Многие моменты, упомянутые в связи с международными отношениями, можно сравнить с аналогичными моментами из 1-го тысячелетия до н. э. и привести примеры договоров, подкрепленных клятвами и ратифицированных символическими актами. Так, например, договор между Матилем из Арпада и царем Ассирии (VIII в. до н. э.) гласит следующее:

«Если Матиль нарушит этот договор, тогда, как этот баран [тот, что был принесен в жертву] оторван от своего стада и не вернется к нему... так и Матиль со своими сыновьями, дочерьми и людьми будет оторван от своей земли и не вернется на нее.

Эта голова – не голова барана, а голова Матиля... Если Матиль нарушит этот договор, как моя рука сейчас раскалывает голову этого барана... так же она расколет голову Матиля...»

Заключительный пример международных переговоров, показывающий дипломатию в действии между царями, которые (в отличие от Матиля и ассирийского царя) были более или менее равны по статусу, нам дает письмо, датированное примерно 710 г. до н. э., в котором Саргон из Ассирии ссылается на инициативы Миты из Мушку (то есть Мидаса из Мешеха, страны, упоминаемой в Быт., 10: 2 и ряде других библейских текстов). Царь Саргон писал ассирийскому чиновнику высокого ранга, возможно собственному сыну и преемнику Сеннахерибу, который доложил, что Мита из Мушку, что в Малой Азии, ранее враждебный Ассирии или, по крайней мере, соблюдавший нейтралитет, теперь делает первые шаги к сближению. Ассирийский царь приветствовал такое развитие событий и дал конкретные инструкции, чтобы помочь установлению дружественных отношений. Ассирийский посол должен был быть аккредитован у Миты, и было дано согласие на прибытие к ассирийскому двору посла Мушку. В дополнение к этому ассирийское должностное лицо, которому было адресовано письмо Саргона, получило инструкции проинформировать Миту, что ассирийский царь «очень доволен» сложившейся ситуацией. Было одобрено предложение ассирийского чиновника договориться об обоюдной экстрадиции. Письмо дает еще одно доказательство утверждения, что ассирийский империализм обязан своим успехом не только военной мощи, но также развитой дипломатии и грамотному управлению.

Мы уже периодически упоминали о проблемах управления в 3-м и 2-м тысячелетиях до н. э. Это предмет, о котором вряд ли можно делать общие выводы, поскольку слишком велики различия между одним периодом и другим, и даже нередко в течение очень короткого времени. Мы постараемся дать краткое изложение основных черт каждого из главных периодов, подробнее обсудив административное развитие начиная со времени Новоассирийской империи. Последняя выбрана для особого рассмотрения частично из-за ее особой важности для последующего политического развития Ближнего Востока, а частично потому, что, принимая во внимание текущие антиимпериалистические тенденции, ассирийский империализм нередко изображается с искажениями.

Во главе города-государства стоял энси, который, если его владения простирались за пределы собственно городской территории и он был признан храмом в Ниппуре, носил более впечатляющий титул – лугаль, царь (буквально – большой человек). В последнем случае человек, правивший для лугаля в каждом из зависимых городов-государств, был гир-нита (gir-nita), губернатор. Каждый храм имел собственную администрацию, подчиненную в первую очередь энси или царю, а в конечном счете богу, для которого он был построен. Три главные фигуры в храмовой администрации – агриг, нибанда и санга – жрец. Они отвечали за распределение работ между персоналом, выдачу пищи и инструментов, надзор за стадами, землями храма и рыболовством. Существовали также разного рода инспекторы, очевидно подчиненные энси, которые взимали налоги на скот, рыболовные лодки и т. д., а также устанавливали плату за развод или погребение. Подробнее об управлении этого периода сказано в главе 1.

Управление при Третьей династии Ура было высокоцентрализованным, а территория, контролируемая Уром, простиралась настолько далеко за границы собственно Шумера, что вполне можно говорить об империи Третьей династии Ура. Эта империя описывается как в высшей степени эффективно организованная система такого типа в доассирийские времена.

Все провинциальные управляющие были гражданскими губернаторами, зависящими от царя. Постоянные внутренние беспорядки, ставшие большой проблемой при аккадской династии (см. главу 1), сдерживались, для чего военная администрация была отделена от гражданской. Независимая власть гражданских губернаторов была еще больше ограничена, после того как их обязали перебираться из города в город, так чтобы местные связи не сделали их могущество слишком большим. Регулярные отчеты отовсюду поступали к царю через гонцов, что позволяло ему держать руку на пульсе событий.

Административная система империи Третьей династии Ура была сломана еще до того, как уничтожили ее столицу. Управление в маленьких отколовшихся царствах, которые сменили прежнюю обширную империю, стало абсолютно местной проблемой, и между системами управления в разных районах совершенно не обязательно существовала связь. Тем не менее представляется вероятным, что административная практика, о которой имеются многочисленные документальные свидетельства, особенно к концу периода, по крайней мере, в Мари и Вавилоне может считаться типичной.

Подробное исследование проведено бельгийским ученым Ж.Р. Куппером, изучившим провинциальную администрацию города Тирка, расположенного в 65 километрах к северу от Мари. Во время правления в Мари Зимри-Лима город Тирка входил в территории Мари, и им правил губернатор Кибри-Даган.

Территория под юрисдикцией губернатора включала собственно город и окружающую местность, где находилось довольно много маленьких деревень. Размер территории: 105 километров вдоль среднего течения Евфрата, около 8 километров в ширину (из-за необходимости ирригации). На этой территории, в дополнение к населению деревень, селились еще кочевники разных племен. Эти кочевники и, возможно, сами жители деревни, во многих случаях не так давно начавшие вести оседлый образ жизни, входили в контакт с губернатором через своих шейхов (сукаку). В маленьких городах был еще хазанну – своеобразный мэр или староста, а шибутум – старейшины образовывали местный совет. Сам губернатор занимался поддержанием порядка, отправлением правосудия и, помимо этого, общественными работами – каналами и ирригацией. Кибри-Даган говорит в письме царю: «Если воды отрезать, земля моего господина умрет от голода». Следует отметить, что во всех этих вопросах последнее слово принадлежало царю. Иными словами, губернаторы должны были часто направлять своему государю отчеты не только по политическим и военным вопросам, но также по всем остальным проблемам, касающимся благосостояния доверенных им территорий. Мы находим документы с отчетами царю об эпидемиях, наводнениях и нашествиях саранчи. Связь поддерживалась гонцами разного ранга – от простых курьеров до доверенных агентов. Царь пристально следил за своими людьми, и встречаются письма, в которых губернаторы защищаются от обвинений в пренебрежении своими обязанностями, выдвинутыми царем.