—И вы мне поможете вернуть «Песнь Раи»?— хмуро поинтересовался Бернат, ковыряя потрескавшимися ногтями бороду. Он знал, что ему все равно гнить в этом подвале, что бы ни говорил лукавый стервятник моря.

—Обязательно! Я сам прибью негодяя Свилга к мачте. Самыми толстыми гвоздями. Трудитесь, мастер,— Давпер кивнул ему и поднялся по лестнице к ожидавшему со свежими вестями Боту.— Что там?— спросил он, доставая коробочку с листьями мако.

—Очень все замечательно получается, господин Хивс. Она остановилась в «Раковине Эрисы». На первом этаже. Окна в сад,— выпалил пират, вытянулся во весь огромный рост и охнул слегка — рана спины, нанесенная рейнджером, еще давала о себе знать.— Цветочки внизу, кустики густые. И кабак, особенно кабак там славный. Ухоженная таверна, я вам скажу.

—А тот гринх кривой с ней?

—Ушел. Ушел почти сразу. Мои ребята его провожают,— Бот от удовольствия и кружки эля, проглоченной минуту назад, покруглел лицом.

—Хорошо, даже прелестно. Ступай тогда. Только не напивайся, свинья ты паскудная. И своим скажи. Чтоб ближе к утру все были наготове. Пусть руки помоют, прежде чем ее величество мэги трогать,— Давпер рассмеялся, запрокинув голову и чувствуя обжигающий вкус мако.— А знаешь, капитан,— он распахнул окно и, чуть помолчав, повернулся к Морасу,— я ее начинаю любить. Да, да… Все больше любить. Это превращается в хищную страсть. О, Рена Пресветлая, что я с ней завтра сделаю!

Она спала крепко, только на исходе часа Маро из-за мрачного облака сна послышался шепот и чья-то возня. Потянув сползающую накидку, Астра повернулась на другой бок — капризный шерстяной покров снова сполз к ногам. И вдруг слетел с нее рывком.

—Рена, не мучь меня так,— вздохнула она. Открыв глаза, увидела, склонившегося к ней смуглое, морщинистое лицо. Первой мыслью было, что это аютанец, домогавшийся ее вечером в кабаке таверны. Астра хотела вскочить, но едва она шевельнулась, как острие ножа уперлось в ямочку на шее.

—Ш-ш-ш… госпожа,— прошептал незнакомец.— Не двигайся, если не хочешь кровью плевать.

—Ратим, руки вяжите,— донесся голос из-за его спины.— Покрепче! Чтоб глупости делать охоты не было.

Закусив губу и повернув голову, Астра разглядела крупную фигуру Бота в тусклом свете распахнутого окна. Еще с ночи пожара на складах в Иальсе, рыжебородого пирата она помнила хорошо, так, что дрожь пошла по телу. Кто-то старательно, сильно стягивал руки от локтей к запястьям, и кровь в венах билась, гулко стучала в виски.

—Будешь молчать?— спросил человек в рубахе с широким воротом, державший у горла нож.— Пока по-хорошему с тобой обходимся.

Мэги кивнула, но едва моряк убрал стальное острие, она рванулась и пронзительно закричала:

—Ворюги! Гады! А-а!

—Ратим!— Бот мигом перевернул подушку ей на лицо и навалился всей тяжестью.— Тряпку, Ратим! Сразу глотку надо было затыкать! Благороднейшие паладины, епть!

Затолкав обрывок скатерти со стола мэги в рот, рыжебородый поднял ее и, поставив на ноги, строго сказал:

—Смотри, дрянь, я с тобой нянчиться не буду. Если что не так, сразу пущу кровь. Уж до Хивса донесем, что останется. Поняла?

Глядя на него с ядовитой ненавистью, Астра отрицательно качнула головой.

—Нет?!— коротко снизу Бот ударил ее в живот тяжелым кулаком.— А теперь поняла?— бессмысленно переспросил он — как переломленная щепка мэги упала на пол.

