— Передайте своему Совету, что я не стану этого делать — презрительно усмехнулся король болгов. — Их мнение интересует меня еще меньше, чем твое.

Терпение Джел'си, по всей видимости, истощилось.

— Вам следует принять во внимание наше предостережение, ваше величество.

— Почему?

Посол поднял взгляд к небу.

— Мне уйти? — Рапсодия нервно оглянулась на ворота. — Я не буду на вас в обиде.

Мужчины решительно покачали головами.

— У меня нет права вдаваться в подробности, ваше величество, но я полагаю, что причина вам известна, во всяком случае, вы способны и сами догадаться.

Акмед вплотную подошел к послу и посмотрел в его золотые глаза.

— Назови причину или покинь нас.

Джел'си тихонько вздохнул.

— Вам нужно лишь вспомнить о величайших дарах земли, сир.

В саду наступила тишина, затем Акмед резко повернулся спиной к морскому магу и направился к выходу из сада.

— Когда у тебя появится время поговорить со мной наедине, будь добра, извести меня об этом, — на ходу бросил он.

Джел'си вежливо кашлянул.

— Знаете, мне очень жаль, что вы решили бросить изучение искусства целителя и посвятили себя другой профессии. Ваш наставник считал, что у вас замечательные способности. Вы бы стали гордостью Квайет-Кип, а возможно, и одним из лучших наших выпускников.

Акмед сердито развернулся на каблуках.

— Тогда я был бы уже мертв, как и остальные невинные души, которых вы завлекли в свое заведение, — хрипло проговорил он. — У тебя и у меня слишком разные определения понятия «стыд».

Бросив мрачный взгляд на Рапсодию, он решительно двинулся прочь.

Она смотрела ему вслед даже после того, как он скрылся за воротами.

— Вы бы не хотели объяснить мне, что здесь произошло? — удивленно повернулась она к Джел'си.

За время знакомства с Акмедом она никогда не видела, чтобы он так долго поддерживал разговор, который его не интересовал, — по словам самого Акмеда.

Морской маг вздохнул и негромко ответил:

— Много лет назад, когда он был еще молодым человеком, в Квайет-Кип — помните, я говорил, что преподавал там, — произошла ужасная трагедия. Человек, который много для него значил — возможно, их было несколько, — погиб. Похоже, он так меня и не простил.

— Да, все выглядит именно так, — подтвердила Рапсодия. — Я сожалею.

— Не стоит, миледи, — печально улыбнулся Джел'си. — Из того, что кто-то ведет себя грубо и неразумно, еще не следует, что он не прав.

Джеральд Оуэн помешивал кипящий сироп в большом чугунном котле, не обращая внимания на галдящих детей и взрослых, которые с нетерпением ждали новой порции сахарного снега. К счастью, он уже много лет был глух к подобному шуму, поскольку занимался этим еще со времен отца лорда Стивена, который ввел замечательный обычай разливать горячий расплавленный сахар на чистый снег, разложенный на больших деревянных досках. Снег превращал карамельный сироп в твердые сладкие завитки, ставшие символом зимнего карнавала. Лорд Стивен внес свою лепту в это действо, по его настоянию к лакомству стали добавлять шоколад и миндальный крем. Джеральд традиционно исполнял на карнавалах роль кондитера, он же хранил все рецепты в строжайшей тайне.

Наконец пожилой гофмейстер Хагфорта знаком показал, что сироп готов, и отступил в сторону, позволив своим помощникам наклонить котел — к ним уже выстроилась очередь слуг с деревянными досками. Оуэн вытер липкие от сахара руки о мокрое полотенце и скрестил их на груди, только теперь позволив себе удовлетворенно улыбнуться.

Праздник в честь зимнего солнцестояния, несмотря на тяжелые предчувствия, проходил успешно. Оуэн служил уже третьему поколению Наварнов и с радостью отмечал, что уважение к добрым традициям было отличительной чертой лорда Стивена, а теперь и его сына, которого Оуэн искренне любил.

Он втайне радовался, что инаугурация Гвидиона пройдет в самом ближайшем будущем, ибо присутствие королевской четы, которое помогло всем пережить гибель Стивена, вносило некоторые неудобства в жизнь не слишком просторного Хагфорта. Король с королевой, возглавлявшие Союз, должны жить в более просторном дворце, находящемся в центре подвластных им земель. По слухам, Хаймэдоу не будет потрясать воображение своими размерами, но место для него выбрано удачно. Хагфорт выстроили как форпост для семей, поселившихся в глуши провинции Наварн в начале Века намерьенов, сравнительно небольшое поместье с красивым и уютным, но не очень вместительным замком. Как только он станет резиденцией исключительно герцога Наварна, а не правителей огромной империи, жизнь вновь войдет в привычную колею.

Оуэн устало присел на накрытую чистой тряпицей бочку, продолжая с удовольствием наблюдать за радостной возней детей, старавшихся поскорей получить хрупкое лакомство. В жилах Джеральда Оуэна, как и герцога, которому он служил, текла кровь намерьенов, хотя и сильно разбавленная, — в результате он намного пережил своих друзей, с которыми вырос и воспитывался. Он видел, как нынешние родители и бабушки с дедушками точно так же возились из-за пирожных много лет назад, когда сами были еще детьми, во всем этом он ощущал некую цикличность, ему вдруг подумалось, что жизнь других людей проходит много быстрее, чем у него, и ему стало отчего-то грустно.

Кто-то положил руку ему на плечо и отвлек от размышлений. Оуэн поднял глаза и увидел улыбающееся лицо будущего герцога Хагфорта.

— Кажется, уже почти пора, Джеральд? — спросил Гвидион Наварн.

Оуэн вскочил на ноги, его вдруг наполнила энергия.

— Да, сэр, если вы готовы, то пора начинать.

— Я буду готов, как только ты убедишься, что у меня все в порядке. Если я сумею пройти проверку у тебя, значит, я действительно готов.

Джеральд Оуэн взял юного герцога за руку и отвел в Большой зал, где стоял стол, на котором было разложено все необходимое.

— Ни о чем не тревожьтесь, молодой господин, — с нежностью проговорил Оуэн. — Мы все сделаем так, что люди, которые вас любят, будут вами сегодня гордиться.

Эши, верный своему слову, провел церемонию быстро и элегантно. Рапсодия наблюдала, как мальчик, который четыре года назад стал ее первым приемным внуком, склонился перед ней, и в его глазах она увидела мудрость и ответственность, необходимые человеку, облаченному в яркую герцогскую мантию. Ее сердце исполнилось гордостью, когда он с удивительным спокойствием и скромностью произнес слова клятвы. Затем Эши вручил ему символические ключи от Хагфорта и кольцо Стивена с печаткой, на которой был выгравирован герб герцогства Наварн. Гвидион повернулся к собравшимся и поблагодарил их, а потом попросил вернуться на карнавал — скоро должны были начаться гонки саней.

Весело гомонящая толпа потекла в ворота замка, к тому месту, где была устроена трасса для гонок. Рапсодия, наблюдавшая за тем, как пустеет зал, вдруг почувствовала, как ее локтя коснулась сильная тонкая рука.