Бегство Орлова

Эта история, имевшая негативные последствия для организаторов радиоигр, началась в ночь с 18 на 19 апреля 1943 года, когда на территории Клетского района Сталинградской области был сброшен с самолета на парашюте агент немецкой разведки, бывший лейтенант Красной Армии некто Орлов. После приземления он сам явился с повинной в органы советской власти и сдал коротковолновый радиопередатчик, оружие, деньги и фиктивные документы. В процессе следствия агент вел себя искренне: подробно рассказал о полученном им задании, о варшавской школе германской разведки и известных ему агентах, передал шифр и код, рассказал об условном пароле на случай провала.

В связи с этим было решено привлечь Орлова к работе на радиостанции под диктовку советской контрразведки. Согласно разработанной легенде, он познакомился с машинисткой штаба резервной армии, от которой узнавал секретные сведения по интересующей немецкую разведку тематике.

Для проведения операции было принято решение освободить его из-под стражи и поселить вместе с двумя сотрудниками УНКВД по Сталинградской области на специально подобранной квартире.

Ее адрес агент сообщил в Центр — ожидалось прибытие курьера. Гость должен доставить деньги, документы и батареи для радиостанции.

Агент-связник, бывший майор Красной Армии Амозин, был арестован 20 июля, на третий день после приземления. После окончания предварительного следствия и выяснения всех обстоятельств было решено сообщить противнику о прибытии курьера, но одновременно указать, что визитер оказался нечестным и часть денег присвоил себе.

28 июля противнику была передана следующая радиограмма:

«Прибыл Амозин, привез батареи и 8 тысяч рублей, а я, как мне известно, должен был получить 10 тысяч. В беседе выяснилось, что Амозин хочет поехать домой. Рассказывая о себе, он упомянул, что был большим командиром в Советской Армии и жаловался на теперешнее свое положение. Как мне теперь с ним держаться? Благодарю за внимание».

Операция по задержанию курьера прошла успешно. А вот на следующей день исчез сам Орлов. Прошло несколько дней, и чекисты получили от него письмо, доставленное по городской почте:

«Вот, наконец, ушел от вас, господин начальник. Как вы себя чувствуете? Сейчас, когда вы читаете мое письмо, я в составе передовых частей германской армии двигаюсь к городу, в который мы скоро войдем победным маршем. Желаю благополучно унести ноги. Орлов».

Легко представить, что ощутил начальник отдела контрразведки, прочитав это послание. В ходе расследования было установлено, что сбежал Орлов по причине своей мнительности и впечатлительности. Во время его пребывания в Сталинграде военная обстановка, мягко говоря, складывалась для советских войск неблагоприятно. Линия фронта стремительно приближалась к городу, что отрицательно влияло на малодушных и неустойчивых, к которым относился и Орлов. Неблагоприятный фактор — наличие двух чекистов, которые постоянно находились рядом. Он опасался, что при опасности захвата Сталинграда противником его уничтожат как опасного свидетеля.

Как удалось выяснить после окончания войны, Орлов скрыл от немцев явку с повинной и участие в радиоигре. Согласно его версии причиной провала стал Амозин, а телеграмму 28 июля он передал под контролем чекистов. Через пару дней, воспользовавшись благоприятной возможностью, он сбежал. Немецкие разведчики поверили его объяснению и направили в одну из разведывательных школ в качестве инструктора[179].

«Салават»

Весной 1943 года при отступлении немецких войск из Краснодарского края орган германской военно‑морской разведки оставил в станице Славянская двух своих агентов — Рашида Мухаммедова и Виталия Яковлева с радиостанцией. После двух сеансов связи советские контрразведчики вычислили место, откуда велась радиопередача, и задержали агентов.

Было решено начать радиоигру, при этом переместив радиоточку в новое место — станицу Нововеличковская. Операция прошла успешно. Так, 27 августа было сброшено с самолета на парашютах трое немецких агентов — армянских националистов. Их задержали без единого выстрела.

Игра продолжалась до сентября 1943 года, так как дальнейшее ее проведение стало невозможным по техническим причинам. Германская армия поспешно отступала из Крыма и с юга Украины. А мощности радиостанции было недостаточно, чтобы поддерживать связь на больших расстояниях[180].

«Загадка»

Все началось 20 июня 1943 года. В тот день в Егорьевский РО НКВД Московской области явился зафронтовой разведчик Особого отдела Северо-Западного фронта «Северов». Он заявил, что он вместе с напарником «Волковым» ночью был сброшен немцами на парашютах (с рацией, 10 пистолетами, документами и т. д.) для выполнения спецзадания в тылу Красной Армии.

Их немедленно доставили в Москву. Офицерам 3‑го отдела «Смерш» агенты рассказали, что их главная задача — вербовка высокопоставленного работника НКПС «Леонова» (дальнего родственника «Северова»). Также они сообщили данные на 130 немецких агентов, готовившихся к заброске на советскую территорию.

С самого начала войны противник проявлял большой интерес к Московскому железнодорожному узлу, поэтому подполковник В. Я. Барышников 23 июля рапортом доложил B. C. Абакумову:

«В связи с тем, что группа имеет очень интересное задание, по которому можно осуществить серьезные контрразведывательные мероприятия, как вызов, например, квалифицированных вербовщиков, данную группу целесообразно включить в радиоигру».

Санкция была получена, и после проверки прибывших из-за линии фронта началась игра с разведорганом 6‑го Управления РСХА «Цеппелин» «Россия — Центр». В качестве радиста в игре использовался Волков.

Северов инсценировал вербовку родственника, выступая в качестве представителя американской разведки. Для оплаты услуг «ценного» агента требовалась валюта. Поэтому в ночь с 29 на 30 марта 1944 года в районе Егорьевска был сброшен с самолета сотрудник СД Алоиз Гальфе, берлинский специалист по подготовке агентов-радистов. Его заброска являлась показателем огромного доверия к своим агентам со стороны разведоргана противника. Помимо шпионского снаряжения для вербовки родственника Северова он привез 5 тысяч долларов и 500 тысяч рублей. На вокзале в Егорьевске немца арестовали, а по рации в разведцентр сообщили о его благополучном прибытии, получении посылки и состоявшейся вербовке Леонова, с помощью которого немцы планировали также организовать убийство члена Политбюро ЦК наркома путей сообщения Л. М. Кагановича.

Следующего немецкого агента заманили наличием «тщательно отработанных» планов воинских перевозок на летне-осенний период 1944 года, который позволял выявить замыслы командования Красной Армии и заранее узнать о готовящихся наступлениях. Ведь Москва являлась важнейшим транспортным узлом. Спустя несколько дней после сеанса связи очередной агент-парашютист был захвачен на месте приземления в том же Егорьевском районе. 21 июля 1944 года в разведцентр противника было сообщено, что все необходимые средства получены, документы сфотографированы и оговаривались условия их передачи. Эта радиограмма была доложена Шелленбергу и Кальтенбруннеру, не исключено «что и самому Гиммлеру. Ведь уже на следующий день имелся наготове самолет, с которого предполагали сбросить фотоаппарат. В 1944 году «Цеппелину» никогда бы самостоятельно не удалось в течение шести часов достать самолет» (из показаний арестованного немецкого разведчика).