В коридоре и в соседней комнате за стеной послышались голоса разбуженных постояльцев. Командир абордажной команды «Нага» торопливо вылез в окно. В дверь уже кто-то стучал. Помощники передали ему бесчувственное тело пленницы, и он, взвалив легко и небрежно ее на плечо, быстро зашагал через сад к воротам, выходящим к амфитеатру. От арены Го, выделявшейся на предрассветном небе тремя желтыми ярусами, они направились по улице вверх. Путь был неблизкий, и Бот скоро пожалел, что отказался от услуг извозчика, которого Григор рекомендовал, как человека неболтливого и сговорчивого за скромную плату. С другой стороны, тридцать сальдов, выделенные господином Давпером на это не особо хлопотное дело, были целее, их можно было потратить с большей пользой в кабаке той же «Раковины Эрисы», приглянувшемся ему из всех заведений щедрой Ланерии уютом и вкусом имбирного эля.

—Ратим, Шероб,— остановившись, окликнул командир абордажников, идущих впереди,— ну-ка снимайте плащи. У-ух, тяжелая стерва. Или я старею. Помню, таких по три штуки таскал за раз.

—Так то, наверное, в постель,— рассмеялся Шероб, скидывая плотную шерстяную накидку.— С плащами что делать? Связывать?

—Связывайте. И вы ее теперь понесете,— Бот свалил мэги с плеча и прислонил ее полусидя к ограде дома с жестяной табличкой лекаря. Астра зашевелилась, шепча что-то губами, меж которых торчала скомканная тряпка.

—Бот, стража!— Ратим первым заметил гвардейцев Меча и Порядка, появившихся из-за угла.

—Надо ж, не спится свинячим детям,— старший пират смял бороду толстыми пальцами и скривился в предчувствии, что ему в лучшем случае придется расстаться с большей частью серебра Давпера. Драться с четверкой вооруженных неслабо мечников не особо хотелось, да и неизвестно, чем бы закончилась шумная потасовка в центре благочестивой Ланерии.— Будьте наготове, Ратим. Мэги переверните рожей вниз. Пойду с ними потолкую, но может и кости придется размять. А господину Давперу нам доплатить за лишние расходы и неприятности,— быстро решил он, направляясь навстречу к гвардейцам.

—Приветствую, справедливейшие,— Бот с легким поклоном прижал кулак к груди, поглядывая на худое, заостренное лицо старшего стражника с медным ястребом на шлеме.— Вас, видать, сам Архор послал. Только тут три негодяя драку учинить с нами пытались. Деньгу требовали. Ну и, вас заслышав, туда побежали,— он махнул в сторону Розовых купален.

—С вами драку? Что-то прибрехиваешь, бородатый,— гвардеец со шрамом, стоявший слева, недоверчиво усмехнулся, покосившись на спутников Бота,— представить невинными жертвами людей столь лихого вида служитель порядка никак не мог и негромко подтвердил свои мысли старшему: — Брешет он, господин Вореан. Определенно брешет. С такими мордами, как у них, голодных волков пугать можно, не то что местных ножевых крыс.

—А сами что за люди?— прищурившись, спросил Вореан.— И с девушкой той что?

—Сами мы моряки, ваша доброта. Простые морячки с почтового неарского суденышка. Извиняюсь, перебрали чуть. Ночью заплутали и вот до кэпа с повинной идем,— Бот неторопливо потянулся к кошельку, размышляя, что сказать о мэги, лежавшей, на счастье, до сих пор тихо.

—А девка что?— недовольно переспросил его страж со шрамом и шагнул ближе.

—А девка… наша она. Выпила кислого эля лишку, и ноги у нее отнялись. Облевалась и уссалась вдобавок. Несем ее. Не бросишь же… Вот возьмите, добрейшие,— он отсчитал десять сальдов и протянул начальнику караула.— От чистого сердца, чтоб принять чего веселого после службы, за честных моряков.