Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо…, – прошептала обессилевшим голосом девушка летучим спасителям.
– Не благодари, это ты спасла всех нас от кабалы злой ведьмы. Удачи тебе! – крикнули они на прощание.
– Рано празднуешь победу, – вдруг, услышала Василек у себя за спиной.
Девушка обернулась. Черный кот зло сверкнул глазами.
– Ты разрушила заклятье, но тебе никогда не победить мою госпожу! – грозно рыча, ощетинился он. На его лапах вместо когтей появились острые стальные лезвия, а светящиеся клыки стали огромными. – Ты сама, столько раз, говорила, что твоя собственная жизнь ничего не значит для тебя, – видя, как наполняются глаза девушки ужасом, он довольно мяукнул и продолжил, – Так, какая разница кому достанутся твои косточки мне или тем волкам из чащи!?
Василиса не успела испугаться, как следует.
– Ты звал нас, черный оборотень? – серый вожак воинственно оскалил пасть, – Не хорошо зариться на чужое добро, – и он ударил лапой о землю, подав команду своим собратьям. Голодная стая накинулась на кота. Стальное оружие не спасло его.
– Я тоже ваша, – покорно сказала Василиса, склонившись перед предводителем волчьей стаи.
Вожак покачал головой.
– Ты принадлежишь, только, своему любимому. Я пришел сказать тебе спасибо за спасенного сына и за все лесное зверье по ту сторону реки.
Василиса оглянулась. Темная высохшая чаща зазеленела, из нее доносилось пенье птиц, цветы весело проглядывали с ее окраин.
Девушка улыбнулась.
– Я так благодарна всем вам! – она хотела погладить серого друга.
– Это лишнее, – сердито зарычал он, – Я не какое-нибудь домашнее животное…. А в гости приходить можешь! – и волки скрылась вдалеке.
Матрена обняла Василису, как родную дочь, когда та вся израненная вернулась домой. Егор быстро поправился, и очень смеялся, над историей Василька, про то, как она разговаривала с серым волком, злым ведьминым котом…
– Ты у меня такая выдумщица, – сказал он, а потом добавил: – Любимая выдумщица…
И синие глаза Василька засияли.
Матрена тоже не шибко верила в ее сказки про всякое зверье, а вот, что не щадя своей жизни с Нардой сразилась, верила. И, что любит ее сына по-настоящему, тоже верила. Ну, подумаешь, скажет пару слов букашкам каким-нибудь или соседской собаке… Главное – ее Егорушка жив и счастлив. А, что, еще матери нужно?
– Ох! – выдохнули, внимательно слушавшие ребятки, – Бабушка, а Василек, правда, звериный язык знала или просто доброй была?
– А вам, как больше нравится? – хитро сощурила глаза бабушка Паша.
– Чтоб знала! – начала сигать ребятня.
– Мяу! – пискнул напуганный их криками рябый кот, гревшийся у батареи.
– Если б Василек здесь была, она бы рассказала, что сказал наш Мурзик!
– А Мурзик сказал: «Пора спать!».
Глава 2
– Отдай! – потребовала Соня и воинственно шагнула на Темку.
Последний засопел, как паровоз и спрятал руку за спину.
– Бабушка, бабушка, а Темка мое перышко забрал и не хочет отдавать! – прохныкала упрямая девчонка.
– Это я его с земли поднял, а ты петуха испугалась!
– Зато я первая увидела! – не отступала Соня.
– Тише, тише… У меня от вашего спора голова разболелась…, – схватилась за виски бабушка Паша, – Вы прямо, как в сказке «Голубой мостик» безделушку поделить не можете…
– Какой такой сказке? – встрепенулась Соня.
– Ой, – устало махнула рукой Прасковья Сергеевна, – Не до сказок, вон, работы по дому сколько, тут вы еще насорили…
– Бабушка Паша, ну бабушка…, – забыли недавний раздор близняшки, – Пожалуйста, расскажи, что это еще за «Голубой мостик»?
– А сориться больше не будете?
– Никогда! – взялись за руки брат с сестрой. Соня незаметно при этом вытащила перышко из Темкиного кулачка.
– Ну, тогда дождемся Макара из школы, приберемся, попьем чаю....
– У-у-у…
Голубой мостик
Что-то блестящее упало на дорожку и зазвенело. Ватага ребятишек, как стайка воробьев мигом слетелась туда, но Ровель – мальчишка лет десяти, первым схватил королевскую пуговицу, и изо всех сил зажал ее в своем грязном кулачке. Королевская дочь, ее звали Гера, выпятив от досады губы, подбежала к мальчику, и потребовала:
– А, ну, отдай! Это пуговица моего отца, и поэтому она принадлежит мне.
– Я первым нашел! – не отступал Ровель. – Значит она моя!
– Тогда, – упрямо топнула ножкой Гера, – Я все расскажу папе, и он посадит тебя в темницу.
Мальчик засопел, едва сдерживая обиду. Он раскрыл ладонь.
– Ябеда! Я никогда не буду больше играть с тобой.
Девочка уже торжествовала победу, задрав кверху носик, но, только, она протянула ручонку, чтобы отобрать находку, Ровель неожиданно подбросил пуговицу вверх, и, та с размаха шлепнулась снова на землю. Безделушка при этом наткнулась на острый камешек, и маленький, блестящий кусочек откололся от нее, отскочив в кусты.
– Что ты наделал?! – закричал девочка, – Ты сломал ее!
Ровель растерянно хлопая ресницами, смотрел на пуговицу.
– Я не нарочно. Ты сама виновата, – тихо сказал он.
Но принцесса не слушала его, она подбежала и ударила вымазанной ручонкой прямо в грудь обидчика.
Ровель оттолкнул маленькую драчунью и, надувшись, как индюк, важно проговорил:
– Если бы ты не была девчонкой, то сейчас бы полетела вслед за своей пуговицей!
Вспомнив из-за чего разразился скандал, девочка отступила и, опустившись на колени, бережно подняла остаток блестящей безделушки. Она не выдержала и заплакала, причитая:
– Я все, все расскажу папе…, – слезы обильно бежали по ее пухлым щечкам и неуклюже висли на носу.
Ровель, как настоящий мужчина не переносил женских слабостей и, поэтому отвернулся.
– Так я и знал, – сердито сказал он, – Не стоило связываться с девчонками, а еще хотел поделиться с этой плаксой секретом…
– Каким секретом? – сразу же перестала плакать Гера.
– Ни за что, теперь, не скажу! И даже разговаривать не стану с ябедой!
– Я больше не буду.
– Ровель, – взяла его девчонка за плечо, – Я никому ничего не скажу… Ну, какой секрет, поделись, пожалуйста!
– Отдай пуговицу! – потребовал мальчишка.
Гера попятилась назад, пряча кулак за спиной, – Сначала секрет, – снова заупрямилась принцесса.
– Ну, так и быть, – уступил, наконец, мальчишка, – Я вчера услышал случайно разговор кухарки и садовника…
– А подслушивать не хорошо! – перебила его Гера, скривив рожицу и, тут же спросила, – И о чем же они говорили? – поблескивая своими зелеными лукавыми глазками.
Ровель снова надулся и уже хотел
