Врок нырнул вниз, затем взмахнул угольно—черными крыльями, которые вспыхнули странным пурпурным цветом, когда сквозь них прошел свет Амаунатора. Поднявшись еще раз, он повернулся к Цере, Аоту и Джету.

Под ним появилось пламя – будто из неоткуда оно возникло в воздухе и окружило Джесри. Ледяной тролль, который собирался укусить ее, взревел и вместо этого отшвырнул ее прочь.

Цера была рада этому, потому что ни она, ни ее спутники не смогли бы сразу помочь волшебнице. Демон—стервятник намеревался перехватить их, и сначала им придется разобраться с ним.

Цера попросила у Хранителя силы и взмахнула оружием по дуге, указывая на врока. Появилась летящая светящаяся булава и ударила существо по голове. Аот направил свое копье и выпалил слова силы, после чего на мгновение пронзительный вой заглушил рев битвы. Несмотря на то, что шум был невероятно громким, он каким—то образом не повредил уши Церы, но отбросил демона—стервятника ниже и заставил его дергаться, как будто кто—то воткнул в него меч.

Джет мгновенно сложил крылья и нырнул вниз. Верхом на его спине Цера не могла видеть всего, что происходило дальше, но она почувствовала удар, когда орлиные когти грифона вонзились в демона, а затем почувствовала, как напряглись мышцы его задних конечностей, когда львиные задние лапы пытались утянуть его на себя.

Когда грифон вцепился в танар'ри, они рухнули вниз вместе. Хотя Цера доверяла ему, она ахнула, когда ей показалось, что они вот—вот рухнут к обезумевшим воинам снизу. Но внезапным рывком Джет сбросил врока со своих когтей, с треском расправил крылья и выровнялся. Цера сгорбилась и на мгновение с облегчением закрыла глаза. Когда она снова открыла их, воздух был серым от какой—то пыли.

Спустя удар сердца ветер, созданный Джесри и поддувавший бока Джету, сдул её в сторону. Но даже когда это произошло, Церу охватил ужас — что она делала здесь, высоко над землей, на спине у сражающегося зверя? Если Джет рухнет на землю, она погибнет, и это чуть не произошло несколько мгновений назад. Она отпустила свою булаву, и только кожаный ремешок, стягивающий ее с запястья, удерживал ее от падения — впрочем, жрице было бы все равно, если бы оружие упало. Все, что имело значение, это высвободить руку, чтобы расстегнуть ремни, которые удерживали ее от прыжка в безопасное место.

Из—за спешки ее руки стали неуклюжими, и она долго возилась со сбруей. Перед ней Аот стукнул себя в грудь, и его кольчуга звякнула. Несмотря на панику, Цера поняла, что он вызывает магию одной из своих татуировок.

Затем он потянулся и схватил Церу за бедро.

— Мы отравлены! – крикнул он. — Очисти себя и Джета!

Его слова не убрали ее страх, но они подавили его достаточно, чтобы она могла думать и помнить пыль. Должно быть, демон—стервятник каким—то образом выпустил яд в воздух, пока Джет разрывал его самого на части.

Она успокоилась и сосредоточилась, насколько могла, затем притянула свет и тепло Желтого Солнца. Сила наполнила ее и подавила страх, а затем одним прикосновением она передала благословение Джету.

Грифон перестал бешено метаться взад—вперед, словно пытаясь увернуться от опасности, которую мог видеть только он. Вместо этого он сосредоточился и взмахнул крыльями, пытаясь подняться над полудюжиной  бесов, которые, как заметила Цера, налетели на них, пока они были отвлечены.

На наконечнике копья Аота рябило синее и зеленое мерцание. Он прорычал слово силы, ткнул оружием в воздух, и из него вылетели стрелы света, пронзившие двух бесов. С пронзительным криком они упали.

Еще один бес подлетел к Цере, его клыкастая пасть была широко раскрыта, а цепкий хвост вздернут, чтобы было проще нанести удар жалом на конце. Ей пришлось бы повернуться всем телом, чтобы ударить его булавой, поэтому она атаковала баклером. Звякнула позолоченная сталь, и чертенок закувыркался в воздухе прочь.

Тем временем Джет разорвал клювом другого беса.

Оставшиеся бесы исчезли, и Цера инстинктивно вздрогнула, представив, как они летят на нее, как разъяренные осы, а она даже не могла их увидеть. Но Аот мог, а раз он мог, то и Джет увидит их. Боевой маг ударил копьем, потрескивающим от разрушительной силы, и из ниоткуда появились две половины беса, разорванного пополам. Грифон поймал другого своим щелкающим клювом, заскрежетал по костям и выплюнул тушку.

Насколько могла судить Цера, это была последняя из мерзких тварей.

— Повелитель черепов! — выдохнула она, потому что была почти уверена в то, что это он вызвал их.

— Да, — прохрипел Джет, — где… Там!

Поскольку он поворачивался, чтобы нацелиться прямо на главного врага, Цера без труда понял, что он имел в виду. Трехголовый скелет с боевым молотом и громоздкой перчаткой стоял на крыше крепости.

Аот посмотрел во двор, и Цера с уколом вины поняла, он высматривает Джесри, чтобы убедиться, что с ней все было хорошо. Сама она совершенно забыла об их подруге, хотя все они были полны решимости спасти ее за несколько мгновений до этого. Безумие того, что последовало за этим, стерло эту мысль из ее разума.

— Хорошо, — сказал Аот. – Давайте разберемся с ним!

Джет пронесся над вершиной крепости, как стрела. Повелитель черепов вскинул руку в перчатке. Над ним появился демон с крыльями летучей мыши, чем—то похожий на бесов, но ростом с человека и покрытый иглами. Спинагон мгновенно взмахнул крыльями и полетел над двором. Он взмахнул рукой и метнул залп игл, которые вспыхнули пламенем.

Джет поднял одно крыло, опустил другое и уклонился от атаки. Аот прорычал заклинание, направил свое копье на шипастого дьявола, и из острия ударила молния, разорвав его на части.

Джет дернулся, и Цера поняла, что его каким—то образом ранило. Но его крылья взмахивали так же плавно и так же сильно, как и прежде, сметая их всех к врагу так же быстро, как и раньше, так что, судя по всему, рана была не такой страшной.

Аот произнес слова, чтобы вызвать еще больше молний. Цера обрушила силу Хранителя и направила в свою булаву в виде яркого сияния. Две атаки одновременно поразили бронированного скелета. Сила разорвала его на части

— Мы уничтожили его! — Закричала Цера.

— Еще нет, — сказал Аот сквозь стиснутые зубы, и Джет продолжал лететь вдоль крыши так же быстро, как и раньше. Жрица поняла, что они поняли что—то, чего не поняла она. И через мгновение она увидела, в чём было дело.

Обугленное,