— Нет! Спасибо!

— Итан уехал. — я рассмеялась. — Ну же, разве тебе помешает лишняя пара рук?

Костя придирчиво осмотрел меня с ног до головы, отложив нож в сторону. Посомневавшись немного, он достал из ящика блокнот с ручкой, и протянул его мне:

— Садись и пиши, что ты ешь, чего хочется и что нужно. Маркус вечером поедет за покупками, так что нужно будет еще провести ревизию шкафов и холодильников. Я нашинкую овощи, а ты пока думай и пиши, что тебе надо. Как закончу, пойдем на обход продовольствия.

Я кивнула, усаживаясь за стол, а Костя вновь взялся за нож. Не знаю сколько я так просидела, в прострации, но так ничего и не написала за все это время.

— Так мы с тобой до вечера провозимся. — закряхтел поваренок, заглядывая в мой пустой список. — Ладно, давай начнем с холодильников и дальше по списку, а ты впишешь, что надо между делом.

— Хорошо. — согласилась я. В голову абсолютно ничего не лезло. Не могу же я вообще ничего не хотеть?

Когда мы закончили со списком и ревизией, время уже приблизилось к обеду. Я смотрела на три исписанные листа и не могла поверить, что это все действительно нужно. Должно быть к дому прийдется подгонять грузовик со всеми этими покупками.

— Записала? Молодец. — Костя улыбнулся, пробегаясь глазами по списку. — Так все, теперь я просто обязан тебя накормить. Тем более уже обед.

Я пыталась заверить парня, что не голодна абсолютно, но он был неумолим.

— Хочешь-не хочешь, а надо!

— Я пойду на прогулку, когда приедет Маркус. Если я и захочу есть, то пары бутербродов мне будет достаточно. И сделать их я могу сама!

— Никаких пресных бутербродов в мою смену! Так, иди, отнести список Алевтине, она где-то в комнатах уборкой занимается, пусть допишет, что ей нужно. А я тебе соберу провизии. Иди, иди, чего застыла? — вздохнув, поплелась на поиски Алевтины, с блокнотом и ручкой в руках.

Маркус оказался итальянцем. Не то чтобы я его не видела раньше, видела мельком, когда Итан забирал меня из больницы. Именно он, кажется, был за рулем. Черный деловой костюм, распахнутый пиджак демонстрировал полосатую рубашку и легкую поросль волос на груди. Неизменные черные очки, из-за них то, я его в предыдущий раз и не рассмотрела. Так, только квадратный подбородок, узкую линию губ, крупноватый нос и вьющиеся черные волосы. Но сегодня он снял очки, окинув меня изучающим взглядом жгучих черных глаз, мягко произнеся:

— Клэри, я в твоем полном распоряжении. Обращайся ко мне на ты и по имени. Я Маркус. Там прохладно, накинь что-то.

— Спасибо, — поблагодарив Маркуса, я оглядела свое единственное платье и решительно заявила, что я пойду в этом наряде, а если мне станет холодно мы просто вернемся в дом. Мужчина согласился.

Не сговариваясь мы двинулись на кухню, где уже подготовленная заботливым Костей нас поджидала огромная корзина, прикрытая белоснежным вафельным полотенцем. Рядом лежали два клетчатых пледа, сложенных стопочкой. Пока я благодарила поваренка Маркус подхватил корзину, как пушинку, а другой рукой пледы, зажав их подмышкой.

Спортсмен, что ли? И не тяжело ему…

Ранняя весна приветствовала меня прохладным ветром, с ароматами цветущих деревьев и кустов, мимо которых мы проходили. Нет, было не холодно. Свежо. По обеим сторонам тротуара раскинулся красивый сад со множеством растений и деревьев. Чуть дальше тротуар обрывался, перетекая в протоптанную тропинку к одинокому пирсу у озера.

Красота то какая, ляпота…

Маркус, угадав мои мысли, двинулся к самому пирсу. Я засеменила следом, внимательно глядя под ноги. Не хотелось бы встать на трухлявую доску и рухнуть в воду. Но нет, деревянный настил оказался прочным и плотным настолько, что балки и доски даже не скрипели под нашим весом.

Быстро и ловко расстелив один плед у самого края обрыва, Маркус без церемоний тут же на него уселся, водрузив по центру корзину. Я присела рядом любуясь солнечными бликами на водной глади.

— Накинь. — протянутый плед я все таки приняла, с благодарностью взглянув на мужчину. У воды оказалось гораздо прохладнее, чем я предполагала. — И что нам собрали… — мужчина быстро переключился с моих голых плеч на наш провиант.

Чего там только не оказалось: и термос с заваренным зеленым чаем, и пирог, и бисквиты, контейнеры с мясом, контейнер с овощами, с салатом и еще кучей всячины. Я тихо присвистнула. Вот это сервис… А Маркус же удивленным не казался и сразу же приступил к обеду, выудив со дна столовые приборы.

Все чудесатее и чудесатее… Мода такая что ли, кушать в таких количествах?

Это казалось наваждением.

Поглощенный изучением бумаг и положительной статистикой глава крупнейшего агентства недвижимости, завоевавшего мировую славу и признание, мысленно находился не здесь. Не в своем кабинете на последнем этажемногоэтажного здания, а в домике у озера. Устало потерев глаза, он кое-как прогнал образ совсем юной девушки, по нелепой и безумной случайности ставшей его парой. А как иначе? Ему 42 года, да глядя на уверенного в себе мужчину, не брезгующего стилистами и дизайнерами одежды с мировыми именами, этого не скажешь. Он выглядел на тридцать. Возможно, на тридцать с хвостиком. Много времени уделяя тренировкам и спортзалу он замечательно сохранил и нарастил развитую мускулатуру. Не говоря уже о статусе Альфы и силе внутреннего Зверя, который наделял его особыми возможностями. И она… Маленькая, хрупкая, беззащитная… Ее хочется обнять и не выпускать из своих надежных объятий ни на миг, охраняя от всего мира. Совсем малышка…

Семнадцать… О, он прекрасно помнил этот возраст… Клубы, насмешки над молодняком, доступные Волчицы, безудержное веселье и выпивка. Много выпивки. Казалось, весь мир лежал тогда у его ног. Не существовало невозможного и невыполнимого. Любые аферы, безумства и самоубийственные поступки были плевыми. Они, как из разных вселенных, такие же разные и далекие… Это насмешка Богов, не иначе. Что ему с ней делать? Как подступиться к этой малышке, не испугав?

— Ариана, — властный голос обратился к секретарше по селектору, — Будь добра, кофе.

— Одну минутку. — томный голосок отозвался мгновенно. Чутье мужчине подсказывало, что не только эту безобидную просьбу готова выполнить блондинистая фурия, любительница больших вырезов. Не то чтобы его это волновало, скорее наоборот — раздражало.

Он очень многое позволял своим подчиненным, предпочитая запугиванию и череде штрафов панибратские отношения. Все его сотрудники обращались к нему на ты, и большинство из них усердно работали и по праву заслужили место в этой компании с соответствующим окладом и премиями. Но были и те, которые считали это лишним поводом для лени, лжи… Или как Ариана, излишним влиянием задницей перед его носом.

Итан достаточно долго живет, чтобы знать простую истину: для всех хорошим не будешь. То, что работает с одними, не сработает на других. Да, люди все разные. С Волками проще. У оборотней четкие границы, законы и иерархия, не так как у людей — все с бухты-барахты.