– Детектив Райбек здесь немного по другому вопросу, это касается убитого Каташи, вернее его старых дел. Это всего лишь формальность, детектив просто обязан знать все подробности инцидента, чтобы закрыть дело ниппонца, – успокоил Копельмана Хван. – Кстати, вы обещали предоставить нам видеоматериал по поводу происшествия.

– Да-да, конечно, – Копельман выложил на стол желтый пакет из плотной пластбумаги, опечатанный и перетянутый пластиковой лентой. – Вот, пожалуйста.

– Спасибо, – Хван взял в руки пакет, покивал. – Еще будет небольшая просьба, собственно, ради чего детектив Райбек и приехал с нами. Устройте нам встречу с заключенным Николасом Коуллом.

– Э-э-э… – Копельман замялся, но быстро совладал с собой. – Понимаете, какое дело. После инцидента Коулл был перемещен в медблок, где он сейчас проходит некоторые процедуры. Медики наблюдают за ним. Сами понимаете, он совершил убийство, хотя пять лет был примерным подопечным. У него произошел рецидив, как вы знаете, он убил своего родственника, после чего, собственно, и оказался здесь.

– Ему будет увеличен срок содержания? – поинтересовался детектив Райбек.

– Скорее всего, да, – согласился Копельман. – Суд назначил ему наказание в семь лет по его делу. Теперь, скорее всего, продлят еще на пять, а может и больше.

– Значит, сейчас пообщаться с Коуллом не представляется возможным? – вновь спросил Райбек.

– Да вы так и так с ним не смогли бы общаться. За пять лет содержания Коулл не произнес ни слова. Медики постоянно работают с заключенными, но так и не смогли вытянуть из него ни слова.

– Спасибо, мистер Копельман, – кивнул Райбек. – Но все же, как только Коулл пройдет все процедуры, я хотел бы, чтобы вы позвонили мне. Я намереваюсь составить собственное мнение об этом заключенном. В общих чертах, так сказать, чтобы внести это в дело Каташи. Сами знаете, дело закроешь, а потом, через какое-то время, какой-нибудь умник из проверяющих найдет какую-либо закавыку. Знаете ведь, как у нас в кабинетах работают, придираются ко всему.

– Да, конечно, детектив, – Копельман кивнул в ответ. – Эти бумажных дел мастера всегда найдут, к чему придраться. Как только Коулл будет в состоянии общаться, ну, образно выражаясь, я тут же сообщу вам.

Проверка длилась до самого вечера, и лишь в половине одиннадцатого комиссия покинула тюрьму-клинику. Едва мобус с членами комиссии и мобиль детектива Райбека покинули территорию тюрьмы, Копельман облегченно вздохнул. Оставалось только ждать результатов проверки, они появятся три или четыре дня спустя. А сейчас следовало сделать очень важный звонок.

Достав коммуникатор, Копельман на минуту засомневался, стоит ли звонить сейчас или все же подождать результатов проверки, но возобладало первое желание. Он набрал по памяти номер, дождался соединения с коммутатором, набрал еще один номер. Ждать ответа пришлось добрых десять минут. Наконец ответили.

– Слушаю.

– Это Дори Копельман. Хорошие новости для вас. Ваш парень совершил повторный проступок. Очень тяжелый проступок. Скорее всего, ему увеличат срок содержания. Я буду ходатайствовать на максимально возможном увеличении срока.

– Я понял. Как только срок увеличат, на ваш счет поступит сто тысяч кредитов, мистер Копельман. Это очень хорошая новость.

– Вообще-то, я рассчитывал на несколько большую благодарность.

– Мы рассмотрим этот аспект, мистер Копельман. – Голос сделался жестким. – Всего хорошего.

– До свидания, – произнес Копельман, но на том конце уже оборвали связь.

Звонок домашнего коммуникатора отвлек Бэнкса от приготовления блинчиков. Он отложил лопатку, отключил блинницу, вытер руки о полотенце, лишь потом поднял трубку.

– Слушаю.

– Мистер Бэнкс?

– Просто Бэнкс, – здоровяк скривился. – Слушаю.

– Это Марти Ческинз, из тюрьмы «Грюнвальд». Вы просили сообщить, если вдруг что-то случится с Николасом Коуллом.

– И? – Бэнкс был немногословен.

– На днях он убил своего сокамерника, одним ударом в шею заточкой из пластиковой ложки.

– Заточкой из пластиковой ложки? Что там затачивать? – Бэнкс удивился.

– У нас это так называется.

– Спасибо, Марти, при встрече я отблагодарю. Часы посещений не изменились? Я смогу навестить Ника Коулла?

– Сейчас вряд ли, – ответил Ческинз. – Недели через полторы, не раньше. Только вчера была проверка, сейчас начальство ждет результатов. Я перезвоню, когда все успокоится.

– До связи, – Бэнкс дал отбой, вставил коммуникатор в гнездо подпитки и вернулся на кухню. Блинница успела немного остыть, но Бэнкс включил ее и, дождавшись пока не замерцает огонек нагрева, налил теста и прижал ответной частью. Тесто зашипело, красный огонек сменился зеленым, Бэнкс раскрыл блинницу и поддел лопаткой румяный блин.

Через полчаса Бэнкс уже сидел в глубоком кресле с широкими подлокотниками. На одном стояла большая, чуть ли не в литр объемом, кружка с молоком, на другом – тарелка со стопкой блинов. Он включил с пульта объемную панель теле, выбрал спортивный канал, где начиналась трансляция боксерского поединка между «химиками», бойцами с огромной массой тела, невероятно быстрыми.

– Давай, Ламбо, надери этому провинциалу-выскочке задницу, – подбодрил одного из бойцов Бэнкс. Позавчера он поставил полторы тысячи кредитов на этого бойца и сейчас хотел получить тройное удовольствие от поединка – блины с молоком, хороший длинный бой и победа фаворита. А в качестве бонуса выигрыш по ставке один к шести.

На ринге начался бой, два здоровяка сразу приступили к активным действиям, нанося двойки или одиночные удары. На первой минуте фаворит Бэнкса получил уже два сокрушительных удара от новичка-провинциала, что вызвало у половины зала крики осуждения, а у половины радостные крики. Бэнкс помотал головой, откусил блин и запил молоком, его взгляд сейчас не был сосредоточен на экране теле, и было непонятно, кому он сказал:

– Вот ведь не везет, так не везет.

В то время, когда Бэнкс смотрел бокс по теле, из тюрьмы-клиники был сделан еще один звонок. На этот раз звонил другой охранник, который назвался своему оппоненту Томасом Штольцем.

– Это Штольц. Вы просили позвонить, если вдруг что-то произойдет с заключенным Коуллом.

– Ну-ну, Штольц, смелее, что там с мистером Коуллом? – голос был хрипловатым.

– Несколько дней назад Николас Коулл убил своего сокамерника.

– Да ну?! – оппонент Штольца удивился. – Так-так, что еще?

– Сейчас идет расследование, но, скорее всего, ему добавят срок к уже имеющемуся, переведут в блок одиночного содержания и усилят медицинское обслуживание.

– Хорошие новости, Штольц, – поблагодарил голос. – Мы вас не забудем. Завтра проверьте свой счет, думаю, мы вас порадуем.