некроманта, где он? Я чувствую ты им пользовался и даже заметил оставленные камнем царапины на твоей ауре, но по какой-то необъяснимой причине, ты отказался от могущества и где-то спрятал его. Скажи где он?

— А тут всё просто, записывай, Тихий океан, южная часть Гавайского архипелага — вполне честно начал отвечать я, отлично понимая, что туда добраться этому гаду всё равно не удастся. — Там небольшая уютная аномалия. Райские острова. Приятная, расслабляющая атмосфера. Красивая и дружелюбная флора и фауна. А какая там еда, просто закачаешься.

В ответ на мои слова Андрей Тьма зло оскалился, показав явно подросшие и ставшие острыми зубки.

— Ёрничаешь, ну ничего, скоро сюда придёт вечная серость и медленное разложение. А вместе с ними придут тени тех, кому ты задолжал право последней битвы. И они будут убивать вас троих очень медленно, мучая до последнего вздоха живых тел и высасывая ваши души. Однако даже после смерти, ничего не закончится, и то что останется от каждого из вас, будет вечно скитаться по серым пустошам посмертия и каждое мгновение страдать, тая под порывистым шквалом разложения, вырывающего из памяти последние частички воспоминаний, за которые вы будете до конца пытаться цепляться.

— Красиво завернул — сказал я и презрительно усмехнулся. — Желаю тебе побыстрее повторить этот путь повторно.

Услышав мои искренние пожелания, Андрей Тьма вздрогнул и явно хотел откинуть тело Ювелира в сторону и заняться лично моим ускоренным упокоением. Однако уже через пару секунд он взял себя в руки, с тревогой зыркнул на городской ландшафт и коротко выругавшись, направился в сторону извилистого выхода, ведущего за городские стены.

Посмотрев туда куда несколько секунд назад смотрел он, я действительно увидел медленно наезжающую стену серости, постепенно крадущую все другие цвета у заросших зеленью развалин. Судя по скорости приближения, до нас её оставалось добираться не более десяти-пятнадцати минут.

Затем я ещё раз посмотрел на застывшие тела доктора и Наташи. И едва мой взгляд окинул девушку, сердце заколотили чаще. А потом искренне захотелось не просто спасти свою шкуру, а в первую очередь вырвать её из пасти наступающей, вечной серости.

После этого голова начала бешено соображать, перебирая в сознании всё что я узнал об этом месте и то что случайно подсмотрел во время манипуляций предавшего проводника. Надо было срочно предпринять что угодно ради спасения друзей.

И в тот момент, когда я уже уверил себя, что выхода ролсто нет, в голову внезапно пришла одна рисковая идея, вполне возможно способная помочь, хотя бы попытаться вырваться из этой, как ещё пару секунд казалось, безвыходной ситуации.

Глава 40. Выход или…?

Аномалия «Осколок».

Секунды до следующего энергетического прилива бежали нестерпимо медленно, а когда он наконец наполнил меня энергией, я принялся тянуть правую руку вверх, при этом стараясь влить в неё всю входящую силу.

Во время первых двух попыток рука не продвинулась ни на миллиметр, но на третий раз, она наконец дёрнулась, будто отрываясь от невидимых оков и медленно подняться на пару сантиметров. Правда не всё пошло так как изначально предполагалось. Вместе с этим мизерным продвижением, остальное мое тело немного утопилось в янтарную взвесь, как бы компенсируя приложенную силу.

Однако это меня не остановило, ибо я видел, как серость продолжает неуклонно приближаться, пожирая оплетавшую город дикую зелень и принося с собой ворох мелких частичек праха.

— Ну давай же — рыча в голос, я снова и снова давил на невероятно плотную, призрачную массу, при этом чувствуя, как выворачивает суставы и пальцы.

В результате через пять минут таких упражнений, во время очередной попытке вырваться, над поверхностью призрачной субстанции показались указательный палец и часть среднего. Вместе с тем я едва успел закрыть, хватающий воздух рот, как плотная масса, прикрыла его, вместе с частью затылка.

Ещё одна попытка вырваться и мой нос точно окажется под поверхностью вязкой ловушки — подумал я во время опустошающего, энергетического отлива, и как только сила вновь вернулась в тело, снова вдохнул полную грудь и напрягся.

