Эви на секунду задумалась. Действительно, как Том? Если уж совсем честно, он ее по-прежнему озадачивал.

— Элис рассказывала мне, что говорила с вами о шизофрении, — сказал Гарри, когда она не ответила сразу. — Что, такое действительно возможно?

— Том не страдает психозом, — отрезала Эви.

Сегодня вечером Гарри побрился. Прямо над воротником пальто она заметила несколько сделанных в спешке небольших порезов.

— А что насчет галлюцинаций? — спросил он, снова мельком глянув на нее. — Элис говорила, что у него в голове звучат какие-то голоса.

— Собственно говоря, ничего такого нет, — ответила Эви. Гарри как раз отвернулся, чтобы вписаться в крутой поворот. — Они звучат не в его голове.

Впереди показались огни приближающегося автомобиля. Гарри съехал на заросшую травой обочину и остановился в нескольких сантиметрах от стены. Они сидели и ждали, пока встречная проедет. Сейчас он смотрел прямо на нее, и Эви чувствовала, что такой контакт ей выдерживать сложнее.

— Судя по тому, что мне рассказала Элис, голоса, которые слышит Том, исходят не из него, они снаружи, — продолжала она, переведя взгляд на деревянную отделку приборной панели. — Они идут из-за углов, из-за закрытых дверей. И источник всегда один и тот же. Маленькая девочка, которая, как он считает, следит за его семьей, шепчет, обращаясь к ним, — и в особенности к нему, — бормочет всякие путающие и угрожающие вещи. — Какое-то движение рядом заставило ее снова поднять глаза. — Что? — спросила она. — Что случилось?

— Ничего, — через мгновение ответил Гарри.

Встречная машина поравнялась с ними, блеснула фарами и проехала мимо. Гарри снял машину с ручника, и они отправились дальше.

— Он хочет доказать нам, что эта потусторонняя маленькая девочка действительно существует. — сказала Эви.

Гарри снова притормозил.

— И как он это делает? — спросил он. — Постойте, не говорите, сейчас соображу. Он что, пытается ее сфотографировать?

Эви кивнула.

— Более того, — сказала она. — Он уговорил какого-то своего друга прокрасться по церковному двору, делая вид, что это она. Он показал мне больше двух десятков снимков, которые сделал сегодня вечером. На пяти из них видна маленькая нечеткая фигура, которая прячется за камнями.

— И что он вам сказал? Кто это?

Они проехали еще один поворот, и перед ними открылся лежащий внизу Гептонклаф, который таинственно мерцал в темноте огнями, словно город из волшебной сказки.

— Он сказал, что не знает, — ответила Эви. — Что он не подозревал о том, что там кто-то может быть. Врет, конечно, потому что эта фигура находилась на всех снимках в фокусе. Том должен был знать, что он или она находится именно там. Но все дело в том, что ведет он себя очень умно и рационально. Я полагаю, он знает, что девочка эта нереальная, но все равно хочет, чтобы мы поверили в нее. И умышленно делает снимки, которые, как он знает, можно истолковывать по-разному.

— Значит, он открыто не утверждает, что это та самая девочка?

Еще один поворот, еще один взгляд на темный ландшафт внизу.

— Нет. Он так и не рассказал мне о ее существовании. Поэтому я тоже не могу вести разговор о ней. Я должна дождаться, когда он сделает это сам. Почему мы едем сюда вверх, в торфяники?

— Так короче, срезаем дорогу, — сказал Гарри. — А что, если она настоящая?

Эви на мгновение задумалась, а потом, глядя на него сбоку, улыбнулась.

— По словам родителей Тома, он говорит об этой девочке так, будто это не человек, — ответила она. — Кстати, никаких коротких дорог через торфяники тут нет. Вы меня что, похитили?

— Да, — сказал он. — А что, если это просто человек с необычной внешностью? Насколько я понимаю, Том видит ее только ночью. Это может сбивать его с толку. Что, если здесь есть кто-то, кто любит прятаться, разыгрывать и при этом быть немножко не в себе?

Они поднимались все выше и выше, и темень вокруг них разливалась по торфяникам, словно черные чернила. Где-то снизу вспыхнул фейерверк. Когда он погас, Эви увидела на фоне неба темные очертания деревьев.

Она подумала еще немного, но потом отрицательно покачала головой.

— Нет, ее видит и слышит только Том. Куда мы, собственно, едем?

— А что, если Джиллиан тоже слышит ее?

— Джиллиан?

— Джиллиан слышит, как погибшая дочь зовет ее. Она клянется, что это голос Хейли. Она рассказывала вам об этом?

Джиллиан ей никогда ничего подобного не говорила. Нет, не так, она говорила, что никогда не видит ее. Никогда не видит?

Гарри повел машину медленнее, потом включил дальний свет и съехал с дороги. Теперь они ехали по открытому торфянику, по едва заметной фермерской колее. А впереди, казалось… не было ничего.

— Она говорит, что в ее квартиру кто-то заходит, — продолжал он, еще сбрасывая скорость, так что теперь машина едва ползла, трясясь и подпрыгивая на ухабах. — Кто-то переставляет там вещи, в особенности игрушки Хейли.

Они выехали на небольшой ровный участок. Гарри выключил двигатель и погасил наружные огни. Неожиданная тишина казалась пугающей, а отсутствие света пугало еще больше. Гарри превратился в размытый силуэт, в тень, но почему-то теперь ей было еще труднее смотреть на него.

— Джиллиан и Том стали моими пациентами по вполне понятной причине, — сказала Эви, обращаясь к приборной доске. — У обоих есть проблемы.

Он пошевелился, и она невольно затаила дыхание. Но он всего лишь протянул руку, чтобы откинуть крышу. Мягкая кожа сложилась где-то сзади, и ночь, пропахшая дымом костров и порохом, тут же окутала ее своим холодным одеялом. Над головой Эви раскинулось темно-сливовое небо, и казалось, что яркие звезды стали на пару световых лет ближе к земле.

— Скажите, если станет холодно, — сказал он, откидываясь на спинку сиденья. Помолчав немного, он вдруг сказал: — А что, если я тоже слышал ее?

Она рискнула посмотреть ему в глаза.

— Что?

Он сидел, закинув руки за голову, и смотрел в небо. Что бы он ни собирался сейчас сказать, говорить это ему было явно неудобно.

Влажный ночной воздух щекотал Эви нос. Скоро пойдет дождь. В небо ударил залп фиолетовых звездочек и на секунду привлек их внимание.

— У вас глаза такого же цвета, — сказал Гарри. — И еще… Да, я тоже слышал голоса. Сверхъестественные бестелесные голоса, которые исходят из ниоткуда.

Он и не думал ей об этом говорить.

— Когда? — спросила она, немного привстав. — И где?

— Когда был один, — сказал он. — Впрочем, только в Гептонклафе. И только в церкви или вокруг нее. Держу пари, что в школе Том этих голосов не слышит, не так ли?

Эви снова откинулась на спинку.