нет, сорок пунктов интеллекта, — пообещал Большая Дубина. Ему, в тяжёлых доспехах, бежать через лес было гораздо сложнее, то и дело приходилось ломать стволы вековых сосен сбивая их тараном, но завышенный, даже для огра, показатель силы позволял выкидывать ещё и не такие фокусы.

— Стой! — надрывался Большая Дубина, продолжая погоню. — А то так дураком и останешься! Тебя твои же поумневшие соплеменники презирать будут!

— Многие знания есть многие печали, — отбрехивался убегающий вождь. — А моя хотеть оставаться весёлой и беззаботной.

— Я тебе дам «весёлой и беззаботной»! — грозил Дубина. — Будешь у меня мучиться от неопределённости выбора и сам себя по сто раз спрашивать правильно ли поступил и что было бы поступи ты по-другому. А ну стоять оболтус, буду из тебя нормального человека делать, то есть огра.

— Не надо из меня ничего делать, — взмолился загнанный в угол и прижимающийся спиной к отвесной сколе вождь.

Загнавший добычу в западню Большая Дубина радостно оскалился: — Надо, Федя, надо!

— Моя звать Шмяк-Бяк, а не Федя. Твоя ошибаться! Иди искать своего Федю, а моя уходить, — вождь племени лесных огров предпринял последнюю попытку спастись перед тем, как синее излучение кощеевого артефакта накрыло его.

— Не хочу умнеть, — пожаловался он, хотя было уже поздно и цифорки в невидимом, для нпс, профиле юнита бодро бежали вверх.

— А придётся, — злорадно заметил Большая Дубина. — Ну как ты там? Хватит с тебя? Или давай ещё пару пунктов сверху, чтобы цитировал Шопенгауэра?

Закончив процесс варварской модификации персонажа, Большая Дубина осторожно потряс за плечо продолжающего лежать с закрытыми глазами вождя: — Живой? Скажи что-нибудь?

Заворочавшись, тот, не открывая глаз, произнёс: — Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий.

— Не Шопенгауэр, — покачал головой Дубина. — Но и Кузьма Прутков тоже подойдёт. Неси бремя разума с честью и займись уже тем, чтобы основать нормальное королевство огров вместо этой вашей клановой вольности. А в княжество больше не суйтесь. Смотри — будешь плохо стараться, так я вернусь и проверю. И если что ещё ума добавлю.

Захохотав в полный голос, Большая Дубина исчез, испарившись в облаке рассеивающейся зелёной пыльцы.

* * *

Бегущая по небу белая полоса отклонилась дальше всех прочих, перелетела через хребет ильдурских гор, дотянулась до столицы испанского замка и уткнулась в главный городской собор. Там как раз проводилась большая священная месса и сам Гранд исполнял центральную роль. Дело в том, что как ни старался владыка испанского замка обставить всё так, чтобы о тайном приказе открыть ворота демонам знали как можно меньше нпс, но, согласно игровой логике, слухи распространялись и мораль юнитов падала.

Неблаговидный поступок на самой грани или даже уже за ней — помочь демонам против людей, пусть и из другого замка, но всё равно союзного. Такие поступки недопустимы для правителя новой святой империи, которым он себя позиционировал, развивая в своих подданых фанатизм и возводя религию в ранг государствообразующего института. Всё на свете и, особенно в игре с её продуманным балансом, имеет свою цену. Фанатично настроенные поданные не бунтовали при увеличении налогов. В его распоряжении, как не только главы государства, но и главы церкви, всегда имелась маленькая армия священников с их специфической, но очень мощной, при правильном применении, магии. Однако, выбранная модель развития имела свои изъяны. В частности ему, как королю-жрецу, запрещалось сотрудничать с тёмными расами. Один намёк на такое сотрудничество мог покачнуть его империю И это почти произошло.

Только правильно проведённая месса в главном столичном соборе должна помочь утихомирить поданных и вернуть значения их морали до приемлемого уровня. Король-жрец прекрасно знал все эти тонкости, не первый раз пользуясь заложенной в игру механикой к своей пользе.

Он как раз перевернул страницу священной книги, почтительно возлежащей на мраморной колоне пюпитра, и прочёл написанные в ней слова: — И да явится Господь к зовущим его!

Как вдруг всё вокруг залил белый свет. А когда тот немного рассеялся, король-жрец, а вместе с ним ведущие службу священники и набившийся в собор народ узрели появление нового действующего лица. Он стоял спиной к окну и лица, по началу, не удавалось разглядеть.

В наступившей тишине гость протянул руку и громко возвестил: — Вы звали, и я пришёл.

— Кто ты? Его посланник? — задал вопрос старший священник помогающий королю вести месу.

— Посланник, — согласился гость. — Но не Его посланник.

— А чей же?

— Вашей смертельно раненной, но всё же взывающей о милосердии, совести!

— Джуанито? — переспросил наконец-то разобравшийся кто стоит перед ним, король-жрец. — Джуанито Домингес?

— Да, мой король, — печально ответил гость. — Я пришёл, чтобы позвать тебя за собой, но теперь вижу, что поторопился и сомневаюсь.

— Забрать в лучший мир? — пошутил король, но его бывший священник не принял шутки: — В худший, много худший мир пустых городов и немногих отчаявшихся людей.

— Зачем тогда идти туда?

— Тот мир потерял свою веру и наш долг вернуть ему её, перенести через границу миров. Отсюда — туда. Перенести в своём сердце.

Неожиданно герой-священник сделал шаг вперёд и оказался рядом с Грандом. — Во что веришь ты, мой король?

— Джуанито, прекрати, — послал приватное сообщение король-жрец. — Ты портишь мне мессу. Давай поговорим, когда она закончится.

Священник отрицательно покачал головой.

— Я приказываю! — взвился Гранд и видя, что Джуанито не спешит исполнить сказанное дополнительно пригрозил: — Исполняй наёмный герой или я разорву наш контракт и ты станешь никем в моей стране.

— Попробуй, — просто предложил Джуанито и король понял, что не может этого сделать. Не прямо сейчас, когда столько глаз видело появление священника, словно явившегося на землю ангела. Это уничтожит их мораль на корню и погрузит государство в хаос.

— Кем ты стал, Джуанито? — спросил он и в ответ услышал вопрос «а кем стал ты, мой король?».

* * *

Глубоко, глубже чем проникают мощные корни могучих древ, растущих в самом центре темнолесья, глубже большинства помещений подземного дворца, в глубокой темнице сидел посаженный под замок сам хозяин подземного града. Больше нет на голове золотой короны. Руки и ноги закованы в тяжёлое железо. На чёрном металле тёмно-красным цветом мрачно горят высасывающие силы и манну руны. Специальные оковы против героев. Очень хорошие. Кощей сам их сделал. И сам же попался. Узник в собственном замке. Есть ли судьба печальней?

Нет, ну если учитывать то, что случилось СНАРУЖИ, то конечно…

Но всё равно приятного мало.

Психологи говорят, что существует пять стадий принятия неизбежного. Кощей успешно прошёл