Тяжёлый выдох. Прикрытые глаза. Кивок. Надо же, помнит! Я тоже! Чуть отступила назад, и не сомневаясь, вскинула колено. Сергей согнулся, вытаращив глаза, а я рыдая, ударом в живот столкнула его с лестницы, пользуясь заминкой.

Тварь!

Лжец!

Забежала в ванную рядом со своей прежней комнатой и, открыв кран, сунула голову под струю в раковину. Такое ощущение, что мой мозг жарится. Накатившая слабость и жар ни капли не беспокоили, лишь приносили дискомфорт. Больнее было морально… Впрочем, как и обычно. Пора бы уже к этому привыкнуть… Он мне врал. С самого начала врал! Он знал, что я не переживу роды, но обещал и клялся мне, что отпустит меня почти через год! Девять месяцев плюс-минус и вау-ля. Разумеется, я бы не стала ни спать с ним, ни рожать, на то время! Но, как же он честно заявлял, что выполнит обещание и отпустит меня… На тот свет, видимо. Гадкий ублюдок!!! Как можно так распоряжаться чужими жизнями, девушками?! Как?! По трупам к собственному благополучию?! Ненависть к самой себе всколыхнулась во мне, заставляя крепче вцепиться руками в раковину. Идиотка! Конченая идиотка! Где мой мозг?! Где он был до сегодняшнего дня, блядь?! Все же тупо перед моим носом было, лежало на поверхности! Я же видела и слышала только Сергея… Только его… Как можно быть настолько тупой?!

— Ты долго ещё будешь так стоять? Я уже закончил, мне выходить надо, но если ты хочешь остаться и взглянуть… — дернувшись, стукнулась о кран затылком, поморщившись от боли. Твою же… О, спаситель…

"Опять я дальше своего носа ничего не рассмотрела, и вломилась к мужику в ванную… А ничего так, ему идёт пена."

Отжав и струсив воду с волос, я выпрямилась, взглянув на таинственного мужчину, сидящего в ванне полной пены. Моей, кстати, пены для ванны. Ёжик коротких волос с выбритыми висками отливал цветом кофейной гущи с проседью, мужественное лицо с крупноватым носом и волевым подбородком, узкие губы, голубые глаза, рельефная линия плеч — вот, собственно, и все что мне было видно, остальное оставалось под пеной в ванне. Но и этого было достаточно, чтобы понять, что мужчина хорош собой. Под стать оборотням, которые бесспорно привлекательны все как на подбор.

— Мне встать? Чтобы ты лучше все рассмотрела? — самовлюбленно поинтересовался он, видя, как я его разглядываю. Зачем, спрашивается, спрашивал, если сразу и поднялся в ванной?

Кхм… Все там было, как надо, а местами даже с избытком, как мне показалось.

— Ты всегда причиндалами трясешь перед незнакомыми девушками? — равнодушно спросила я. Чего я там не видела? Хотя, взглянув мельком на его агрегат, меня посетила мысль, что я до этого, можно сказать, ничего не видела. Как там говорят? Да им же дрова колоть можно…

— Только перед теми, кто сам вламывается ко мне в ванную. — вытираясь полотенцем произнёс он. — Да и, знаешь ли, я тебя спас, а это сближает. Ты так не считаешь?

— Я считаю, что тебе нужно надеть штаны, для таких длинных речей! — фыркнув, я покинула смеющегося мужчину, хлопнув дверь.

Да они тут все больные на голову….

Рухнув на кровать, бывшую почти месяц назад моей, я вжалась лицом в подушку и выдохнула. Что делать дальше не знала совершенно, ни как дальше жить, ни что делать, что думать. Этот день стал каким-то безумным и…траурным… Я ощущала именно скорбь. О потраченном времени, о неоправданном доверии, о вере в, как мне казалось, моего мужчину, о зародившихся чувствах, о помрачённом времени в никуда, о тупорылой себе(!)… Скорбь…

Волчица подвывала, поскуливая, а мне хотелось к ней присоединиться. Очень жаль, что Мила с Бахой уехали готовиться к будущему пополнению… Там свои нюансы, в общем. Незаметно для себя, я успела привязаться к белой Волчице и…подружиться, как бы это глупо не звучало… Мне её чертовски не хватало… Как и Сергея в своей кровати… Так, наверное, всегда… Стоит привязаться к кому-то, как его отсутствие воспринимается слишком остро, а привычные вещи с этим человеком, без него становятся бессмысленными, холодными, пустыми… Ничего не хочется… Даже курить…вообще ничего, абсолютно… Пустота…

