– Алла, надо смириться. Мы считали. Мы отдавали их на экспертизу, чтоб дело завести. Их было восемь, так?

– Так.

– Все убиты. Не мучайте меня.

– Да, ты говорил. Я поняла, не сердись, – Алла подняла на него испуганные глаза.

Он привез ее к дому, вошел с нею в квартиру, она тоскливо оглянулась по сторонам и села на краешек огромного роскошного дивана, как будто ей нужно пересидеть какое-то совсем короткое время, пока появятся те, кто был ее спутниками и детьми в последние годы. «Ее ведь в жизни больше никто не любил, кроме этих собак», – подумал Сергей. Он быстро попрощался, вышел, сел в машину, минуту подумал, а потом решительно поехал к Птичьему рынку. Это было сумасшедшим предприятием, немыслимой потерей времени, но надо было что-то сделать с этой тоской в душе. Которая, видимо, называется жалостью.

Он вернулся примерно через час. Не стал звонить в дверь. Алла попросила его сделать себе дубликаты ключей, ими он и открыл дверь. Она по-прежнему сидела на краешке дивана и что-то бормотала. Он прислушался. «Сейчас детки будут кушать, а что я им принесла, а где они, куда у нас попрятались, хулиганы...» Увидев Сергея, она замолчала, посмотрела на него с этим своим затравленным выражением.

– Я не сошла с ума. Я б хотела сойти с ума...

Сергей подошел и поставил перед ней на журнальный столик плетеную корзинку. В ней сидел важный меховой щенок, почти медвежонок, положив на края толстые мягкие лапы.

– Я ехал, а его вместе с корзинкой прямо на дорогу выбросили, под колеса. Избавились. Мне такие звери ни к чему вообще, и никого не знаю, кто бы его взял. Пусть пока у вас побудет?

– Убить хотели? Такого... Ой, не могу. Правда, отдаешь? Я заплачу.

– Алла, спокойно. Не сильно возбуждайтесь. Вам вредно. Я не торгую щенками. Эту пакость, которая погрызла у меня подлокотник, мне нужно сбыть с рук, поняли? А то обратно выкину.

– Да кого ты выкинешь, – приговаривала Алла, прижимая к себе щенка. – Кто ж тебе даст. Нам тут Юля вчера молочко привезла, мясо, творожок, вот кто у нас сейчас все это съест. Потом покупается, поспит. Потом с мамкой гулять пойдет.

Она не заметила, как Сергей ушел. Он ехал и думал: встречались ли ему по жизни люди без тараканов в голове. Артем, Алла, Виктория и все остальные. Да и он сам.

Маша и Сергей допрашивали Фролова четыре раза, и все с нулевым результатом. Он хамил и огрызался. Даже угрожал: ничего, мол, я узнаю, какая падла меня вам заказала. На пятом допросе Сергей поменял тактику.

– Слушай, Дима, ты на нервах, и мы в напряжении. Надо разобраться. Вопрос очень серьезный.

– Какой еще вопрос? Есть один вопрос – ваше самоуправство. Я обещал: с этим разберутся.

– Ты опять за свое. Ты что, на самом деле решил нас запугать до смерти? Так я верю, что круче тебя только яйца. Но мы ж не на стрелке. Ты в правоохранительных органах, причем абсолютно обоснованно. Все в порядке с тобой, понимаешь? Выводов преждевременных не делаем, проверять разные версии обязаны.

– Какие версии, например? – Фролов посмотрел более вменяемо. – И почему обоснованно?

– Шутка, да? Ты, Фролов, ранил Корнееву, когда она пыталась предотвратить твое нападение на Соколова. А Соколов – свидетель убийства Вешняк. Ты пригласил его сам, под ложным предлогом. Зачем-то показал видео с записью выступления стрип-группы с ныне покойной Вешняк. Потом стал угрожать и набросился.

– Вы меня обвиняете в том, что я защищался от бешеной Корнеевой? Так я, как никто, знаю, сколь быстро она отправляет на тот свет. Я – тоже свидетель, между прочим.

– Сережа, – вмешалась Мария. – То, что у этого супермена мозги клинит при одном упоминании Корнеевой, все видят. Возможно, психиатрическая экспертиза и понадобится, но я и без нее назову причину просто и по-женски. Боится он ее до усрачки. Ничего, Фролов, это пройдет. Или нет. Только спекулировать на этой теме не получится. Я считаю, Сергей, нам нужно объяснить подозреваемому все, что вытекает из чистосердечного признания.

– Какое еще признание? – Фролов затравленно переводил взгляд с Маши на Сергея.

– О вашей причастности к убийству Вешняк. Впереди очная ставка с вероятным соучастником – Лебедевым, но если вам есть что сказать, лучше говорить до нее. Для вас лучше.

– Я не знаю, кто такой Лебедев.

– Да и он скажет, что не знает вас. Сути это не меняет. Вы участвовали в изнасиловании и убийстве Вешняк?

– Нет. Этот псих все выдумал. Он стал приставать ко мне с этой Вешняк. Давно. То одну ерунду придумает, то другую....

– Допустим, – ласково улыбнулся Сергей. – Этот псих, он же серьезный ученый, по какой-то причине вас подозревает. Он видел убийц, но очень смутно. Вы похожи на одного внешне, знали убитую. Я уверен, что плохо и по-хамски о ней говорили. Для вас это характерно. Допустим, на самом деле вы ни при чем. Ну, посмеялись бы с друзьями, мне бы позвонили, Марии, – мы все любим веселые истории. Но вы поступаете иначе. Вы заманиваете Соколова к себе, угрожаете, набрасываетесь... Впадаете в немотивированную агрессию. Или в мотивированную? Возможно, хотите убить свидетеля. Свидетели по таким делам часто исчезают, вы знаете это не хуже нас, не так ли?

– На что вы намекаете?

– Я не намекаю. После очной ставки и опознания мы готовы предъявить вам обвинение.

– Я знаю, – глухо произнес Фролов, глядя в пол. – Многие знают, как с помощью ваших «висяков» можно убрать конкурента.

– Вы так поступали?

– Щас! – зло сказал Фролов. – Начну каяться.

– Каяться он не будет, – сообщил Сергей Марии. – Но то, что кого-то убирал по такой схеме – это сто пудов. То есть вы, Фролов, считаете, что мы работаем на заказчика – вашего конкурента. Оборотни в погонах, то да се... А Соколов тоже на вашего конкурента так старательно работает, что практически подставил голову под ваш подсвечник?

– А почему нет? Деньги всем нужны. У нас все знают, что этому гению можно заплатить в десятки раз меньше, чем его подчиненным. «МЭР»!

– О чем это говорит?

– Кишка у него тонка потребовать деньги прямо за работу. Типа он не продается. А взять сразу таким куском, какого в жизни не видел... тут все продаются.

– Елки! Теоретик! Можешь тоже создавать фирму по продаже интеллектуальных догадок. Ну, что ж. Пора приступать к следующему этапу, – подвел итог Сергей. – Приглашаем Лебедева? Я звоню Артему. Проводим опознание. Чистосердечного мы от Фролова не получили.

Когда Артем подошел к кабинету, где проходила очная ставка, оттуда в коридор вышел Сергей.

– Давай покурим здесь. Пока там оформляют...

– Нет, ты скажи, как все прошло?

– Лебедев признал, это он. То есть один из двух, тот, что с широкой спиной. Убийца, стало быть.