— Между вами возникло непонимание?

— Да нет, просто вы заявили, что берете расходы на себя, и она согласилась.

— Но я ведь однозначно дала понять, что не нуждаюсь в телохранителе.

— Знаю. — Райли нахмурился. А ведь он надеялся, что сумеет избежать обсуждения этой темы. — Давайте условимся, услугу вы не оплачиваете.

Танзи откинулась на сиденье и посмотрела на Райли так, будто не поверила собственным ушам.

— Но почему? — спросила она, когда пришла в себя. Райли не стал притворяться, будто не понял вопроса.

— Потому что у меня такая привычка: стоит мне что-то начать, как я привык доводить дело до конца. — Будь то спортивная карьера, латание дыр в предприятии отца или детективное расследование, добавил он мысленно. — Что ж, пусть вам кажется, будто вы не нуждаетесь в круглосуточной охране, я позволю себе не согласиться с вашим мнением. Так что пока я работаю над расследованием этого случая, только мне решать, что, как и сколько делать. И я намерен держать вас в поле зрения ровно столько, сколько сочту нужным.

Услышав подобное заявление, Танзи на несколько мгновений лишилась дара речи.

Увидев её реакцию, Райли невольно улыбнулся.

— Что вам известно? Ведь всё можно сделать быстро, и мне не придётся сидеть здесь, рискуя отморозить себе задницу.

И вновь изумлённый взгляд. У Райли даже сделалось легче на душе.

— Сами видите, у меня нет слов, — холодно произнесла Танзи, но в следующее мгновение на губах её заиграла лукавая улыбка. А ещё спустя секунду она со вздохом откинулась на спинку сиденья и уставилась на струйки дождя, что стекали по стёклам. — Я ценю то, что вы для меня делаете, — произнесла она и посмотрела на своего собеседника. — Честное слово. Но этот Соул-М8, кто бы он ни был, — многозначительно добавила она, — не напоминал о себе вот уже пару недель. С того самого бала. С тех пор у меня вышли две колонки, но я не получила от него очередного послания ни после первой, ни после второй. Кстати, в течение всей нашей с ним переписки Мартин не написал ничего, что хотя бы отдалённо могло показаться подозрительным.

— Знаю.

Танзи лишь ограничилась взглядом в его сторону.

— Великолепно. Огромное спасибо. Раз уж вы все знаете, ответьте на такой вопрос — почему вам не приходило в голову, что, возможно, всё кончено, что этот самый Соул-М8 нашёл себе другой объект для своего извращённого обожания? Я к чему это говорю — просто хотелось бы знать, где во всей истории нужно поставить точку?

— Не похоже, чтобы он бросил своё занятие. Ведь ситуация не изменилась, скорее наоборот. Ваша колонка по-прежнему пользуется бешеной популярностью, по её поводу столько разговоров, столько споров. Вспомните, буквально на днях о вас писали субботние газеты, на следующую неделю у вас запланировано участие в телешоу.

— Так, может, в этом все и дело, ему просто не хочется засвечиваться. А может, он вычислил вас. Ведь вы же не станете утверждать, будто пытались сохранить инкогнито. — Танзи вытащила из пакета сандвич с тунцом и развернула обёртку. — Ведь что получается? Допустим, я иду в магазин за продуктами и — надо же! — в отделе замороженных продуктов натыкаюсь на вас. Или, допустим, мы со Сью договорились посидеть в кафе, как вы уже там, через пару столиков от нас. Или я сажусь в машину, и вы всю дорогу висите у меня на хвосте. Нет, бред какой-то.

— По крайней мере я знаю, что вам ничего не грозит. Танзи замерла на месте, не донеся до рта сандвич.

— То есть вы по-прежнему считаете, что он собирается подобраться ко мне? Помнится, вы ещё говорили, что у таких людей, как правило, занижена самооценка. Они потому предпочитают держаться на расстоянии, чтобы ненароком не разрушить хрупкий мир своих иллюзий. Ведь стоит пойти на прямой контакт, как существует риск быть отвергнутым, и тогда весь мир их призрачных мечтаний лопнет, как мыльный пузырь.

— Именно. По крайней мере так гласит статистика. Но после записки, подброшенной на балу, я бы не хотел рисковать. Да и вам не советовал бы.

Танзи уставилось в забрызганное дождём окно, сандвич с тунцом был напрочь забыт.

— Значит, вы по-прежнему считаете, что это Мартин? — спросила она наконец, прерывая затянувшееся молчание, которое нарушал лишь стук дождевых капель по стеклу. — Мне почему-то кажется, у него имеется немало других способов признаться мне в своих чувствах. — Танзи зябко потёрла руки. — Можете на меня обижаться, но я отказываюсь в это верить.

— Я не говорил, что подозреваю именно его. Это просто одна из версий. Мы до сих пор пытаемся доказать, что вам пишет кто-то из работников «Фишнет».

Танзи ответила не сразу.

— Всякий раз, когда я открываю свой почтовый ящик, меня охватывает жуткое предчувствие, — произнесла она еле слышно. — Мне страшно думать, что он способен подобраться ко мне, пусть даже таким способом. Мне, конечно, было бы неприятно, окажись он кем-то из тех, кого я знаю. Но ещё страшнее, если это кто-то незнакомый, лицо, которое мне ни за что не узнать в толпе, и он, пользуясь этим, постоянно следит за мной. Как мне хотелось бы верить, что он отказался от своей затеи, позабыл обо мне. Честное слово.

Танзи машинально, сама того не замечая, раскрошила корку сандвича на мелкие кусочки.

— Охотно верю, — негромко отозвался Райли — Кто знает, может, так оно и есть.

— Но вы так не считаете, — сказала Танзи и пристально посмотрела на него.

Райли покачал головой. Как ему хотелось сказать ей, что она ошибается.

— И когда же настанет конец? Сколько ещё это будет тянуться, если он перестанет забрасывать меня письмами?

— До тех пор, пока в наших руках не будет его фото или, на худой конец, имя. Пока же он неопознанный бродит на свободе, зная, кто вы такая. При этом только ему известны подробности вашей жизни. Вам же самой — лишь то, что в один не совсем удобный момент он вдруг воспылал к вам страстью. И все. Больше вы о нём ничего не знаете и потому даже не представляете, откуда исходит угроза. — С этими словами Райли захлопнул ноутбук и обернулся к Танзи. Он словно забыл, что собирался получить электронную почту. — Информация — сила, и пока этот тип держит в своих руках большую её часть, это мне совершенно не нравится. Да и вам вряд ли, исходя из того, что вы только что рассказали. Вот вам и ответ на вопрос.

— Хорошо. Но каковы, на ваш взгляд, шансы, что он превратится в реальную угрозу? — спросила Танзи и добавила: — Меня интересует ваш ответ как профессионала.

Интересно, заметила ли она, каких нечеловеческих усилий ему стоило оставаться именно таким, объективным и хладнокровным профессионалом?

— Не знаю. Сейчас по моей просьбе готовят психологический портрет вашего поклонника, с учётом его последнего послания. Я получу его ближе к вечеру. А пока попробую снять отпечатки с этой вашей фигурки, если, конечно, получится. Даже частичные отпечатки способны вывести нас на верный след. И повторяю: пока нам не известно имя, вы будете у меня, что называется, под колпаком.