– Видимо, все их запасы сгорели, – задумчиво протянул он.

– Кровавый мёд! – прозвучал требовательный голос повелительницы кельдов. – Сейчас же, Слейк!

Резак Дэниел обернулся.

– Слейк, – прошипел он. – Госпоже нужен кровавый мёд.

Прервав свои раздумья, Синий Слейк вынужденно отвлёкся от остатков того, что, на его профессиональный взгляд, походило на впечатляющий перегонный аппарат. Когда-то ему пришлось отдать его молодой Карафине; судя по виду аппарата, он, наверное, приносил ей немало кровавого мёда. До пожара…

Фигура повелительницы в чёрном капюшоне появилась на выходе из маленькой пещеры и поманила его.

– Иду, госпожа! – крикнул Слейк дрожащим голосом через дыру на лице.

Он с силой ударил несущего его змеелова каблуками под бока. Тот послушно опустился на колени. Неловкими пальцами Синий Слейк снял кожаные ремни, а затем вылез из корзины. Он медленно побрёл по покрытому копотью полу, огибая кучи хлама и мёртвые тела, и на ходу достал бутылку кровавого мёда из внутреннего кармана своего пиджака с кисточками.

Войдя в пещеру, он остановился, увидев обугленное тело, над которым склонилась повелительница кельдов.

– Карафина… – пробормотал Слейк.

– Просто дай мне бутылку, – прошипела повелительница кельдов, протягивая руку.

Но Синий Слейк даже не пошевелился; тогда она выхватила бутылку из его рук и зубами вытащила пробку. Выплюнув её в сторону, повелительница кельдов повернулась к сестре. Запустив руку под змеиную шкуру, она осторожно приподняла голову Карафины, поднесла к обожжённым распухшим губам бутылку и наклонила её.

– Пей, – сказала повелительница кельдов нежным, ободряющим голосом. – Всего один маленький глоток…

В рот Карафины потекла вязкая красная жидкость; женщина сделала глоток, затем ещё один. Повелительница кельдов отняла бутылку, но обожжённые губы Карафины потянулись за ней; пришлось дать ещё немного.

Глаза Карафины открылись – два бирюзовых камня в красной оправе.

– Сестра, – скрипучим голосом произнесла она, напряжённо вглядываясь в темноту под чёрным капюшоном.

Повелительница кельдов снова взглянула в глаза сестры, так похожие на её собственные, и улыбнулась. Но Карафина не улыбнулась в ответ.

– Зачем ты послала его? – спросила она слабым надтреснутым голосом.

– Кого? – мягко спросила властительница кельдов.

– Кого? Кого? – Глаза Карафины расширились. – Того, кто призывает зиму. Я узнала его. Зачем ты послала его сюда?

Повелительница кельдов нахмурилась.

– Тот, кто призывает зиму, был здесь?

– Не притворяйся, что не знаешь, – сказала Карафина сухо и грубо. – Ты сказала, что я могу устроиться сама, если буду платить тебе. И я выполняла наш уговор. Каждую середину зимы я отдавала тебе положенную долю. Но потом ты послала своего наёмника… – Подпитанный кровавым мёдом слабый голос Карафины звучал возмущённо.

Повелительница кельдов покачала головой.

– Твой муж не платил нам, сестра, что бы он там ни говорил тебе. Вот почему мы пришли… и обнаружили тебя в таком положении.

– Килиан не платил тебе? – проскрипела Карафина, содрогнувшись. – Но почему?

– Сестра, сестра, – тихо сказала повелительница кельдов. – Сколько раз я тебе говорила, нельзя доверять змееловам… – Она замолчала. – Я и правда послала того, кто призывает зиму, – признала она. – Но не за тобой. Я отправила его за змееловами, которые убили Редмирту. Он шёл по их запаху.

Карафина тихо и хрипло вдохнула.

– Редмирта мертва? – прошептала она; тут её осенила догадка, и её глаза расширились. – Тот, кто призывает зиму, шёл по запаху убийц? – С трудом пробормотала она. – Когда мои кельды убили того, кто призывает зиму, они схватили двух змееловов – скалолаза и мальчишку. Килиан назвал мне их имена…

Карафина замерла и сглотнула. Она умоляюще посмотрела на сестру, которая ещё раз поднесла к её губам бутылку кровавого мёда.

– Илай Винтер, – выдохнула Карафина; её бирюзовые глаза засияли. – И Мика… – Её слова становились всё неразборчивее. – Они устроили пожар… – прошептала она; глаза её снова вспыхнули и угасали. – Они сделали… всё это.

Повелительница кельдов подняла руку и сняла чёрный капюшон, покрывавший её голову. Лицо под ним было белым и молочно-мутным, как лунный камень. Белёсые ресницы, волосы цвета утреннего тумана и гладкая блестящая кожа, через которую просвечивали синеватые вены, будто прожилки на мраморе. Это было бескровное, ледяное лицо; два бледно-бирюзовых глаза со злобой смотрели на чёрное, опалённое пламенем тело, завёрнутое в занавеску из змеиной кожи.

– Я предупреждала тебя, сестра, – полился из белых губ сладко-медовый голос. – Я предупреждала, чтоб ты не связывала свою судьбу с каменным пророком! – Она протянула руки и схватила сестру за горло. – Но ты думала, что тебе виднее, – промурлыкала она. – Ты думала, что можешь из змееловов сделать фермеров. И посмотри, до чего тебя это довело.

Взгляд бирюзовых глаз повелительницы кельдов ожесточился, а пальцы её сжались.

– Ты убила того, кто призывает зиму, – вдруг зашипела она; изо рта Карафины вырвался хрипящий, булькающий звук. – И позволила змееловам, на которых он охотился, сбежать.

Тело Карафины задёргалось; её почерневшие пальцы беспомощно пытались оцарапать руки повелительницы кельдов, пока та душила её. Наконец Карафина замерла. Повелительница кельдов отняла руки, набросила капюшон на голову, скрыв белое лицо, и выпрямилась.

Другие кельды наблюдали за сценой из соседней пещеры. Синий Слейк и Резак Дэниел переглянулись. Мать угрей откашлялась, два её щелезмея зашипели на концах своих поводков.

– И что теперь? – спросила мать угрей.

Из-под чёрного капюшона зазвучал голос повелительницы кельдов, такой же густой, сладкий и убийственный, как кровавый мёд.

– Мы найдём Илая Винтера и мальчишку, Мику, – бархатным голосом произнесла она. – И убьём их.

Кара дрожала. Она плотно завернулась в свой серый домотканый плащ и придерживала его у шеи. Её сжатые пальцы казались бледно-синюшными на фоне смятой серой материи.

– Тебе холодно? – спросил Мика.

– Немного, – ответила Кара, дрожа и улыбаясь. – Но я быстро согреюсь, когда мы разведём огонь.

Мика вытащил руки из рукавов куртки и, придвинувшись к Каре, накинул куртку им обоим на плечи. Кара прижалась к нему.

– Лучше? – спросил Мика, повернувшись и поцеловав её в щёку.

– Намного лучше, – ответила она и поцеловала его в губы.

– Как только Илай проверит, что в округе всё чисто, я разведу огонь, – сказал Мика. – Дело в том, Кара, что здесь, в пустоши, нужно быть осторожными. Огонь может привлечь внимание…