— Да, к Луизе. Нужно наконец разобраться, в чем дело.

По правде говоря, я совершенно забыл о Салли, но оно и к лучшему, потому что теперь у меня другие заботы. Мы мчимся на предельной скорости, но в рамках допустимого, чтобы не напороться на фараонов, что было бы некстати. Опять эти полицейские. До тех пор пока я сам не стал играть в сыщика, я никогда столько о них не думал. Бьюик выезжает на природу. Я вспоминаю о фляге с виски, которую предлагал мне Ричи, и говорю ему.

— Э… Ричи… дай мне выпить.

— Ты не прав, — отвечает Ричи и протягивает мне бутылку.

— Нет, — говорю я и отхлебываю. — Мне надо приободриться, — добавляю я. — Я плохо себя чувствую, и потом, я не совсем представляю себе, как мы будем действовать.

— Там разберемся.

— Ты помнишь, что нам сказала Донна? Если Луиза Уолкотт нас сцапает, она нам все отрежет.

— Мне плевать, — заявляет Ричи. — Она поломает об меня все свои бритвы.

— Скажи пожалуйста… Можешь хвастаться сколько угодно, но не надо все же преувеличивать.

— А я не преувеличиваю.

— Ну-ка, дыхни в мою сторону.

Он дышит, от этого негодника здорово разит виски. Должно быть, я действительно был малость не в себе, если сразу не почувствовал.

— Ты напился, — говорю я.

— Вовсе нет, — отвечает Ричи. — Смотри, я еду совершенно прямо.

Я смотрю на дорогу, в этом месте как раз крутой поворот.

— Только не здесь, — говорю я. — Подожди, Ричи. Немного дальше.

Он жмет на газ.

— Как в гангстерских фильмах, — говорит он. — Послушай резину.

Раздается вжжжжж… Понимаете, что я хочу сказать…

— У тебя шины в порядке? — спрашиваю я его.

— Не знаю. Я этим никогда не интересовался.

— Сверни вправо.

Мы только что выехали на Потомак роуд и едем по ней. Не сворачивая, до самой Фолз роуд. Не сворачивая — это громко сказано, ближе к Фолз дорога идет вверх и начинает ужасно петлять.

— Теперь поднажми, — говорю я. — Тут мы уже не встретим блюстителей порядка.

Мы едем и едем. Осталось миль двенадцать. На такой скорости это дело пятнадцати минут. Даже меньше. Двенадцать минут… Мы уже подъехали к тому месту… я вспоминаю девицу на обочине дороги… Одновременно вспоминаю и о малышке Салли.

— Ричи, ты знаком по Клубу с Салли? Такая маленькая, лет семнадцати?

— Да, — кивает он. — Выглядит она на семнадцать.

— Ты ее хорошо знаешь?

— Как и все, я с ней трахался.

— О! — восклицаю я, немного поостыв. — Она что, под каждого ложится?

— Не совсем, — отвечает Ричи. — Она разборчивая.

— Скажешь тоже. Ты полагаешь, она долго меня будет ждать? Я пообещал ей вернуться через час.

— Уже поздно. Она наверняка дрыхнет.

И верно, уже половина пятого, но в июле это не то чтоб очень поздно.

— Ричи, давай не поедем туда прямо сейчас. Сперва отдохнем, — предлагаю я.

— Ты в своем уме? Да ты просто дрейфишь.

— О! Мамочка моя…

Я чувствую себя несчастным маменькиным сынком.

— Ну тогда жми на газ, скотина, — заключаю я.

Вот и Фолз роуд, но нам нужно свернуть влево.

А Ричи все набавляет скорость, правда, недолго — похоже, мы подъезжаем. Он встает на обочине. В трехстах метрах перед нами — большое белое строение, крыша просвечивает сквозь деревья. Сквозь вязы, если быть точным.

Ричи смотрит на меня и говорит:

— Делать что-либо бесполезно. Слишком светло.

— Ты просто дрейфишь.

— Ничего подобного. Отдохнем малость и вернемся. Нам не мешает отоспаться.

— А! Черт! Мог бы сказать и раньше. Я бы успел навестить Салли.

— И был бы не прав, — говорит Ричи, глядя мне прямо в глаза.

— Это еще почему?

— Тебе очень хочется полечиться? — спрашивает он.

— Не может быть! Она похожа на девчушку, которую причащают без исповеди.

Просто неслыханно — что за твари эти бабы, ни черта не понимают!

— Так значит, я дешево отделался?

— Тебе всегда везло, — говорит Ричи. — Предупреждаю тебя также, что ей не семнадцать, а все двадцать восемь. Иди, поспи малость.

Я просто валюсь с ног. Мы залезаем в машину и отъезжаем. Проезжаем мимо дома — ошибки быть не может, он здесь единственный. Затем сворачиваем на первую попавшуюся дорогу и ставим бьюик так, чтобы потом отправиться в нужном нам направлении.

Растягиваемся на сиденьях, положив руки под затылок. Тут полным полно деревьев, веселенькая местность. Я какое-то время любуюсь пейзажем, вдруг вижу малого, который выходит невесть откуда. У него подбит глаз, он высокий и крепкий. Я узнаю его губы. Они малость припухли. На нем костюм из полосатого тика.

— Фрэнк, вылезайте, — говорит он мне. — Продолжим. Я хочу взять реванш.

Это мой господин X. Я смотрю на Ричи. Он не шевелится. Тут я замечаю, что другой малый держит его под прицелом — настоящий профессиональный пистолет, калибр не меньше пяти сантиметров.

Ничего не поделаешь.

— Вы жаждете показательных выступлений? — спрашиваю я и делаю обманное движение. Хватаю его за руку, и он отлетает. Этот номер я с ним уже проделывал. А пока я получаю по морде… Что ж, нужно терпеть. Я отбиваюсь. Есть еще порядком всяких трюков, приемчиков, с помощью которых можно отомстить, Я не бью ниже живота, он — тоже, мы же не дикари.

Мы резвимся минут пять и оба покрываемся потом.

— Если бы не эта дурацкая юбка, мы могли бы ускорить темп.

Он останавливается.

— Достаточно, — говорит он. — Вам никогда не говорили, что вы вдвойне м…?

Я застываю с открытым ртом. Он пользуется случаем и бьет меня в кончик подбородка. Я падаю, и он нежно подбирает меня с земли.

— Это был мой должок, птенчик, — говорит он. — Я не сержусь, но долг есть долг. Так вот, хочу вас сразу предупредить, что китаец не умер.

Я немного вяло ворочаю языком, что помогает мне, однако, спустить тормоза и высказать ему все, что я думаю:

— Вы, мусора чертовы, — начинаю я, — банда предателей! Только и умеете, что размахивать кулачищами, — да так, что мозги вылезают наружу; вы у меня в печенках сидите.

— И в самом деле, — вступает Ричи, — что мы вам сделали плохого?

— Это наши с ним дела, — говорит сыщик.

Я собираюсь с силами — все это время я слегка симулировал вялость — и в свою очередь вмазываю ему прямо в живот. Он складывается пополам, и я бью ему коленом в морду.