Он постарался придать своему голосу побольше спокойствия, и это ему удалось. Но невидимые никому, кроме ангелов, лучи выдали его с головой. Лили спокойно продолжила:

– Нет, этого не придется. Но будут некоторые проблемы с памятью. Часть твоей памяти будет временно заблокирована, ты уже знаешь, как это происходит, и…

– Хорошо, – перебил ее Дюшка. – Оставим детали на потом, раз я все равно сейчас все забуду… Давай запускай первый вариант, а потом сразу второй. Лили, я хотел бы заняться скульптурой, когда вернусь. Я могу рассчитывать на твою помощь?

Брови Лили взметнулись вверх от изумления:

– Разумеется.

Дюшка знал о том, что ангелы никогда не врут. Но он не догадывался о том, что они могут сообщить тебе только часть правды, которая от целой правды так же далека, как куриное перо от самой курицы.

Диди. Доверять ангелам или нет? Этот вопрос рано или поздно встает почти перед каждым инфилопером. Ответ: доверять. Но лучше – нет.

Дюшка и Лили отправились к установке Альфа. Они долго шли по какому-то коридору, который змеился-извивался, огибая залы и комнаты непонятного назначения – Клюшкин решил, что они предназначены для каких-нибудь экзотических игр, например гольфо-боулинга или пряток-на-скейтах. Глазея по сторонам, он чуть не свалился, не заметив ступеньку.

– Эй, ты в норме? – озабоченно поинтересовалась Лили.

– Что? А, да, в порядке.

Они пошли дальше. Через пять шагов Клюшкин опять споткнулся, едва не снес с постамента кубок «За победу в…» – он не успел прочесть, в чем именно.

– Ты меня пугаешь! – улыбнулась Лили. – Наверное, Димка блокушку снизил, а мне не сказал. Но ничего, сейчас повысим порог – и все будет хорошо.

– Что за «блокушку»? – не понял Дюшка. – И что за порог, ступеньку в смысле? Не надо повышать ступеньки, я буду лучше под ноги смотреть и…

– Не-е! – замахала руками-крыльями Лили. – Все не так. «Блокушка» – это блокировка эмоций. Ну, у тебя ж планета умерла и любимая девушка тоже. Это сразу два горя высшего уровня. Отчаяние и вообще… А ты простой человек. Если не блокировать твои отрицательные эмоции и память, то…

Тут Клюшкин споткнулся так, что чуть стену башкой не пробил, поэтому Лили не суждено было договорить.

– Ай!

– Ой, бедненький! – Лили приложила пальчики к Дюшкиному лбу, боль моментально прошла, и искры из глаз сыпаться перестали.

К счастью, они уже почти дошли.

Установка Альфа занимала несколько больших помещений. Дюшка ожидал увидеть что-то вроде приборных панелей, как в центре управления космическими полетами «Хлюстон» на его родной Земле-11, но все оказалось иначе. Основную часть пространства занимали сине-зеленые поверхности: многие просто светились, некоторые выдавали что-то вроде кардиограмм или графиков, некоторые мигали незнакомыми символами.

– Центрального «пульта управления» воссозданной реальностью здесь нет, – пояснила Лили. – А вот твое внутреннее состояние мы легко подправим во-о-от тут. Садись пока сюда, на диванчик.

Дюшка сел. И с любопытством посмотрел на сине-зеленую поверхность рядом с креслом, к которой протянула руку Лили.

– Круто! – сказал он. – Я думал, тут что-то вроде компов. А тут… Столько всякого… Так сложно… Я никогда в жизни в этом не разберусь.

– Хи-хи. – Лили беззаботно повела плечиками. – Еще как разберешься, когда станешь ангелом. Из тонкого состояния – точно разберешься.

– Эх, скорей бы! – размечтался Дюшка. – Рон и Дима мне сказали, что я уже один раз во сне чуть не попал в тонкое состояние и поймал память белой лошади. Ну, что могу сказать? Мне понравилось. Там так было. Одна белая лошадь, которая…

– Дю, извини, погоди минутку, – попросила его Лили. – Я сейчас немного подкручу блокировку в одну сторону, а потом во вторую. А ты прислушайся к себе, к своим ощущениям, и скажи, когда тебе будет комфортно. Понял?

Клюшкин понял и сказал:

– Понял.

– Только ты внимательно прислушивайся, чтобы нам не переборщить. Тебе же сейчас в прошлое нырять, к Ризенгри. В идеале у тебя должна остаться тревожность, страхи и всякое такое. Примерно такие, какие были до конца света. Псевдодепрессивное состояние. Понял?

Клюшкин не совсем понял, но сказал:

– Понял. – И добавил: – А можно посмотреть, как ты это будешь делать?

– Коне-е-ечно! – расплылась в улыбке Лили. – Все просто-просто! Вот тут – видишь оранжевое пятно? – тут находится эта самая блокировка твоего переживания по поводу гибели родного дома. А тут – вот это красное пятно, да, – тут мы можем помешать твоему мозгу вспоминать Варю. Активирует это все только мое желание. Хочу – будет сильнее, хочу – слабее. Как я решу, так и будет.

– Ух ты! – Дюшка разглядывал пятна, вытянув шею. – А я думал, это Дима тут все за меня решает.

– Да, он, но сейчас же его нет. Так что сейчас я решаю.

Лили прикоснулась ладонями к пятнам, одновременно к красному и оранжевому. Слегка надавила.

– Ух… – скривился Клюшкин.

– Что такое? Потерпи немножко. Надо же в обе стороны.

Она еще сильнее утопила ладошки в сине-зеленую поверхность, на которой кляксами были и другие пятна – немного, штук восемь. Некоторые пятна пересекались, создавая причудливые узоры.

– Мама… – прошептал вдруг Дюшка и зажмурился. – Варя… Варя… Как я тут… жив… когда… Зачем я? Я…

Лили двинула ладони в другую сторону. Дюшка приоткрыл глаза, выдохнул. Удивился тому, что потолка не видно.

Лили продолжила движение ладонями на себя. Поверхность выпучилась, следовала за ее руками, словно клейкое тесто.

– Ух ты! – сказал Дюшка. – Тут, что ли, потолка вообще нету?! Обалдеть.

– Вот на этом и остановимся. – Лили потрясла ладонями, освобождая их от липучей поверхности, и громко добавила: – Не, тут есть потолок, просто он светопоглощающий. Ты как, запускать тебя в реальность? Готов?

– Валяй! Готов.

– Попытка номер пять! – торжественно объявила Лили. – Условное название – «Телешоу»!

– Это пятая попытка уже? – поразился Клюшкин. – Слушай, я что-то запутался уже в этих попытках! Не думал, что мультяшные тоже были в счет… Скорей бы уже Бес спасался, чтоб вы его сюда пустили! Вот бы мы с ним…

– Ну, раз готов, по-о-е…

– Стоп! Лили, а можно мне на этот раз немножко помнить об ангелах? Например, пусть они один раз появятся и просто скажут, что что-то похожее уже было… Я уверен, так будет лучше… Для Беса лучше. Потому что раз я буду в курсе, смогу лучше… Ну, ты поняла, да?

Лили на мгновение задумалась. А потом сказала:

– Думаю, ты прав. Все равно же это попытка не для тебя, а для Ризенгри.