Феликс бросился за ним, но двигался посыльный с такой скоростью, что расстояние меж ними никак не желало сокращаться. Они выскочили на оживленную улицу и понеслись, расталкивая пешеходов. Человечек пытался сбить своего преследователя, то выскакивая на проезжую часть и петляя между несущимися машинами, то возвращаясь на тротуар. Феликс успевал просчитывать траекторию его движения, стараясь сократить разрыв, но догнать все равно не получалось. Внезапно посыльный пропал из вида. Только что Феликс видел его спину в рубашке болотного цвета, как вдруг он растворился в толпе спешащих людей. Феликс добежал до конца улицы, осмотрел перекресток, вернулся, заглянул едва ли не во все подворотни – проклятый коротышка как сквозь землю провалился.

Не понимая, как же такое произошло, как он мог упустить посыльного, Феликс выругался сквозь зубы и пошел обратно.

Вернувшись во двор, он увидал Валентина. Стоя у брошенной машины, бывший десантник рассматривал выломанную дверь. Завидев начальство, Сабуркин указал на автомобиль:

– Ты видел? Как ему это удалось? Чтобы так вырвать дверь, нужна нечеловеческая сила.

– Именно – нечеловеческая, – с досадой согласился Феликс. Заглянув внутрь, он быстро осмотрел салон, бардачок. Авто было явно арендованным.

– И кто или что это было, знаешь?

– Да, – Феликс приподнял дверь и кое-как пристроил ее на место, чтобы вид изуродованной машины не привлекал лишнего внимания. – Позже расскажу. На общем собрании.

Когда Феликс с Валентином вернулись в квартиру Петровченко, то, судя по царившей там атмосфере, детективы уже успели ввести в курс дела хозяина и его супругу. Беззвучно шевеля губами, женщина отсчитывала капли валокордина, капая из пузырька в стакан с водой, а ее супруг так и сидел в кресле с тем же заинтересованным видом. Аля с Ариной устроились на диване, Гера стоял у стола и зачем-то придерживал рукой букет, словно он мог сорваться с места и совершить нечто страшное.

Как только Феликс зашел в комнату, его с порога засыпали вопросами. Ответил он быстро и коротко:

– Нет. Не поймали. Но это дело пары дней, поймаем. Это правда, да. Вас собирались отравить. Вот этим кольцом, да. Как – сейчас покажу.

Мужчина взял со стола коробочку, аккуратно взялся за дужку квадратного перстня с изображением коня и двуглавого орла с коронами над головами, вынул его и поднял повыше. Затем произнес ровным тоном, словно учитель перед аудиторией:

– Это пятый перстень-отравитель, копия кольца Генриха Птицелова, первого германского короля. Выдающийся был персонаж, весьма успешно воевал со славянами. Теперь смотрите, как он работает. Гера, дай мне что-нибудь. Листок или салфетку.

Парень отломил от длинного стебля сиреневую орхидею и протянул Феликсу. Тот взял цветок в левую руку, держа в правой перстень, поднял кольцо над цветком и мизинцем, сделал какое-то неуловимое движение, отчего нижняя часть кольца выдвинулась и пролилась капля красно-коричневой жидкости. Попав на сиреневый лепесток, капля мгновенно стала расползаться въедливым пятном.

– Таким образом, – продолжил Феликс, – стоит только примерить это кольцо, как кожа вашего пальца сдвинет крошечную внутреннюю пластину, и вы получите свою быстродействующую смерть. Теперь мне от вас нужна информация, Сергей Юрьевич, срочно, быстро, сейчас. В семидесятых годах вы служили, воевали в Анголе. Кто был против вас, какая группа? Скорее всего, в ней были итальянец, пара немцев, француз. Мне надо знать: где, как, при каких обстоятельствах с вами мог пересечься араб или египтянин. Скорее всего, он или кто-то из его семьи были врачами…

– Муж бы рассказал! – перебила хозяйка. – Да год уже как инсульт случился, не ходит он с тех пор и не говорит.

