Я напрягла каждую мышцу в своём теле, игнорируя вспышки боли, когда многократно сломанные кости пытались срастись, и изо всех сил толкнула машину. Агония охватила меня, на мгновение вызывая головокружение, однако вес сдвинулся настолько, насколько доставали руки и ноги. Ещё один мучительно болезненный толчок, и я выскользнула из-под машины, позволяя ей с грохотом упасть обратно.

Моргнув несколько раз, я смогла видеть достаточно, чтобы заметить встревоженную группу людей, собравшихся поблизости, каждый из них являл различную степень шока. Однако я не увидела направленных на меня телефонов, и на том спасибо. Потом я заметила, что на меня смотрит кто-то ещё. Крамер парил на пустом месте вдоль дороги там, где раньше был припаркован автомобиль, и его зелёный пристальный взгляд впивался в меня с неумолимой силой.

Я не знала, почему он не сделал ещё один свой ломающий кости энергетический выстрел, но будь я проклята, если стану просто стоять здесь и позировать, пока у него не дойдут до этого руки. Я развернулась к наиболее пустой части улицы и побежала. Захрустело ещё больше костей, и на коже появилось ощущение, будто я посидела на муравейнике, но я не прекращала бежать, ожидая следующего взрыва боли, который послужит сигналом, что Крамер настиг меня.

Я услышала свист, а затем что-то твёрдое прижалось к моему животу. Мгновенная защитная реакция замерла, когда я узнала силу, окутавшую меня и потрескивающую скрытыми потоками в воздухе. Ноги оторвались от земли, когда меня дёрнули вверх. Одна сильная рука обхватывала меня за талию, другая крепко держала кого-то, кричащего высоким женским голосом.

Как только мы оказались высоко и достаточно далеко, чтобы точно знать, что Крамер не может за нами последовать, Кости отправил Ниггеру сообщение, чтобы он встретил нас в Парке Беркута, где магистраль I-29 ближе к Миссури. Прошло уже больше часа с тех пор, как мы оставили Крамера бушевать на земле, однако по-прежнему не могли рисковать, доставив женщину прямо в Ниггеру, давая призраку тем самым даже малейший шанс найти её там через меня.

Её звали Сара, и она не затихала с тех пор, как Кости унёс её из дома, но не то чтобы я винила её. Если только этот полёт не напугал её до безумия, нам хватило всего пяти минут разговора с ней, чтобы понять, что Крамер замучил Сару до такой степени, что она подошла к самому краю нормального психического состояния. Франсина и Лиза были за пределами его досягаемости, и он, очевидно, навёрстывал упущенное время с ней, как я и опасалась. Мысли Сары были смесью белого шума, ужаса и повторений того же дерьма, которое Крамер выливал на меня о не понёсших кару ведьмах и об их непреодолимом естестве. Мы с Кости сказали ей, что она может нам доверять, убедившись первоначально, что при этом глаза наши горят зелёным, но она, казалось, уже прошла ту черту, до которой её ещё можно было успокоить взглядом.

Некоторым людям по причинам генетических аномалий, травм или твёрдой воли необходим был укус, прежде чем вампирский контроль разума начинал работать, но я не могла заставить себя укусить её в довершение ко всему прочему. Она не пыталась бежать, так что, возможно, хоть что-то из того, что мы ей сказали, достигло цели, хотя бедная женщина вздрагивала от каждого шума, взгляд метался, будто она ожидала, что появится Крамер и продолжит свои пытки. Я могла лишь надеяться, что несколько дней рядом с Франсиной и Лизой помогут вернуть Сару обратно из состояния, очень похожего на психическое расстройство.

Конечно, то, что действительно поможет Саре и другим женщинам, - затолкать их мучителя в каменно-минеральную ловушку. А потом уже у них будет столько времени, сколько нужно, чтобы залечить эмоциональные раны, которые он им нанёс. Во мне кипел гнев. Большинство убийц, которых я встречала, даже самые гнусные до мозга костей, стремились уничтожить только тела людей, но этого явно не было достаточно для Крамера. Он уничтожал разум, сердца и душу.

Когда Ниггер спустился с холста ночного неба, Сара отпрянула, и запах страха начал буквально сочиться из её пор. Думаю, ещё один человек, падающий с неба – это для неё уже слишком. Я держала её, бормоча, что он друг, и с ним она будет в безопасности. Только когда я сказала ей, что он отведёт её к Франсине и Лизе, она успокоилась достаточно, чтобы прекратить попытки вырваться. Я рассказала ей о двух других женщинах, на которых Крамер положил глаз, и о том, что они в безопасности. Слова – это хорошо, но если она увидит их собственными глазами, это намного эффективнее любых моих заверений докажет её тяжело раненой психике, что Крамер не всесильный мучитель, которого он из себя строит.

Кости подошёл к другу, бросив на неё последний полный жалости взгляд, и отвёл Ниггера в сторонку, чтобы, вероятно, предупредить о её хрупком душевном состоянии. Спустя минуту тихого разговора, они вернулись. Ниггер протянул ей свёрток, в котором я с благодарностью признала пальто. Мы с Кости улетели за ней в такой спешке, что не подумали захватить свои, не говоря уже о том, чтобы принести лишнее для неё.

- Сара, это мой очень хороший приятель, Ниггер, - произнёс Кости, назвав его выбранным именем, а не тем, которым он обычно к нему обращался. - Он позаботится о тебе.

Она взяла пальто, а затем придвинулась ко мне.

- Он? Разве вы не пойдёте?

Её темный взгляд цвета топаза был умоляющим, а разрозненные кусочки мыслей говорили, что она не хотела уходить без меня. Может, это было потому, что я тоже была женщиной и от этого казалась ей безопаснее, или же потому, что Ниггер выглядел довольно внушительно с высоты своего роста и в окружающем его чёрном пальто. От близости к реке его волосы длиной до плеч драматично развевались вокруг лица, усиливая этот эффект, но в дополнение к излучаемой надёжности, Ниггер обладал глубоко укоренившимися рыцарскими манерами.

- Я не могу пойти сейчас, но мы скоро увидимся, - пообещала я ей, обменявшись с Кости взглядами. Очень скоро, учитывая, что в ближайшие пару дней мы перевезём ловушку к Ниггеру, а потом подождём, пока мой внутренний сигнал не приведёт Крамера прямо к нам.

Когда Сара поймёт это, она станет очень и очень нервной.

Или, возможно, нам повезёт, и она знает, кто сообщник. Две из трёх женщин подходили под один и тот же шаблон, пока на них не начал нападать Крамер, и я готова была поспорить, что Сара не была исключением.

- Сара, у тебя же была кошка, да? - спросила я её. - Та, что умерла? Ты, случайно, не знаешь, как это произошло, и кто это сделал?

Этот вопрос захватил все её мысли, потому стало трудно отделить связные от их менее устойчивых и беспорядочных аналогов. Однако я уловила слова "повесили" и "вломились", которые подтвердили моё мнение. Кошки Франсины и Лизы тоже были повешены, а их маленькие тела оставили на обозрение. Первый шаг в начале царствования пыток Крамера.

- Ты знаешь, кто это сделал? – надавила я.

Она покачала головой, так заметно расстроившись, что Кости подтолкнул меня локтём.

- Дай ей устроиться для начала, Котёнок, - пробормотал он. – Ей будет легче ответить на вопросы с Дениз и остальными.