Темнота… Вот, что мне снилось. Сплошная, беспросветная, в которой не было ничего, кроме тоски, боли и одиночества, раздирающего на части. Это сводило с ума… Внезапно, два желтых огонька впереди сверкнули. Я пыталась хоть что-то рассмотреть в этой чёрной пустоте, фокусируясь на них. У меня ничего не выходило, пока они не начали приближаться, разрастаясь и увеличиваясь.

"Это…это же глаза…" — изумилось моё сознание, наблюдая за движущимися глазами, горящими желто-золотым светом. И чем ближе они были ко мне, тем отчётливее я ощущала тоску, одиночество, бессилие… Этот шквал эмоций заставил меня рухнуть на колени, вцепившись в голову, не в силах устоять на ногах. А после и на четвереньки. Горячая влага потекла из носа, а после и из ушей.

— Не надо! Не надо!!! Хватит, пожалуйста!!! — мои крики оглушили, словно усиленные в замкнутом пространстве, заставив сжать уши, в которых звенели мои же слова набатом. — Перестань!!! Перестань!!! Хватит!!! Чего ты хочешь??? — еле оторвав лицо от пола, или что это вообще было, я встретилась с огромными глазами, вокруг которых не было ничего, но в глубине них плескались океаны тоски и боли. — Что…тебе…надо? — захлебываясь собственной кровью прохрипела я.

"Впусти…" — тихий шелест в моей голове тут же заставил очнуться.

Сев на кровати, я ошарашенно ощупала своё тело, особое внимание уделив ушам, лицу. Сердце стучало в груди, как сумасшедшие, угрожая сломать ребра, а онемевшие губы не шевелились, лишь втягивая с шумом воздух. Стерев липкий пот со лба, я удостоверилась, что это никакая ни кровь… Это просто сон… Просто сон…

Телефон высветил 3:56 утра уже, надо полагать, и тут же был отброшен на прикроватную тумбочку. Это телефон, который мне отдал Сергей для связи с родными, а мой же, надо полагать, был успешно забыт на кухне… И чего я его ему не вернула, когда он мне торжественно отдал мою сим-карту?

Спать больше не хотелось совершенно… Не хотелось ничего. Меня вполне устраивало молчаливое созерцание потолка. Так я его созерцала ещё час, ни о чем конкретно не думая. Курить? Кофе? Чего-то же мне должно хотеться? Но не хотелось. Пришлось себя заставлять встать с кровати и распахнуть шкаф, чтобы одеться по-человечески, а не светить открытыми ногами и едва прикрытой задницей в футболке предателя. Все содержимое шкафа составляли футболки, штаны, майки, спортивные костюмы — только спортивная одежда, никакого исключения. Ну и мой комплект белья, в котором я тут и оказалась. Воспоминания нахлынули, пробуждая злость.

Надо делать от сюда ноги…

Переодевшись в шорты и футболку на одно плечо, я окинула прощальным взглядом комнату. Отыскав в тумбочке свои документы и деньги, я уже хотела выходить, как обнаружила лишние листки на одной из полок. Что за… Бенджамин… Три письма были ни о чем, а вот четвёртое заставило напрячься:

"Дорогая, Вика. В этот раз я не стану описывать и рассказывать тебе о своих чувствах. Я прошу тебя покинуть особняк Сергея, всей душой, сразу же, как ты это прочитаешь. Восьмого числа стая Зальцмана бросит вызов Сергею. Как мне не жаль тебе это сообщать, но он нарушил закон. Наш закон, который запрещает деторождение от человеческих женщин. Девушка Карина беременна его ребёнком. Зальцман выступит против него на закате, я же прошу тебя в этот момент находиться, как можно дальше от этого. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Спасайся, пока можешь… Участь Сергея предрешена, увы… Прости, что не уберег тебя от этой боли… Если бы я знал, что Сергей лжет о связи истинных, и будет оплотворять нивчем неповинных женщин, обрекая их на мучительную смерть, я бы давно тебя украл у него. Прости, луноликая.