Феликс уставился на нее, словно не понял смысла слов. Женщина указала на инвалидную коляску, стоявшую между креслом и телевизором. Коляску наполовину прикрывала штора, и в глаза она не бросалась. Феликс глубоко вдохнул, медленно выдохнул и прошептал:

– Каналья…

– Не переживайте вы так! – засуетилась хозяйка, плеснула из вазы воды в свой стакан и потянулась за пузырьком с валокордином. – Я вам сейчас накапаю… Да вы у меня спросите, может, я знаю! Сереженька со мной вообще-то всем делился.

– И подробностями войны в Анголе? – без особого интереса произнес Феликс, глядя куда-то в стену поверх ее серо-седой головы.

– А почему вы думаете, я открыла дверь этому страшненькому посыльному и взяла цветы с кольцом? Он сказал, что принес подарок от Эммануэля Санчеса.

Феликс перевел взгляд на Геру и произнес:

– Принеси мой портфель из машины.

Парень кивнул и вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь. Вскоре он вернулся со старинным докторским саквояжем. Заходя в комнату, Гера чуть не споткнулся, разглядывая едва заметную монограмму на металлической застежке: «А.П.Ч».

– Спасибо.

Феликс взял саквояж, раскрыл и вынул пару черно-белых фотографий. Затем перевел взгляд на женщину.

– Как вас зовут?

– Светлана Васильевна, можно просто Светлана.

– Посмотрите на этот снимок, – Феликс поднял групповое фото. – Где ваш муж?

Женщина подошла ближе, вглядываясь в изображение формата девять на двенадцать. Затем, чуть прищурившись, указала на крайнего справа человека:

– Вот Сереженька.

– Хорошо, – Феликс показал второй снимок: латинос на фоне какой-то стены. – Это кто?

– Эммануэль, – уверенно ответила Светлана Васильевна. – Они вместе воевали, он был командиром кубинского отряда сопротивления. Сережа рад был, получив от него весточку, обрадовался, что не забыл его Ману и все хорошо у человека, судя по дороговизне подарка.

Феликс перевел дух и уставился в пол. Безмолвно торчавший все это время у дверного косяка Валентин вдруг шумно выпустил воздух через ноздри и с сумрачным видом произнес:

– Понятно, что Мануэль не желал никого убивать, его именем воспользовались, чтобы гарантированно вручить подарки. Теперь узнать бы, кто их послал. Где там, в Анголе, мог отряд вашего мужа нажить себе неприятностей с каким-то египтянином?

Пожилая женщина посмотрела на него, и ее глаза вдруг сделались очень внимательными. Она залпом выпила воду с валокордином, приготовленную для Феликса, и развернулась к столу с вазами:

– А давайте я вам тоже накапаю…

– Капель пятьдесят, если можно, – кивнул Сабуркин. – У нас нет времени, понимаете. Я видел этого посыльного. И страшно подумать, что у него могут быть клиенты кроме вас. Кому-то еще он может принести похожую смерть.

Светлана Васильевна подошла к шкафчику в мебельной стенке, приоткрыла его, достала из зеркального нутра небольшую пузатую бутыль и рюмочку. Открутив пробку, она налила прозрачную жидкость и поднесла Валентину.

– Это Сереженька привез из Луанды. Мы как раз и поженились через месяц после его возвращения. Он лет тридцать ничего мне не рассказывал – секретные сведения, подписка о неразглашении, а потом разговорился как-то. Один раз это было, сердечный приступ у него случился. И насмотрелся он телевизора со всякими этими гадалками да экстрасенсами, вот решил, что в землю его тянет душевный груз. И взялся мне рассказывать, – Светлана подала рюмку Валентину. – Вы, я вижу, тоже военный, вы его поймете. У вас это вбито, вшито – не выдавать информацию даже под пытками. А тут и срок давности вышел, да и смерть ему померещилась… Так вот, в семьдесят пятом году Ангола стала независимой республикой с дружественным СССР президентом Агостиньо Нетте, помните?