Продать что-нибудь считалось удачей. Но продавать было некому. Ближайший крохотный поселок находился в двадцати километрах. А городок Старовоткинск в семидесяти.

Главной трудностью было оказаться в этом поселке и не вызвать подозрений. К счастью, у Зигфрида оказались там дальние родственники. Разумеется, был риск появляться там самим. Но ничего другого не оставалось делать. Ибо начиналась уже настоящая война, а не некая специальная политическая акция. Опасаться расследований и преследований не приходилось. Скоро придется и так раскрываться полностью.

Увидев первого полупьяного прапорщика в магазине поселка, Чугунов сразу понял, что охрану и персонал не собираются оставлять в живых. Никто не собирался их менять. Эти алкаши потом раструбят на весь мир, что их, вот счастье-то, сменили как раз накануне катастрофы.

Прапорщика быстро взяли в оборот. Он сидел в бане на огороде у родственников Зигфрида и тупо смотрел на Чугунова и его соратников:

– Ну, я не понял, мужики, чего от меня-то надо?

– От тебя надо устроить нам встречу с начальником склада. Можешь его сюда пригласить? Вот тебе аванс тысячу баксов. Потом получишь столько же.

Прапорщик дрожащими руками пересчитал деньги.

– А не фальшивые?

– Хочешь отвезем в Старовткинск и там обменяем.

– Да не, не надо. А кстати, майор едет завтра в Старовоткинск.

– Его вызывают? Или сам?

– Не знаю мужики.

– Точно едет?

– Точно.

– Тогда вот что. Останься пока с нами. А то придешь на склад и раструбишь все всем.

– Но мне на службу.

– А то ты такой дисциплинированный! Вот тебе еще две тысячи за то, что рассказал и согласился здесь еще денек водки попить. Как видишь на тысячу больше, чем обещали.

– Мужики, а вы не шпионы?

– Да на хер вы кому из шпионов нужны?! Бизнес у нас. И деловое предложение к твоему шефу.

– Не из Чечни, случайно?

– А что, бывали из Чечни?

– Нет, просто предупреждали как-то.

– И давно?

– Да с год назад.

– Вот видишь, даже чеченцам вы не понадобились. Ладно, вот ящик водки, колбаса, сыр, хлеб, соленые огурцы с помидорами. Отдыхай. А компанию тебе вот Серега составит. Ты же не пьешь один?

– Что я шизанутый, что ли, пить одному. Вот у нас был такой. Пил один, а потом повесился.

– Давно?

– Да у нас каждый год кто-то с катушек съезжает. Тоска.

– Ну вот, и повеселись.

К складу вела железнодорожная ветка, уходившая в сторону от поселка. А шоссейная дорога сначала шла параллельно железной, а потом наоборот, поворачивала в сторону поселка и шла дальше к Старовоткинску.

Они перехватили газик майора на шоссе перед поселком. В лесу. Разумеется, никто и не думал сопротивляться, когда газик остановили вооруженные люди в камуфляже. Да и чего сопротивляться водителю-срочнику. А сам начальник вообще дремал и проснулся только, когда машина встала.

Их отвели в сторону от дороги. Майор, кажется, ничему не удивился. Его рыхлое, нездоровое, красноватое мясистое лицо не выражало ничего, кроме какой-то усталой брезгливости ко всему. Мутные глаза, бывшие скорее светлыми, чем темными смотрели на Чугунова и его друзей безо всякого интереса.

– Мы хотим дать вам заработать, майор, и заодно спасти жизнь, – сказал Чугунов. Остальные молчали.

– Благодетели, – его толстые вялые губы покривились.

– Не совсем. И все же начнем с денег. Вот десять тысяч долларов за то, что вы согласитесь внимательно послушать вот это.

Ему прокрутили конец разговора, переданный Чугунову неизвестным доброжелателем из ФСБ.

Прослушав ее, майор оживился.

– Вы понимаете, что вас не оставят в живых?

– Не дурак.

– Согласны помочь нам перехватить нападающих?

– А если не соглашусь?

– Мы уходим.

– А десять тысяч останутся у меня?

– Ну, вы же послушали пленку.

– Чудные вы ребята. Кто вы вообще?

– Мы жрецы новой веры.

– А, смотрел по ящику кое-что про вас. Скажите, а правда вы своими проклятиями хренову тучу паразитов жирных замочили?

– Ну, вы же сами видели. По ТВ это передавали.

– Тогда перехватите и этих, помолившись вашим Богам. – Майор посмотрел насмешливо.

– Богам надо помогать своими руками.

– Так бы сразу и сказали. Меня тоже своими руками приберете?

– Зачем?

Майор вдруг подтянулся и посерьезнел.

– А может вы провокаторы?

– В чем же цель нашей провокации?

Майор помялся.

– Хватит вести с ним твои интеллигентские беседы, вступил в беседу Юра. Уйди-ка в сторонку и дай мне поговорить с ним по-своему. Он плотоядно ухмыльнулся.

– Но десять тысяч оставим при нем. Мы же обещали, – сказал Чугунов, отходя к дороге.

Одного взгляда на Юру оказалось достаточно. Умел Вини Пух быть убедительным.

– Да я собственно и не отказывался, быстро сказал майор, не дожидаясь, пока Чугунов отойдет.

В сущности, он пока ничего не терял, продолжая разговор с ними.

– Тогда давайте подумаем, как им лучше и склад ваш захватить без особых усилий, и при этом нападение инсценировать.

– Вообще-то охрана у нас неплохая, – сказал майор. Правда, пьют много. Тоска, безысходность. Лучше всего направить инспекцию. По линии той же охраны, например. Потом они снимают нашу охрану на въезде и пропускают еще группу своих людей. А там уже они делают все, что хотят.

Потом уходят. Но уйти надо подальше. После того, как у нас рванет, на сотни километров ничего живого не останется.

– Значит, надо не уйти, не уехать, а улететь. У вас внутри вертолет приземлиться может?

– Да, площадка есть.

– А могут они сразу с вертолетов высадиться?

– Если с инспекцией приедут, то лучше все-таки через проходную. Вертолетная площадка посреди территории. Гораздо больше шума и возни. А ведь если чего случайно заденут, то в живых не останется никто.

– Теперь, через проходную они пройдут, или приедут на машинах? У вас пара-другая лишних машин подозрений потом не вызовут? Ведь машины останутся, когда они улетят.

– Черт его знает, что у нас тогда останется. Но даже, если все останется, еще несколько машин на таком складе вполне уместны. Постоянно техники не хватает.

– Значит, неожиданная инспекция. Нападение изнутри на охрану в проходной. Проезд их людей на нескольких машинах. Уничтожение вашего персонала. Инсценировка какая-нибудь с целью бросить тень на нас. Минирование. И уход на вертолетах.