бы и без захвата Гренады американской морской пехотой и «рейнджерами» в октябре 1983 года. Ведь было и так ясно, что Гренада не станет использовать против Барбадоса и Тринидада противотанковые РПГ-7 или зенитки, так как у тех стран не было ни танков, ни серьезной авиации.

Развивались и межпартийные связи между КПСС и НДД. Их курировал Коард, причем посол Гренады в Москве Джейкобс часто был не в курсе конкретных форм межпартийного сотрудничества (видимо сначала контакты были неформальными). КПСС обязалась принять на обучение в своей Высшей партийной школы при ЦК КПСС несколько членов НДД, передать гренадской правящей партии литературу на английском языке и оказать помощь в строительстве штаб-квартиры НДД (поставкой стройматериалов). Посол Джейкобс с удовлетворением отмечал: о уже в 1981 году Международный отдел ЦК КПСС расценивал НДД как братскую коммунистическую партию, что обеспечивало максимально доверительный уровень взаимодействия.

27 июля 1982 года во время визита М. Бишопа в Москву между КПСС и НДД было подписано уже формальное (и довольно краткое) соглашение о сотрудничестве[249]. Обе партии обязались обмениваться опытом партийной работы, делегациями, сотрудничать в области подготовки партийных кадров, а также способствовать расширению связей между общественными организациями СССР и Гренады.

В январе 1983 года в Сент-Джорджесе на массовом митинге было учреждено Общество гренадо-советской дружбы. В марте того же года в Москве торжественным собранием отметили четырехлетнюю годовщину гренадской революции (как потом оказалось, последнюю).

В 1981, 1982 и 1983 гг СССР предоставил Гренаде несколько грантов на скромную сумму в 2.5 миллиона долларов США. В Москве проигнорировали предложение Гренады о том, чтобы СЭВ создал альтернативный МВФ банк для финансирования стран социалистической ориентации с капиталом в 20 миллиардов долларов. Таких свободных средств в валюте у СССР, измученного гонкой вооружений с США, явно не было. Тем не менее, гренадцы решили продолжить лоббировать эту идею через восточноевропейские страны.

Советско-гренадская торговля во все годы гренадской революции носила очень скромный характер, хотя и сильно выросла по сравнению с временами Гейри. В 1978 году Гренада и СССР наторговали на смехотворную сумму в 40 тысяч долларов США, в 1979 году товарооборот вырос 80 тысяч, а в 1981 году достиг 4.16 миллионов долларов. Правда, в 1982 году он упал до 300 тысяч долларов, а в 1983 году – до 180 тысяч.

Коард был возмущен, когда приехавшая в декабре 1982 года на Гренаду советская торговая делегация обратилась не к государственным органам, а к местному кооперативу с предложением купить у него мускатный орех по 1500 долларов за тонну, в то время как мировая цена якобы достигала 1950 долларов. Коарда обижало такое отношение Москвы, тем более на фоне того обстоятельства, что сахар у соседней Кубы СССР закупал по ценам выше мировых.

Однако, похоже, Коард либо лукавил, либо был не в курсе дела. Советская делегация с учетом падающих мировых цен предложила выкупить нереализованные ранее инвентарные запасы ореха, причем по цене на 51 % выше, чем в 1982 году предлагали покупатели из капиталистических стран. Советская сторона также согласилась каждый год адаптировать цену к мировой конъюнктуре.

Заметим, что и другие соцстраны закупали гренадский мускатный орех по ценам гораздо выше мировых. ГДР в 1983 году заплатила на 59 % больше мировой цены, Куба в том же году – на 42 %.

Правда, от участия в строительстве гренадского аэропорта в Кремле подчеркнуто дистанцировались, хотя гренадцы приглашали Советский Союз принять участие в финансировании этого мега-проекта. Но причины здесь были чисто политическими: в Москве явно не хотели давать США лишний повод для обвинения СССР в экспансии в Западном полушарии, а также повод для вторжения морской пехоты США на остров, который СССР физически не мог защитить.

Гренадцы это прекрасно понимали, хотя их сожаление по этому поводу было более чем очевидным. Посол Гренады в СССР Джейкобс сообщал на родину о советской линии в отношении Гренады (дата документа неизвестна): «Карибский бассейн… честно говоря, не относится к числу их приоритетов и такой подход еще больше усиливается их интересом сократить сферы противостояния с США. Кроме того, КПСС исторически всегда очень медленно развивала отношения с новыми для себя партиями»[250].

Таким образом, при Л. И. Брежневе СССР понемногу преодолел первоначальную осторожность в отношении Гренады и, хотя и с оглядкой на США, стал рассматривать эту страну как государство социалистической ориентации. Если Куба была главным экономическим спонсором Гренады, то Советский Союз превратился в главного поставщика оружия, хотя оно было в основном устаревшим, оборонительным и легким и не представляло никакой опасности для соседей Гренады.

СССР был настроен и на оказание серьезной экономической помощи, но в Москве прекрасно понимали, что на Гренаде будет просто некому ее осваивать. Госаппарат маленькой Гренады был перегружен новыми, до селе невиданными задачами и засорен людьми британской колониальной школы, ненавидевшими СССР «по определению». Явным саботажем «бывших» и расхлябанностью гренадских управленцев можно было бы объяснить хотя бы тот факт, что Гренада не выбрала и трети тех стипендий на обучение в СССР, которые бесплатно предоставила советская сторона. Из выделенных советской стороной на 1981–1983 гг 80 мест, гренадцы использовали лишь 18[251].

Под влиянием СССР отношения с Гренадой стали развивать и союзники Москвы по Варшавскому договору, особенно ГДР и ЧССР.

Прага и Берлин были самыми тесными союзниками Москвы и имели в контактах социалистического лагеря с развивающимися странами определенную специализацию.

Чехословакия поставляла оружие в те страны, куда СССР не хотел или не мог этого делать из внешнеполитических соображений. Например, первые поставки советского оружия в Египет в 50-е годы шли именно из ЧССР. Если бы тогда вооружение напрямую поставила Москва, то США и Израиль могли бы использовать это как предлог для нападения на Египет. «Маленькая» Чехословакия в этом смысле казалась более «безопасной». Тем более, что чехословацкое оружие было известно всему миру еще с довоенных времен, и в 70-е годы ЧССР имела самую развитую после СССР военную промышленность среди социалистических стран. Причем некоторые образцы (например, легкие самолеты) закупала и Советская Армия.

К тому же у ЧССР была прекрасная разведка и опять-таки в тех странах, где у СССР подчас даже не было посольств (например, в странах Латинской Америки, где проживала влиятельная чешская диаспора)[252]. Чехословацкая госбезопасность на своей территории активно тренировала бойцов национально-освободительного движения из развивающихся стран. Например, «исчезнув» с Кубы 1965 году, Че Гевара жил на явочной квартире в Праге, прежде чем выехать в Африку для организации партизанского движения в Заире.

ГДР обычно помогала наладить в развивающихся странах органы безопасности, а также средства связи и полиграфическую промышленность.