Но вернемся к интерьеру. Пеннартц выяснил, что удобство и приятные эмоции от общения связаны с размером прихожей. Узкие коридоры не способствуют взаимодействию. Как выразился один из участников исследования: «Все толпятся и толкаются перед вешалкой… когда кто-то одновременно приходит и уходит… приходится ждать, а если коридор узкий, то и стоять в очереди… какое уж тут удовольствие?» Квадратные прихожие однозначно предпочли узким коридорам. Итак, нам нравится, чтобы дом был убежищем с элементами таинственности — в разумных пределах. И обязательно хороший вид — но чтобы окна были не слишком большие. А какой вариант сочли бы идеальным те, у кого есть возможность выбора?

Идеальный вид из окна

Большинство предпочитает смотреть на природу. Исследования Роджера Ульриха и других ученых подтвердили, что между пейзажем и видом на город обычно выбирают первый, а более привлекательными считаются озелененные улицы. Мысль о благотворных свойствах природы — пользе для тела и души — первыми высказали поэты-романтики, в частности Уильям Вордсворт, и в дальнейшем ее подтвердили многочисленные исследования.

В современном мире очень многое требует внимания, что приводит к переутомлению. Даже кратковременное пребывание на природе восстанавливает способность к сосредоточению. Особенно это заметно в такие напряженные периоды, как экзаменационная сессия. Специалист по психологии среды Кэролин Теннессен решила выяснить, как созерцание природы влияет на способность к долговременной концентрации[15], и провела серию тестов с участием семидесяти двух студентов, проживающих в общежитии. Виды из окон комнат разделили на четыре категории — от полностью природных до урбанистических. Студенты из комнат с видом на природу показали лучшие результаты во всех тестах.

Большинство лондонских викторианских домов рядовой застройки продаются с садом, и цена на них выше средней. Все британцы в душе садовники: даже если они не занимаются садом, то с удовольствием проводят там время.

Лондонцы всё чаще перепланируют дома и квартиры с выходом в сад с учетом того, где проводят больше времени. По викторианской традиции гостей принимают в гостиной с окнами на улицу в бельэтаже. Это самая большая и красивая комната в доме даже после многих лет использования в качестве жилой. Но всё меняется. Теперь люди знают о дизайне гораздо больше, чем раньше, и многие делают перепланировку всего этажа. Скромные кухни расширяют, добавляют пространство для отдыха или обеденную зону с выходом на задний двор через высокие и широкие складные двери. В результате получается панорамный вид на природу, пусть и воссозданную человеком.

Многоквартирные дома в старых европейских городах окружены тихими зелеными двориками. Вспомните также традиционные риады в Марракеше и Фесе в Марокко, которые опять же создают ощущение близости к природе. С падением цен на стекло представители верхушки среднего класса викторианского Лондона начали пристраивать к домам оранжереи и зимние сады с тропическими растениями. Не все могут позволить себе такую роскошь, но во многих домах есть комнатные растения и домашние питомцы. Присутствие живых существ или их изображений успокаивает и снимает стресс.

Тяга к природе

Почему мы тянемся к природе? Как у нас развилась психологическая тяга ко всему живому? Биолог Эдвард Уилсон предполагает, что такая «биофилия» врожденная, поскольку дает возможность обеспечить пропитание. Не исключено, что инстинктивное влечение к цветам, например, обусловлено тем, что после них появляются плоды. Издревле цветы были обещанием пищи.

Разумеется, сейчас об этом никто не вспоминает, ведь при нынешнем развитии промышленности мало кто выращивает овощи, ходит за грибами или разводит скот. Только фермеры или владельцы огородов сами видят, откуда берется еда. Специалист по психологии среды Рэйчел Каплан занималась исследованием целительного воздействия садоводства и установила, что по благотворному влиянию на психологическое состояние мало что сравнится с наблюдением за ростом огородных культур[16]. Связь природы с пропитанием заложена в нашей генетической памяти.

Затейливость и порядок

В природном ландшафте для нас наиболее привлекательны нюансы и разнообразие. Исследование Роджера Ульриха о ландшафтных предпочтениях это подтвердило. Нам нужна не только тайна, но и затейливость. И зданий это тоже касается. Врожденная любознательность влечет нас ко всему необычному. Нам больше нравятся перепады высот, растительность, деревья, реки и озера, чем безжизненные равнины. Городские парки с деревьями и водоемами в целом воспринимаются нами как приятный пейзаж.

Точно так же нас привлекают причудливые здания. Это проявляется даже в мелочах. Например, жители британской столицы предпочитают старинные лондонские кирпичи современным серийного производства. Раньше их изготавливали из смеси разной глины с вкраплениями желтых и красных цветов, а сейчас они гладкие и однородные.

Причудливый фасад

Рассмотрим психологический эффект от затейливого фасада в целом. Речь о скоплении отдельных элементов, заметно отличных друг от друга визуально, в ограниченном пространстве. Они могут быть как декоративными, так и структурными: кирпичная кладка как украшение, ставни, балконы, кованые конструкции, свес кровли, каменная кладка, портики и так далее. Результаты исследования Артура Стэмпса из Института качества окружающей среды в Сан-Франциско свидетельствуют, что силуэт и общая структура поверхностей здания не так важны, как количество декоративных элементов на них и детали наличников вокруг окон и дверей[17]. Последнее на самом деле играет самую важную роль при выборе дома.

В гонконгском издании Papers in Design and Development перечислены четыре основных составляющих затейливости. Во-первых, воспринимаемая сложность повышается с увеличением количества явных элементов. Во-вторых, она возрастает при наличии необычных деталей — присущих авторскому стилю и нечасто встречающихся, как на фасаде Дома Бальо в Барселоне, спроектированного Антонио Гауди. В архитектуре под необычным подразумевается нечто оригинальное, своеобразное, удивительное и непредсказуемое. Третий фактор — мера, в которой архитектурные детали можно сгруппировать по определенным критериям. Если группы окажутся предсказуемыми и объединятся в более крупные, сложность снизится.

Рассмотрим неоднозначное здание библиотеки в Бирмингеме. Архитектор пытался разнообразить монолитную конструкцию, закрыв ее, как обоями, повторяющимися геометрическими формами, но предсказуемость орнамента делает его неинтересным. Сравните библиотеку с Домом Бальо — какое разнообразие пропорций и текстур.