О'кей. Свое дело он сделал. Послание передал. У Джонни явно были непростые отношения с матерью. Джек мог посочувствовать им, но его умение улаживать сложные ситуации, слава богу, не включало в себя семейную терапию.

Он приближался к Восьмой авеню, где мог сесть на поезд. Перед глазами снова всплыл глобус Брейди... его красные и белые огоньки... сеть пересекающихся линий... он был волнующе близок... стоит выбросить руку — и он дотянется до него...

Джек и коснулся его. Но когда он понял, что оказалось у него под рукой... лучше бы он к этому не прикасался. Мир вокруг него замедлил свое вращение, и он споткнулся.

Огоньки и линии... он видел их расположение и раньше... и теперь он вспомнил, где именно...

Внезапно у него перехватило дыхание. Остановившись, он прислонился к перилам. Нет, Джека не тошнило, но ему захотелось, чтобы его вывернуло наизнанку.

Когда и сердце и легкие обрели нормальный ритм, он оттолкнулся от стенки и снова двинулся в путь. Он собирался зайти к Марии Роселли и рассказать ей, что контакт с ее мальчиком Джонни состоялся, а затем заскочить к Джиа и Вики посмотреть, чем заняты его девочки. Но теперь все отпало. Ему были нужны ответы, нужно было найти кого-то, кто может дать объяснение.

Он вспомнил лишь одного такого человека.

Джейми заработалась допоздна — как обычно, — когда позвонил Робертсон. В голосе его чувствовалась напряженность. Он сказал, что им надо поговорить. Что-то произошло — серьезное и очень странное.

Ладно, она в любом случае собиралась уходить. После того как она заверила его, что линия не прослушивается, он сказал, что встретит ее на своей машине — большая черная «краун-виктория». Когда она напомнила, что за ней тенями таскаются эти идиоты, он объяснил, где они встретятся и как добраться туда.

Так что в 8.15 она шла через туннель Сорок второй улицы. Один из этих идиотов тащился за ней, держась в футах пятидесяти или около того. А куда делся второй? Обычно рядом с «Лайт» ее поджидала команда не менее чем из двух человек.

Когда Джейми добралась до станции на Восьмой авеню, она уже с трудом переводила дыхание. Эти проклятые сигареты. Надо бросать.

Вместо того чтобы выйти на одну из платформ, она заторопилась наверх на улицу.

Вот сейчас она в самом деле еле дышала. Джейми заметила на углу большую черную машину. Должно быть, это автомобиль Робертсона, но он сказал ей подождать, пока не даст сигнала. Только она не хотела ждать — ведь один из этих тупоголовых идиотов тащится за ней. Она хотела сразу же оказаться в этой машине.

Внезапно дверца со стороны пассажира распахнулась и знакомый голос позвал:

— Сюда!

Джейми не надо было повторять дважды. Подбежав, она нырнула в салон. Она еще не успела прикрыть дверцу, как автомобиль с ревом рванул по Восьмой.

— Мы должны прекратить встречи, Робертсон.

Отсветы от пролетающих мимо уличных фонарей

падали ему на лицо. Оно было замкнутым и напряженным.

— Зовите меня Джеком. Помните?

— Ох, в самом деле. Кстати, объясните, почему вы хотели, чтобы я ждала на улице, вместо того чтобы сразу залезть в машину — и вперед?

— Я дожидался нужного светофора. Не имеет смысла жечь покрышки только для того, чтобы через квартал остановиться. А теперь, чтобы следовать за нами, им придется найти такси. Но нас они уже не обнаружат.

— Не они. Он. Только в этот вечер. Но скорее всего, он заметил номер вашей машины.

Джек еще плотнее сжал челюсти.

— И не только его. Пока я ждал вас, из гастронома с бумажным пакетом вышел парень, которого я видел в офисе Дженсена, когда получал пропуск. Скорее всего, он нес кофе и сандвичи.

— Думаете, он видел вас?

— Посмотрел на меня, но, кажется, не узнал.

— О, черт! Если они засекли ваш номер...

Джек улыбнулся, но улыбка у него получилась натянутая.

— Они так ничего и не поймут. Но наварят себе кучу неприятностей, если начнут искать подлинного владельца этого номера.

— То есть вы одолжили машину?

— Нет, она моя, но номера — дубликаты с машины другого человека. С которым лучше бы не сталкиваться.

— Кого же?

Он покачал головой:

— Производственный секрет.

Вот опять. Он возбуждал в ней любопытство.

— Я могла слышать о нем?

— Как репортер? А как же!

Интонации, с которой он это произнес, было достаточно, чтобы Джейми завелась. О ком он говорит? Но было очевидно, что с таким же успехом она может задавать вопросы статуе.

Джек сделал левый поворот на Пятьдесят седьмую и погнал дальше на запад.

— Куда мы едем?

— Нам нужно какое-нибудь тихое местечко. Есть идеи на этот счет?

— Мы всего в нескольких кварталах от моей квартиры, боюсь только, что она под наблюдением.

— Неудивительно. Давайте на всякий случай проверим.

Джейми попросила подъехать прямо к парадным дверям своего многоквартирного дома.

— Вот тут я и живу.

Джек ткнул большим пальцем в боковое окно машины.

— А вон там дежурит команда дорменталистов.

Джейми увидела у обочины двухместную машину В салоне было темно. На переднем сиденье угадывался мужской силуэт. Ничего не оставалось, как ехать мимо.

Дженсен уже был готов покинуть храм, но тут его рация хрипнула. На связи был Мариготта.

— Босс? Наконец я нашел его изображение.

— Амурри?

— Его самого. Но вам бы лучше зайти посмотреть. Не думаю, что вам понравится.

— Сейчас буду.

Спеша через опустевший холл, Дженсен предполагал, что у него будет совсем другая реакция, когда он увидит эту физиономию.

Могу ручаться, что ее лицезрение доставит мне удовольствие.

Тон Мариготты убедительно дал понять: фотография, которую он нашел, не имеет ничего общего с типом, именующим себя Джейсоном Амурри.

Дженсен нанес короткий удар кулаком в воздух.

Так и знал!

В данном случае инстинкт его не подвел. Он мысленно потрепал себя по загривку, отдавая должное своей наблюдательности. Амурри с первого же дня вызывал у него смутное беспокойство.

Теперь мы его раскололи.

Снова хрипнула рация. Мариготта снова на связи.

— Есть еще кое-что... и это вам тоже не понравится, босс. Только что звонили Льюис и Хатчинсон. Они потеряли свою перепелку.