– То, чего я от тебя хочу, находится в кошельке на твоем бедре. Они круглые, золотые, и, если мне не изменяет память, называются деньгами. У тебя их достаточно. Даже более чем достаточно, если верить тому, что говорят. – К концу фразы его голос стал еще ниже, чем был, и в нем отчетливо слышалось обвинение.

Селеста почувствовала себя неуютно. Во-первых, потому что его манеры были столь устрашающими, а во-вторых, потому что она не знала, что ответить на его требование.

Она без колебаний отдала бы ему свои деньги, если бы он не ударил Ниалла. Селеста ненавидела насилие как средство достижения своих целей.

И что теперь делать? Все в девушке сопротивлялось тому, чтобы отдать этому ублюдку то, чего он хотел. И это чувство было сильнее, чем беспокойство о том, на что этот незнакомец, возможно, был способен.

– Что ж, жрица, уметь делиться – это добродетель, которой тебе следует овладеть. Ты ведь должна заботиться о благополучии жителей этого города.

Селеста ненавидела то, как он с ней разговаривал. Девушка понимала: мужчина чувствовал свое превосходство над ней и не воспринимал ее всерьез. Жрица вызывающе вздернула подбородок, слишком гордая для того, чтобы ее унизил уличный воришка. Селеста собрала все свое мужество.

– Да что ты знаешь о жителях этого города, кроме того, как красть деньги из их карманов?

Она с вызовом посмотрела на него. Для нее он был человеком, который понятия не имел, о чем говорит, и преследовал только цели собственного благополучия. За прошедшие годы девушка знавала многих ему подобных и могла с уверенностью сказать, что такие люди ей не нравились. Отвращение Селесты к незнакомцу стало сильнее и даже смогло преодолеть ее неуверенность.

– Тебе лучше спросить себя, почему ты так мало о них знаешь. Разве заботиться о благополучии горожан – не твоя работа, а, жрица?

В его голосе снова проскользнул сарказм, а уголки рта искривились в знакомой самоуверенной усмешке. Нельзя было отрицать, что мужчина ни во что не ставил ни ее саму, ни ее должность. Он попросту высмеивал девушку. Ненависть Селесты к грабителю росла с каждой секундой. Ей никогда не нравилось, когда к ней обращались исключительно «жрица». Девушка была больше, чем это, она была человеком и обладала именем.

Даже его поза все больше злила Селесту. Засунув руки в карманы брюк, он небрежно стоял перед ней, как если бы они вели какой-то несущественный разговор. При этом нахал только что оскорбил ее, тем самым поиздевавшись над ее Богиней.

Селеста сжала руки в кулаки, и ее ногти оставили на коже следы в форме полумесяцев. Она изо всех сил пыталась держать себя в руках. Ухмылка на лице молодого человека стала еще шире.

– В чем дело? Ты разучилась говорить?

Селеста с удовольствием сорвала бы ухмылку с его слишком красивого лица, но Симея научила ее воспитанности. В этот момент Селеста сильно пожалела об этом. Она глубоко вздохнула, стараясь сдержать вспышку гнева, но у нее ничего не получилось. Напротив, девушка злилась все больше. Крылья ее носа трепетали. Чтобы не потерять над собой контроль, Селеста еще крепче сжала кулаки, так, что костяшки пальцев побелели.

Как только этому парню удалось так вывести ее из себя?

– Ты закончил? Могу я наконец уйти? Я ничего тебе не дам. Я бы очень не хотела делать того, о чем впоследствии пожалею. – Девушка больше не утруждала себя тем, чтобы разговаривать в соответствии со своим воспитанием. Она больше не боялась. Селеста была убеждена, что, если он действительно хочет что-то от нее получить, он не причинит ей вреда. Однако, к ее изумлению, молодой человек разразился хохотом.

– Я полагал, жриц воспитывают так, чтобы они вежливо говорили только «спасибо» и «пожалуйста». – Теперь его ухмылка превратилась в ядовитую гримасу. В Селесте все кипело от гнева. Его постоянные провокации и неуважение действовали ей на нервы.

– О, прости! Спасибо, что ударил этим камнем моего стражника, это было так любезно с твоей стороны. Теперь, если бы ты был так добр и мог перестать тратить мое время, я была бы тебе премного благодарна. О, и в будущем, пожалуйста, воздержись от применения насилия. Окружающие тебя люди, безусловно, скажут тебе за это спасибо.

Селеста фальшиво улыбнулась парню и попыталась протиснуться мимо него, но тот преградил ей путь. Уголки его рта презрительно изогнулись. Похоже, он находил все это занятным.

– Не стоит сразу выпускать когти, киска.

Она в ужасе уставилась на него. Он и вправду только что назвал ее «киской»? Что этот парень о себе вообразил? Ей потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя и осознать, что незнакомец и в самом деле только что сказал именно это. Селеста сжала челюсти. Ее терпению пришел конец.

– Что ты себе позволяешь? Сначала ты лишаешь сознания дворцового стражника, потом угрожаешь жрице, намереваясь ограбить ее, и всерьез пытаешься рассказывать мне о моих обязанностях? Ты что, считаешь это такой шуткой? – Щеки девушки покраснели от гнева. Мужчина шагнул к ней еще ближе, и Селеста заставила себя не сдвинуться с места, чтобы не показать слабость.

Нахал смерил ее взглядом, истолковать который Селеста не смогла, но по ее коже побежали мурашки. В зеленых глазах незнакомца вспыхнула искра, в которой таилось что-то угрожающее и завораживающее одновременно. Селеста не осмелилась опустить взгляд, чтобы тоже изучить его с ног до головы. Вместо этого она невозмутимо уставилась в его угловатое лицо.

– Ты права. Я и впрямь считаю все это плохой шуткой. – Взгляд мужчины снова вернулся к ее лицу. Его тон теперь был значительно грубее, но нотки сарказма в нем все же улавливались. – Девушки, которые должны править целым городом, выбираются совершенно случайным образом и не имеют ни малейшего представления о том, как на самом деле живут люди. – Селеста знала, что это обвинение направлено конкретно против нее, она не могла представить, чтобы он уже встречался с какой-нибудь другой жрицей. – И, что еще хуже, какой-нибудь идиот будет назначен править всей страной. Не принимай это на свой счет, но эта система – не более чем плохая шутка.

Но Селеста приняла это на свой счет, разве она могла иначе? Он только что оскорбил и поставил под сомнение все ее существование. Несколько секунд девушка молча смотрела на парня, не зная, что сказать в ответ. Он бросил на жрицу насмешливый взгляд и действительно повернулся, собираясь уйти.

– Оставь свои деньги при себе. И не беспокойся, твой стражник должен скоро прийти в себя.

Глаза Селесты расширились.

– Что ты вообще о себе возомнил? – Она была рада, что снова обрела голос, потому что не хотела оставлять это оскорбление без ответа. Ее ногти впились в ладони, и на лбу образовалась глубокая гневная складка. Незнакомец снова повернулся к Селесте: по его лицу было видно, что он не ожидал от нее никакой реакции. Его брови взлетели вверх. Жрица была вынуждена признать, что ему это очень шло.

– Я просто честно высказал свое мнение. Если тебя оно не устраивает, это не мои проблемы. – Мужчина скучающе пожал плечами. Но для Селесты в его поведении не было ничего общего с честностью, оно было попросту отвратительным и обидным. Девушка покачала головой, продолжая испепелять незнакомца взглядом.