Он вдруг понял, что находится на обрыве в последний раз и больше сюда не придет. А тень… пусть останется здесь, у него нет больше ни сил, ни желания играть в эту наскучившую игру.

Женя и Вика шли по узкой дорожке между панельными девятиэтажками. Стремительно темнело, загорались фонари. Вика шла чуть впереди, Женя за ней. Они прошли мимо одной детской площадки, затем другой, обогнули двухэтажное здание детского сада.

– Это где-то тут. – Вика остановилась в нерешительности.

Женя включил навигатор в телефоне. Красная стрелка почти совпадала с кружком, обозначающим нужный объект.

– Нам туда. – Он решительно зашагал к кирпичной пятиэтажке, примостившейся между высоких панельных домов.

Вика плелась далеко позади.

– Ну ты чего? – Женя обернулся. – Не отставай. Мы почти пришли.

– Слушай… – Она совсем остановилась. На лице ее было написано недоумение.

– Что такое? – Он нетерпеливо посмотрел на ближайший подъезд, стараясь разглядеть номера квартир.

– Мне кажется, я тут была. Я… знаю этот дом.

– Конечно, знаешь. – Женя улыбнулся. – Он почти рядом с твоим. Наверняка ты тут сто раз мимо пробегала с подружками.

Она помотала головой.

– Нет. Я и подъезд этот тоже знаю. Квартира на первом этаже?

Он посмотрел на нее с удивлением и кивнул. Вика медленно приблизилась к нему. Лицо ее было сосредоточенным и напряженным.

– Попытайся вспомнить, – мягко попросил ее Женя.

– Я пытаюсь. – Она наморщила гладкий лобик. – Кажется… да, мы ходили сюда все вместе. Я, Машка, Кристинка и мальчишки. Я вспомнила!!! – Вика указала на окно на первом этаже, завешенное кружевной тюлевой шторкой. – Там! Там жила странная женщина, мы называли ее чокнутой теткой.

– Чокнутой теткой? Почему?

– Она все время зазывала нас в гости. Выходила во двор, видела нас и приглашала к себе. Поила чаем с пирогами. Пироги были очень вкусными.

– Зачем она это делала? – изумился Женя.

– Кажется, у нее был сын. Он учился в нашей школе, убей, не помню, как его звали. Был младше нас на год или два.

– Ну и что?

– Она боялась, что мы станем его обижать.

– То есть она подкупала вас, что ли? – обалдел Женя.

– Что-то вроде того. Задабривала. – Вика вдруг хлопнула себя по лбу. – Володя! Его звали Володя. Точно! – Она растерянно взглянула на Женю. – А при чем здесь какая-то Марина? Они, как я помню, жили вдвоем с матерью.

– Марина – наверное, жена, – догадался Женя.

– Наверное.

В это время дверь подъезда распахнулась, выпуская старичка с черным пудельком.

– Скорее! – Женя схватил Вику за руку и потащил в подъезд.

Старичок глянул на них с подозрением, но промолчал. Дверь захлопнулась. Вика и Женя стояли на чистенькой лестничной площадке. Пролетом ниже были почтовые ящики, пролетом выше окно, заставленное горшками с живыми цветами.

– Я звоню, – решительно произнес Женя.

– Погоди. – Вика взяла его за руку. – Что мы скажем? Зачем пришли?

– Скажем, что разыскиваем Володю. Что ты его школьная приятельница. И он тебе нужен по личному вопросу. А там поглядим.

– Окей. – Вика кивнула и на всякий случай отступила на шаг назад.

Евгений надавил на кнопку. Послышались негромкие шаркающие шаги, надсадный кашель. Глазок на мгновение потемнел, потом старческий голос за дверью произнес:

– Вы к кому?

– К Володе, – ответил Женя.

В ответ воцарилось молчание. Вика и Женя переглянулись. Лязгнула цепочка.

Дверь приоткрылась, в щель высунулось женское лицо в очках. Хозяйка оглядела ребят и слегка наклонила седую голову.

– А Володи нет.

– Нету? – переспросил Евгений. – А когда он будет?

– Никогда, – тихо и спокойно произнесла старушка. – Умер Володя. Утонул три года назад.

Вика и Женя молчали, не зная, что сказать.

– Примите наши соболезнования, – наконец очнулся Женя. – Мы ничего не знали.

– А вы кто? – спросила старушка.

Взгляд ее был вполне приветливым, голос доброжелательным.

– Мы – Володины школьные приятели. Думали его навестить.

Женщина поколебалась мгновение, потом сняла цепочку и распахнула дверь.

– Зайдите.

Вика и Женя шагнули за порог и очутились в маленькой уютной прихожей. На вешалке висело несколько женских пальто, внизу стояла пара демисезонных сапожек на каблучках.

Старушка закрыла дверь и повернулась к Жене и Вике.

– Да, вот так, – проговорила она негромко, и Женя заметил, что у нее мелко трясутся голова и руки. – На даче это случилось. Пошел купаться с друзьями на речку, заплыл далеко. То ли ногу свело, то ли сердечный приступ – у Володечки сердце слабое было. Захлебнулся, никто не видел. Его потом искали, искали, но так и не нашли. А к вечеру выловили тело…

Женя удивился, с каким спокойствием и даже равнодушием старуха рассказывает о смерти единственного сына. Тут он заметил, что Вика косится на фотографию в рамочке, стоящую на небольшом коридорном комоде. Он близоруко прищурился: на фото была изображена девушка лет 26–27, хрупкая блондинка с правильными и тонкими чертами лица и длинными волнистыми волосами, подколотыми у лица и свободно падающими на плечи.

– Простите, а это кто? – осторожно спросил он у старушки. – Володина жена?

– Володечка не был женат. – Женщина улыбнулась, в глазах ее засветилась нежность. – Это сестра Вовы, Мариночка. Моя дочка.

Женя почувствовал, как Вика ткнула его кулаком в бок, и, незаметно отмахнувшись от нее, проговорил:

– У вас есть дочь?

– Да, – почти весело произнесла старуха. – Чудная девочка. Моя радость, мое счастье.

Вика снова ткнула Женю и тихо кашлянула. Он сделал ей знак – не сейчас. И продолжал расспрашивать Володину мать:

– Значит, она с вами живет?

– Со мной. – Женщина кивнула. – Где ж ей еще жить?

– А сейчас она где?

– На работе. Скоро должна прийти.

– Можно мы дождемся ее? – спросил Евгений.

– Зачем? – На лице старушки возникло удивление, сменившееся недовольством.

– Видите ли… – Женя слегка замялся и кивнул на Вику. – Дело, видите ли, в том, что девушка пишет книгу о школе. Ей необходимо побеседовать со своими однокашниками. Может быть, Марина расскажет нам о своем брате?

– Глупая затея. – Тон старухи утратил приветливость, она нахмурила седые редкие брови. – Марина ничего не знает о школьных приятелях Володечки.