАЗОН

— Что ты натворил на этот раз? — спросила Лорин. — Во сколько вчера вернулся в лагерь? Почему тебя так рано отправили домой?

Джеймс лежал в постели. Все еще во власти полудремы, он не был расположен отвечать на расспросы девятилетней сестренки. Лорин уже три раза стучалась к нему в комнату. Джеймс не отзывался, и тогда она просто вскрыла замок. Самое досадное в херувимской жизни — знать, что каждый из ребят способен запросто справиться с любым замком. При следующей поездке в город Джеймс намеревался купить задвижку. Уж ее-то никак не взломаешь.

— Ну, рассказывай, — потребовала Лорин, усаживаясь во вращающееся кресло за Джеймсовым письменным столом. — Давай-давай! Всем известно, что скорая помощь доставила Керри в больницу.

Когда год назад умерла мама, у Джеймса из всей семьи осталась одна Лорин. Джеймс любил сестренку, но частенько ему хотелось, чтобы она провалилась куда-нибудь подальше. Сущая головная боль!

— Выкладывай, — сурово потребовала Лорин. — Ты же знаешь, я буду сидеть тут и ныть, пока не расколешься.

Джеймс откинул одеяло и сел, протирая слипающиеся глаза.

— Чего ты вскочила чуть свет? — спросил он. — На улице еще темень кромешная.

— Уже пол-одиннадцатого, — ответила Лорин и медленно повернулась в кресле. — Просто дождь идет.

Джеймс вскочил с кровати и отодвинул занавеску. По окну стекали струйки дождя. Небо было затянуто серыми тучами, теннисные корты скрылись под водой.

— Отлично, — проворчал Джеймс. — Нет ничего лучше английского лета.

— А ты неплохо загорел, — заметила Лорин. — У меня загар уже почти сошел, а ведь я вернулась всего три недели назад.

— Лучшие каникулы в моей жизни, — улыбнулся Джеймс. — Надо будет постараться и на будущий год поехать в это же время. Мы с Керри и еще шестью ребятами устроили гонки на четырехколесных мотоциклах!

— Гонки не разрешаются, — напомнила Лорин.

— Да неужели? — виновато усмехнулся Джеймс. — Все равно дело закончилось грандиозной аварией. Мы с Шакилем столкнулись. Видела бы ты, во что превратились мотоциклы! Передние шины сорвались, бензин разлился. Черт знает что!

— Ты не поранился?

— Шакиль вывихнул лодыжку, вот и всё. Жду не дождусь следующего лета.

Лорин улыбнулась.

— А мы подбили брата Бетани въехать на мотоцикле прямо в столовую. Ему такой разнос устроили… Так расскажешь ты или нет, за что тебя домой выпихнули?

Джеймс с несчастным видом плюхнулся обратно на кровать. До него наконец дошло, что гонки по песчаным дюнам остались в безвозвратном прошлом.

— Ни за что ни про что, — сказал он.

— Брось, Джеймс, ты всегда так говоришь.

— Да, но сейчас это правда. Брюс подрался с Керри. Они разгромили комнату, Керри повредила колено, а Мерил заодно отправила домой и меня с Габриэль. Сегодня после обеда надо идти к директору.

— Да уж наверняка ты тоже что-нибудь натворил.

— Лорин, мы с Габриэль только пытались их разнять, честно. Это полнейшая несправедливость. Мерил мне и рта раскрыть не дала.