С вершины холма охотник поглядел вдаль: невысокие, заросшие лесом кряжи ровными волнами уходили к горизонту.

– Вот куда надо идти, – сказал он Акуне.

До конца летнего сезона оставалось два месяца. Здесь, у озера, можно было отдохнуть и набраться сил.

– Дней на десять здесь задержимся, а потом уйдем подальше от берега, – решил Ххыл.

Обрадованная Акуна вместе с детьми спустилась к озеру.

Место оказалось чудесным. У озера, под защитой холма, собирались всевозможные звери и невиданные прежде птицы. Ххыл с изумлением разглядывал лебедей, цапель и стайку пеликанов. В низине табуны диких лошадей проносились по торфяникам, поросшим вереском, к дальним лесистым горам на севере. В речушках водилась форель и семга. Однажды Ххыл переплыл Те-Солент на плоту и в отлив набрал на морском берегу крабов и мидий. Акуна испекла их на углях, и вся семья наелась до отвала.

К детям возвращались силы. Ххыл с улыбкой смотрел, как малыш играл с Вапой на берегу озера.

– Давай здесь перезимуем? – предложила Акуна. – Еды хватает.

С подветренной стороны холма можно было устроиться на зиму, но Ххыл решительно помотал головой:

– Нет, надо уходить на возвышенность.

Его до сих пор терзал страх перед неумолимым морем.

– Ты нас погубишь, – сердито буркнула Акуна, но стала собираться в дорогу.

Ххыл не подозревал, что его необычайное путешествие подходит к концу и что завершит он его не в одиночку.

Перед уходом с озера охотник решил разведать местность к северу от холма и отправился вверх по реке, к первому кряжу. Берега поросли редким лесом, сама речка была узкой, шагов тридцать в ширину, и текла неторопливо. В камышах сновали утки, на дне лениво колыхались длинные пучки зеленых водорослей, а в глубине скользили крупные рыбины. Охотник прошел пять миль вдоль реки и неожиданно наткнулся на человеческое жилье.

На опушке виднелись два камышовых шалаша, обмазанные глиной и прикрытые дерном; у берега покачивался выдолбленный из ствола челн.

Ххыл замер. Костра у шалашей он не заметил, но в воздухе чуть тянуло дымком, будто огонь недавно потушили. Охотник осторожно подкрался к одному из шалашей и тут в зарослях осоки увидел невысокого горбуна с луком в руках. Наконечник стрелы был направлен прямо в сердце Ххыла.

Теп давно уже следил за приближением Ххыла и на всякий случай велел своей семье уйти подальше в чащу, но не стал убивать незваного гостя, решив сперва к нему присмотреться.

Как выяснилось впоследствии, Теп был прекрасным охотником и отличался невероятной осторожностью, но во всем остальном его нрав оставлял желать лучшего. Новый знакомец походил на крысу: остроносый и острозубый, с близко посаженными глазами-бусинами, узким торчащим подбородком и копной необычных огненно-рыжих волос. Двигался он легко, ходил размашисто и длинными гибкими пальцами ног с легкостью поднимал с земли мелкие камешки и ветки. Одно время его семейство обитало в стойбище охотников милях в пятнадцати к северо-востоку от озера, но Теп прослыл среди них хитрецом, обманщиком и задирой, поэтому после очередной ссоры из-за дележки добычи – горбун всегда пытался урвать себе лишний кусок – соплеменники изгнали его из стойбища. Никто из окрестных обитателей не желал иметь с ним дела, и Теп стал изгнанником. Впрочем, Ххыл об этом не догадывался и жестом показал горбуну, что пришел с миром. Теп, не опуская лука, знаком попросил Ххыла объясниться.

Вскоре выяснилось, что друг друга они понимали без особого труда, хотя в говоре и были некоторые различия, с которыми помог справиться язык жестов. Ххыл надеялся заручиться помощью нового знакомца и рассказал ему о своем путешествии.

– А ты один? – подозрительно осведомился Теп.

– Со мной моя женщина и двое детей.

Теп медленно опустил лук и велел:

– Отведи меня к ним. Ступай вперед.

К концу дня Теп познакомился с семейством Ххыла и счел за благо подружиться с северными пришельцами, надеясь, что в недалеком будущем дочь охотника станет спутницей его сына. Как только выяснилось, что Ххыл хочет обосноваться на возвышенности, в глазах Тепа вспыхнул алчный огонек.

– Я знаю подходящее место, – объявил он. – Там в долинах много дичи, а посредине – возвышенность. Правда, туда идти далеко.

– А где это? – спросил Ххыл.

– Далеко, – повторил Теп. – Путь нелегкий, но я вас проведу. Только сначала пойдем со мной охотиться.

Ххыл особого доверия к новому знакомцу не испытывал, но от предложения поохотиться не отказывался ни один уважающий себя мужчина. Вдобавок Ххыла угнетало одиночество.

– На возвышенность надо добраться до зимы, – напомнил он.

– Доберемся, обещаю, – ответил Теп.

Так завязалась странная дружба между охотником из тундры и охотником из южных лесов. У Тепа было четверо детей. Когда его первая женщина умерла, из охотничьей общины на западе он украл девочку, которая родила ему еще двоих детей. Звали ее Улла – худенькая, круглолицая, с испуганными карими глазами. У всех детей, как у отца, были длинные гибкие пальцы ног, задиристый нрав и врожденная способность к охоте.

Теп решил во что бы то ни стало заполучить дочь Ххыла для одного из своих сыновей, однако его дружба, пусть и корыстная, пошла на пользу и северянам. Теп показал Ххылу самые рыбные места в реке, а однажды привел его к устричной отмели на морском берегу, научил нырять за раковинами и отковыривать их ножом со дна. Сын Ххыла стал таким ловким пловцом и ныряльщиком, что его прозвали Выдрой, в честь забавных зверьков, которые жили в прибрежных норах. В тот вечер на берегу озера семьи Ххыла и Тепа устроили настоящее пиршество, объедаясь свежей форелью, мидиями и устрицами. Северяне никогда прежде не пробовали таких лакомств. Ночью, при ярком свете звезд, отражавшихся в темных водах озера, Акуна попросила:

– Давай здесь останемся.

Ххыл упрямо помотал головой и утром напомнил Тепу о его обе щании отвести их на возвышенность.

– Отведу, – кивнул хитрец. – Сначала мы с тобой поохотимся на оленя, а потом пойдем.

Ххыл неохотно согласился – ему очень не хотелось откладывать путешествие.

– Надо до зимы до взгорья добраться.

– Доберемся, – пообещал Теп. – А на оленя пойдем в полнолуние.

Северянин решил задержаться еще по одной причине: он умел охотиться в тундре, но здесь, в южных лесах, Теп превосходил его в ловкости и сноровке.

На унылых просторах тундры дичи было мало; охотники собирались группами и следовали за добычей несколько дней, постепенно изматывая зверя и лишая его сил. В лесах на юге дичи было предостаточно, и Теп в одиночку охотился на косуль, диких лошадей, зайцев, серых куропаток, лебедей и гусей. Большее умение требовалось для охоты на вепрей и бурых медведей. С охотниками соперничали многочисленные хищники: лесные хори, лисы, волки, барсуки, горностаи и ласки. Вдобавок в чаще и на опушках можно было собирать великое множество съедобных грибов, клубней и злаков, терпкие ягоды можжевельника и сладкую ежевику. Хитрому горбуну все это было знакомо, и он делился с Ххылом своими познаниями.