- Достаточно! - проворчал Л.М. - Ты уловил мою мысль. Барии? Даже если в исторических книгах все это немного по-другому, мы можем слегка подправить здесь и там, чуть-чуть изменить в других местах, и перед нами готовый сценарий. Кого ты прочишь на главные роли?

- Раф Хоук будет идеален в роли викинга, если только нам удастся его заполучить. А на женскую роль неплохо бы актрису с выразительными формами…

- Слайти Тоув. Она сейчас свободна, у нее простой. Последние две недели ее проныра-агент обивает пороги в моей конторе - вот откуда я узнал, что она на мели и обойдется нам по дешевке. Дальше тебе понадобится сценарист; используй для этого Чарли Чанга, у него с нами контракт. Он специалист по таким картинам.

- По библейским сюжетам - может быть, но не по историческим фильмам, - с сомнением сказал Барни. - И если уж говорить откровенно, «Вниз с креста», на мой взгляд, не фонтан. Или другой фильм - «Идя по водам Красного моря».

- Цензура зарезала, вот и все. Я сам одобрил оба сценария, и они были великолепны… - Внезапно за стеной раздался хриплый рев, и Л.М. замер на полуслове. - Слышали?

- Это наш викинг, - объяснил Текс. - Он все лез в драку, поэтому мы оглушили его, сковали и заперли в душевой вашего заместителя.

- Что еще за викинг? - нахмурился Л.М.

- Из местных жителей, - ответил Барни. - Он напал на грузовик, поэтому мы захватили его с собой, чтобы доктор Лин с ним поговорил. Поставщик информации.

- Тащите его сюда. Вот кто нам нужен - человек, который знаком с местной обстановкой и может ответить на наши вопросы о съемке фильма. До чего нужен туземец, который знает все ходы и выходы, особенно когда снимаешь на натуре!

Текс и Даллас вышли из кабинета и через несколько минут, на протяжении которых слышался звон цепей да звучные удары, ввели викинга. Он остановился на пороге, оглядывая комнату осоловелыми глазами; только тут удалось впервые внимательно рассмотреть его.

Викинг был огромный - почти семи футов ростом даже без рогатого шлема - и волосатый как медведь. Спутанные белокурые волосы свисали ниже плеч, а пышные усы исчезали в волнах бороды, покрывавшей грудь. Его одежда состояла из грубошерстной куртки и штанов, причем все это скреплялось и удерживалось на месте целой системой кожаных ремней. От викинга исходил терпкий запах рыбы, несвежего пота и смолы, однако массивный золотой браслет на его руке не казался лишним. Глаза викинга, голубые, почти небесной синевы, свирепо смотрели на присутствующих из-под густых бровей. Он был избит и закован в цепи, но, очевидно, не сломлен, так как стоял с высоко поднятой головой, расправив плечи.

- Добро пожаловать в Голливуд, - обратился к нему Л.М. - Садитесь, налейте ему стаканчик, Барни, - и располагайтесь поудобнее. Как, вы сказали, вас зовут?

- Он не говорит по-английски, Л.М.

Лицо у Л.М.Гринспэна вытянулось.

- Да, Барни, я бы не сказал, что мне это нравится. Не люблю говорить через переводчиков - слишком медленно и ненадежно. О'кей, Лин, действуй, спроси его имя.

Йенс Лин забормотал себе под нос спряжения старонорвежских глаголов, а потом заговорил вслух:

- Ват хетир мадрин?

Из горла викинга вырвалось лишь рычание - он игнорировал вопрос переводчика.

- В чем дело? - нетерпеливо спросил Л.М. - Я думал, что ты болтаешь на его наречии? Он что, не понимает тебя?

- Необходимо терпение, сэр. Старонорвежский был мертвым языком, почти тысячу лет, и мы знакомы с ним только на основании письменных источников. Единственный современный язык, который стоит ближе всего к старонорвежскому, - исландский, и сейчас я воспользовался исландским произношением и интонацией…

- Ну хорошо, хорошо. Мне не нужны лекции. Успокой его, умасли несколькими стаканчиками виски, и примемся за дело.

Текс подтолкнул стул к пяткам викинга, и тот опустился на него, свирепо озираясь вокруг. Барни взял бутылку «Джека Даниэльса» из бара, скрытого за поддельным Рембрандтом, и налил половину высокого коктейльного стакана. Но когда Барни поднес стакан к губам викинга, тот резко отдернул голову в сторону и зазвенел цепями, сковывавшими запястья.

- Эйтр![4]- огрызнулся он.

- Он думает, что вы хотите его отравить, - объяснил Лин.

- Ну, разубедить его нетрудно, - Барни поднес стакан ко рту и сделал огромный глоток. На этот раз викинг позволил поднести стакан к своим губам и начал пить. По мере того как содержимое стакана исчезало в глотке, глаза у викинга открывались все шире и шире.

- Один он Фрик![5]- радостно завопил он, осушив последнюю каплю и стряхивая с глаз слезы.

- Еще бы это ему не понравилось - семь двадцать пять бутылка плюс налог, - проворчал Л.М. - Готов побиться об заклад, что там, откуда он явился, нет ничего подобного. Спроси-ка снова его имя.

Викинг нахмурился от напряжения, пытаясь понять вопрос, который повторяли ему и так и сяк, и наконец уловил, чего от него хотят.

- Оттар, - ответил он.

- Ну вот, хоть какой-то прогресс, - отозвался Л.М. и бросил взгляд на часы. - Ведь уже четыре часа утра, а мне хотелось бы уладить это дело как можно скорее. Спроси этого Оттара о валютном курсе - кстати, какими деньгами они пользуются, Лин?

- Дело в том, что… в основном у них меновая торговля, хотя упоминается серебряная марка…

- Именно это нам и нужно знать. Сколько марок за доллар, и пусть не пытается ссылаться на инфляцию. Мне нужны цены на свободном рынке, больше меня не проведешь, и, если понадобится, мы купим марки в Танжере…

Внезапно Оттар взревел, рванулся вперед, опрокинув свой стул и отшвырнув попавшегося на пути Барни - тот грохнулся прямо на растения в горшках, и сграбастал обеими руками бутылку виски. Он уже почти поднес ее к губам, когда кастет Текса опустился ему на затылок, и обмякшее тело викинга рухнуло на пол.

- Что это такое? - закричал Л.М. - Убийство у меня в кабинете? В нашей фирме и так хватает сумасшедших - отвезите этого парня обратно и найдите мне другого, кто говорит по-английски; в следующий раз я хочу обойтись без переводчика.

- Ни один из них не говорит по-английски, - угрюмо проворчал Барни, осторожно извлекая из своего костюма шипы кактуса.

- Тогда научите его - но хватит с меня сумасшедших.

Барни Хендриксон подавил стон и дрожащей рукой поднял к губам бумажный стаканчик черного кофе. Он уже забыл, сколько часов - или веков он не сомкнул глаз. Затруднения возникали одно за другим, а рассвет следующего дня принес новые проблемы. Пока Барни потягивал кофе, голос Далласа Леви жужжал в телефонной трубке подобно рассерженной осе.