Вот не учат благородных девушек из богатых семей драться, а сироте, работавшей в таверне, умение постоять за себя было жизненно необходимо.

– Почему из меня вечно делают злую ведьму? – задала я риторический вопрос, не позволяя Аманде дергаться, хотя от резкой магической потери все еще гудело в голове, и тряслись коленки. – Ну вот кто, скажите на милость, попытается избить мага, владеющего заклятьем разрушения?

– Откуда нам было знать?! – едва не плача заголосила одна из пострадавших, пытаясь вытащить из вставших дыбом волос остатки заколки. Заклятье всегда рассеивало камни, а золотые оправы отчего-то не трогало.

– Справедливое замечание, – согласилась я.

– Отпусти! – процедила по-прежнему скрученная бубликом Аманда.

Не то чтобы она не пыталась вырваться, но довольно сложно освободиться от захвата, если ему учил профессиональный участник кулачных боев, которым в махровой молодости и был теткин вышибала.

– Иначе я пожалуюсь, что ты на нас напала!

– На пятерых? – охнула я, сильнее выкручивая руку. – Одна стипендиантка и кустик в стаканчике?! Да если мой кустик издохнет от страха, то, клянусь, тебе точно не из чего будет завивать локоны! Услышала меня, Аманда?

Только я разжала руки, а противница выпрямилась, схватившись за край каменной раковины, как дверь с треском распахнулась, едва не слетев с петель. Какое счастье, что девушка, державшая ее, давно перестала цепляться за ручку, иначе на одну контуженную мстительницу стало бы больше.

На секунду показалось, что в женскую уборную вломился Армас и сейчас нас всех заморозит своим чудесным проклятьем паралича, но в туалет влетела моя команда. В полном составе. Даже Бади из дверного проема выглядывал!

– Эден? – тихо произнес Илай, ошарашенно обозревая место побоища.

– Спасать, значит, пришли? – проворчала я, отряхивая мантию. – Почему так поздно?

– С этажом сначала ошиблись, – заложила Тильда и мстительно добавила:

– Из-за Ботаника.

– Пф-ф-ф, – фыркнул тот, пытаясь отмахнуться ладонью от витающего в воздухе мелкого пепла. – А я говорил, что можно не торопиться. Это же Ведьма! Странно, как тут вообще выжившие остались.

– Жаль, вы мне ставку не дали сделать, – печально покачала головой подруга.

– Божечки! Друзья, вы такие милые друзья! – огрызнулась я.

– У тебя все равно других нет, – пожала она плечами и немедленно покинула помещение следом за Ботаником.

Четыре воительницы, частью перемазанные пеплом, частью просто испуганные, не захотели красивых скандалов и предприняли отчаянную попытку самоустраниться, но Бади многозначительно перекрыл проход и с незнакомой ласковой интонацией произнес:

– Дамы?

Дамы послушно попятились и, сбившись стайкой, с опаской поглядывали на спокойного здоровяка, закрывающего путь к свободе.

Аманда мялась возле раковины, нервно теребила мантию. Судя по жалобной мине, она очень хотела заплакать перед Форстадом, одарившим ее единственным ледяным взглядом убежденного придурка, но слезы никак не появлялись.

– Эден, идем, – позвал Илай и протянул руку.

Очень удачно протянул! Я немедленно пихнула ему стаканчик с кустиком. К счастью, мандрагора была жива и здорова, правда, тряслась, как припадочный осиновый лист.

– Сегодня твоя очередь быть ему матерью!

Один за другим мы вышли в коридор. Бросив в уборную многозначительный взгляд, Бади прикрыл дверь. Из-под пальцев, сжимавших ручку, брызнул неяркий свет.

– Запечатал? – восхитилась я.

– Сади воспитания, – пояснил он.

Народ, очевидно, толпившийся в коридоре и ожидавший, когда из уборной вынесут труп стипендиантки, почти разошелся. Остались самые стойкие, судя по разочарованным минам, те, кто сделал ставку на Аманду-четыре сорима.

– Курятник, а не академия, – едва слышно пробормотал Илай.

Вечером столовую наводила стая новых бумажных птичек. Они принесли на крыльях историю о том, как пятеро когда-то приличных девушек после драки с одной ведьмой пытались вырваться из туалетного плена. Освободились воительницы только через час. Бади запечатал ручку каким-то хитрым заклятьем, которому обучали в училище боевых магов, и кастелян своими силами не справился, вызвал магистра Косоглазого. Когда эта парочка собиралась вместе, обязательно наносила урон имуществу Дартмурта. В общем, если флагшток в начале года выжил, то дверь спасти не удалось…

Я ждала, что после драки меня вызовут на ковер к Армасу, декану и ректору, именно в таком порядке, но ничего не происходило. Через пару дней за завтраком к Бади прилетела маленькая бумажная ласточка подозрительного розового цвета. Даже на расстоянии ощущалось, что записку щедро пропитали благовонием.

Мы следили, как с непроницаемым видом здоровяк разворачивал послание. Глаза заскользили по строчкам.

– Любовная записочка? – изнемогая от любопытства спросила Тильда.

– Да, – сухо ответил он и как ни в чем не бывало спрятал листик в карман.

– От кого? От девушки? – затараторила Матильда. – Конечно, не от парня…

– Ешь! – спокойно осек Бади и последовал собственному совету, вернувшись к поглощению полезного утреннего белка.

Разочарованию подруги не было предела. Она обиженно цыкнула и начала играть с кустиком в стаканчике: подставляла ложку, а мандрагора охотно ее хватала листьями. Вообще листьев у кустика было уже четыре штуки, отчего он напоминал то ли крошечную пальму, то ли оперенный палец.

К слову, господин Илай Форстад-младший под разными предлогами увиливал от обязанностей по уходу за малиново-крапчатым представителем рейнсверской флоры и спихивал ведение дневника наблюдений на напарницу, страдающую приступами ответственности. Я намеревалась заставить его писать отчет. Ну, и нелепый цветочек было ужасно жалко. Он казался сметливее некоторых представителей академической братии, а иногда даже меня самой!

Ночью, когда я ложилась спать и хотела потушить лампу, обнаружила страшную вещь. Маграция со всеми пятнистыми листиками исчезла… Вокруг стакана валялись комья влажной земли, зияла разрытая ямка. Пока я намывалась в купальне, кто-то выдрал кустик с корнем, стряхнул и быстренько свалил из комнаты вместе с моим «превосходно» по флоре Рейнсвера! Одно было неясно, зачем уничтожать растение? Не могли сразу со стаканом стащить, убийцы невинных кустиков?!

Я выскочила в коридор, бросилась к соседкам, болтавшим у окна и наверняка видевшим вора:

– Девчонки, от меня кто-нибудь выходил?

– Ты, – ответила одна, часто заморгав длинными, явно отращенными с помощью магии ресничками.

– А кроме меня?