После этого ладонь практически до запястья вырвалась наружу, а мой нос наоборот утоп окончательно. С трудом выдержав десяток секунд отлива, я, неестественно изогнув кисть, попытался начертить на поверхности субстанции символы, подсмотренные при наблюдении за предавшим проводником.

Однако в тот момент, когда я начал вливать в получившиеся руны силу, формула вместо того чтобы сработать, выплеснула энергию наружи и та растаяла в пространстве, бесполезным, призрачным облачком.

После этого нехватка, воздуха вкупе с неудачей и начавшейся паникой, едва не поглотила меня и если бы не раскрытые, застывшие глаза Наташи, на которые я в этот момент смотрел, то все мои попытки закончились бы полным крахом.

Именно её глаза заставили меня вспомнить кое о чём и попытаться сменить тактику. Воспользовавшись последним шансом и дождавшись следующего прилива, я начертал в воздухе привычные руны и влил всю силу в боевую версию теневика.

Тот появился практически мгновенно в метре от меня, и начал чертить моими же пальцами, вывернутую рунную формулу, которая на этот раз должна была точно сработать. Когда же призрак полностью развоплотился, в глазах начало темнеть от напряжения и нехватки кислорода, я лишь по наитию почувствовав, что пора, снова влил всю прошедшую через тело энергию в единый энергетический импульс.

И в тот же миг, тело ощутило очистившееся от субстанции пространство, позволившее снова задышать и начать двигать освободившейся рукой. Пройдя в себя, я огляделся и увидел, что практически на треть вырвался из ловушки.

Для того чтобы освободиться полностью, мне понадобилось ещё дважды повторить манипуляции с вывернутыми рунами. Наконец вырвав ноги из вязких остатков янтарной субстанции, я вытянул за лямку карабин «СКС» и подскочив ко второй ловушке, с завязшими внутри друзьями, принялся освобождать их.

Так уж получилось, что Наташа была ближе к краю застывшего янтарного облачка, так что первой из него вырвалась именно она. Встряхнув головой, медсестричка резко ожила и ошарашено уставилась на меня. А уже через мгновение, я почувствовал повисшую на шее девушку.

— Ты вернулся! — воскликнула она и своей чрезвычайно бурной реакцией, едва не завалила меня на груду обломков.

— Конечно вернулся, а как иначе — пробурчал я в ответ и с трудом отлепив девушку от себя, указал на доктора Каца.

— Что с ним? И где наш проводник вместе с Ювелиром? — озабоченно спросила она.

— Наташа, все расспросы потом, а сейчас посмотри туда и готовься очень быстро убегать — сказал я и указал на приближающуюся границу серости.

Сам же я принялся высвобождать доктора Каца, причем явственно чувствуя, что приливы начинают накатывать всё чаще.

— Геннадий, это ты — удивлённо сказал док, как только его верхняя часть туловища оказалась на свободе. Затем он быстро огляделся и увидев Наташу, облегчённо выдохнул.

— Все вопросы потом — сходу предупредил я и едва успев доверить вывернутые руны, освободил тело врача на две трети.

После этого мы с Наташей, с ходу понявший, что именно нужно делать, схватили его за руки и начали дёргать на себя, буквально вытягивая его ноги из янтарно-призрачной трясины. А когда у нас наконец всё получилось, серая хмарь добралась до нас.

В миг, когда всё начало становиться серым и тусклым, наши тела стали полностью прозрачными и застыли в полной невесомости. И в эти неимоверно растянувшиеся мгновения, я внезапно увидел ворох пришедших образов, позволяющих понять, что случилось с этим необычным городом, когда-то очень, очень давно.

По ещё вполне целой улице, прямо сквозь меня, шёл плотный строй солдат. Закрытые шлемы, камуфлированные доспехи и щиты с копьями в руках. На кирасах горели фиолетовым руны, на щитах виднелись идеально вычерченные пентаграммы, а острия пик угрожающе искрили, силовыми разрядами.

А в это время над головами проносились десятки дымных росчерков, оставляемых сгустками яркого пламени. Бомбардировка города не утихала ни на мгновение, и я успел увидеть несколько попаданий в величественные здания, и груды обломков, обрушивающихся вниз со страшным грохотом.

При этом я слышал гортанные команды офицеров, произнесенные на неизвестном языке, и перекрывающий голоса треск проносившейся мимо, убийственной энергии и грохот взрывов.

А потом всё это развеялось словно наваждение и мы, снова ощутив себя, одновременно переглянулись. Я практически сразу сумел взять