- Значит, пацан дежурит, а мы наверх. Лошадей за собой ведем. Малый, - обратился Злой к напарнику, - ты впереди, вместе со Шрамом. Потом…

- А чего не я впереди? - встрял Смола. - Я… у меня ж пулемет… Да я, сто процентов…

- Цыц! - рявкнул Злой, начиная багроветь, и чернокожий смолк. - Я сказал: впереди Пригоршня и Шрам. Что не ясно?

Смола опустил голову, потупив глаза.

- Вот так вот. Значит, ты, Смола, - за ними, вместе с Патриотом. И вы всех трех лошадей ведете, чтоб у Шрама руки свободны были. И потому тебе лучше пулемет Пригоршне отдать, он и здоровее будет… - тут Смола возмущенно вскинул голову. - Вижу по роже, что не отдашь. Ладно, тогда и пулемет понесешь, и коня будешь вести. А Патриот - двух коней. С этим ясно? Хорошо, значит, мы с Химиком - последние, прикрываем и вниз глядим. Уильям, ты на телеге не сидишь и ворон не считаешь, а стоишь во весь рост с автоматом в руках, смотришь над кустами, чтоб кабаны не выскочили. А я и Химик сверху тоже на озеро поглядываем, на берега и ежели увидим то, что ты увидеть еще не успел, свистим тебе сверху или кричим. Ясно, нет? Блейк вместо ответа отдал честь. Злой довольно кивнул, и тогда я сказал:

- С этим понятно, а наверху что?

Сталкер протянул руку, Патриот вложил в нее бинокль, и Злой стал разглядывать верхнюю часть козырька.

- Эх… - сказал он, опуская бинокль. - Не тот я уже, что раньше, память хреновая стала. Мы, Химик, там не вчера были, и не месяц назад, и только один раз, потому я плохо помню, как там внутри. Склад - в скале за будкой, это точно. От нее ход в гору ведет, немного под углом вниз, это тоже точно.

- То есть там вроде пещеры что-то? - уточнил я.

- Пещера не пещера, а ходы такие… Ну да, типа того, только это искусственная пещера, понимаешь?

- Пробили, что ли, взрывами?

- Да, наверное. Внутри не заблудимся, там все просто. Значит, дальше выходит так: когда до будки добираемся, оставляем коней снаружи. С ними Патриот на стреме стоит. Патриот, понял?

- Добрэ, - ответил тот.

- Стоишь, ствол направив внутрь, в дверь будки, и глядишь, чтоб ничего не появилось оттуда. Стреляешь по всему, что шевелится… Кроме нас, конечно.

- Зрозумив.

- А на козырьке монстр этот твой находиться не может, снаружи? - спросил я.

- Хрен его знает. Может, снаружи, может, внутри, потому я и говорю: подымаемся осторожно, и Шрам с Пригоршней во главе, они у нас самые резкие парни.

Я покосился на невозмутимое отечное лицо Шрама, на его странные глаза и решил, что он таки покруче Смолы с Патриотом вместе взятых будет.

- Возражения есть, Химик? - поинтересовался Злой.

- Вроде нет, - сказал я.

- Ну вот. Что я говорил? Да, Патриот под будкой, мы внутрь… Ну и там действуем по обстоятельствам, там уж нечего заранее планировать. Оружие, ящики с патронами - вытаскиваем, заворачиваем, - Злой ткнул пальцем в сторону телеги, на которой лежало несколько больших кусков мешковины, - на лошадей вьючим, обвешиваем их с ног до головы, сами обвешиваемся и вниз тащим. Кладем на телегу и в кузов. Если время останется, не совсем темно будет и если не появится никто - повторяем еще раз весь путь. Чем больше унести сможем, тем для нас же лучше. Все ясно? Еще есть вопросы?

Я спросил:

- Внутри какое освещение?

- Тогда - лампочки на проводах по стенам висели, а у двери рубильник. Мы включили - они засветились. Но теперь… До сих пор они горят или нет? Точно не скажешь, потому что - Зона.

- Это да, - согласился Пригоршня. - Рядом с нычкой Курильщика за лесом как-то на опушке «Запорожец» стоял, двигателем урчал… два года почти без перерыву. Уже он сгнил совсем, а мотор работает и работает.

- И шо с ным дали сталося? - заинтересовался Патриот. Никита развел руками:

- Взорвался.

- Шо? Отак - выбухнув?

- Ага. Взял да и выбухнул на всю… на всю ивановскую, а почему - неизвестно.

- Отакэ… - протянул Патриот и подергал себя за ус.

- Идти пора, - негромко произнес Шрам, и все как по команде повернулись к нему. - Вечереть начинает.

* * *

У железной будки была плоская ржавая крыша на высоте моей головы и прикрытая дверь с «ушками», на одном из которых висел сломанный замок. С правой стороны между будкой и склоном темнела земляная горка, из нее рос чахлый кустик, к которому Смола с Патриотом привязали лошадей.

Мы все остановились, перевели дух. Подспудно каждый ожидал, что неведомое чудовище объявится, пока будем взбираться по козырьку, но подъем прошел без приключений. Я встал на краю рядом с Пригоршней, Злым и Шрамом. Прямо из-под наших ног - вернее, из-под каменного карниза - лился, бурля и пенясь, не слишком мощный поток воды и падал в озеро, по которому гуляла непрерывная рябь мелких волн. Высота такая, будто стоишь на крыше девятиэтажки. Звук - как в душевой, когда до упора выкручено с десяток кранов и решетчатые лейки низвергают на кафельный пол тугие струи.

Небо медленно серело, от рощи на левом берегу наползали тени. А на правом, за пышными зарослями, почти вплотную к склону стояла телега, впряженный в нее конь щипал траву, и возле борта возвышался Уильям с автоматом на изготовку, выглядывая из-за кустов. Чуть в стороне приткнулась мотоповозка.

Я поглядел вдоль склона, но без бинокля коробки заводских цехов увидеть не смог, слишком близко к горе они стояли. Зато очень смутно разобрал бетонную площадку и тянувшуюся к ней ровную асфальтовую дорогу.

Когда Злой шагнул от края, я повернулся за ним. Сталкер склонился над замком, выпрямился и сказал:

- В будке ведра стояли, когда мы в тот раз приходили, и ящики из-под пайков, но пустые. Приготовьтесь…

Когда в сторону двери глядело восемь стволов, Злой осторожно высвободил дужку замка из «ушка» и надавил ладонью, сжимая берданку в другой руке. С мучительным протяжным скрипом дверь отворилась, показав сумеречную внутренность будки. Там все было так, как сталкер и описывал: наполовину сломанные ящики под стеной, дырявые ведра, а еще - метла в углу. В дальней стене вторая дверь, покрытая облупившейся краской. Сбоку на стене - рубильник.

Сталкер шагнул внутрь.

- Факелы давайте.

К седлу одной из лошадей был приторочен сверток мешковины. Патриот отстегнул его, положив на камень, развернул. Там находилось с десяток палок и железных стержней с тряпьем на концах. На каждый факел брызнули бензином.

У Злого, Шрама и Пригоршни были фонарики (я свой посеял еще, кажется, в Чернобыле), но они все равно взяли по факелу, как и мы со Смолой. Я полез было за зажигалкой, но чернокожий уже достал свою, длинную и с турбо-наддувом, - она загудела, выпустив тонкое жало огня.

Факелы разгорелись, запахло горячей смолой и немного бензином. Старый сталкер шагнул к рубильнику. С этого места он мог ногой раскрыть вторую дверь.