В «Пеликан Бэй» ему перепало немало дерьма за сокамерника, Риардона Галта. Из-за того, за что Галт сел за решетку. По правилам Миллс должен был нарезать нового знакомого на кусочки в первую же ночь в одной камере. Но Миллс не очень понимал эти правила. Почему парень, взявший в заложники семью какого-нибудь придурка, управляющего банком, а заодно выбивший из него дерьмо перед его родными, чувствует моральное превосходство перед парнем, который тем временем залез в трусы к жене этого самого управляющего?

Дети… Ну, дети – совсем другое дело. Миллс не стал бы делить камеру с парнем, обижающим детишек. Но маленькое недоразумение между мужчиной и женщиной? Всякое бывает. Такое случалось и между парнями в тюряге, и никто не выстраивался в очередь, чтобы избить парня, навязывавшего свое расположение другому мужчине.

Так что Клэйтон оставил Галта в живых, приглядывался к нему, и они потихоньку начали ладить. И от нового сокамерника, как оказалось, есть польза. Прежде всего он вышел раньше. И Миллс смог воспользоваться им, чтобы «очистить палубу».

Однако его застало врасплох, насколько серьезно Галт отнесся к своей задаче. Как только он оказался за воротами, Миллс лишился прямого контроля над ним. Он загрузил Галта, но, похоже, перестарался. Он просил парня просто присмотреть за делами – убедиться, что у Рейвен все отлично и она ждет выхода Миллса из тюрьмы. Но товарищ воспринял инструкции Клэйтона слишком буквально, и Синди оказалась первым сюрпризом.

В тюрьме он видел все письма Галта к Рейвен. Он решил, что это забавно и может пригодиться. Миллс даже обещал сокамернику: тот тоже побудет с Рейвен. Он солгал.

Как там говорится? Двое – компания, а трое – толпа? Миллс не собирался делить с кем-то Рейвен, и уж подавно – с Риардоном Галтом. Но сначала нужно разобраться с одним дельцем. Мудреным дельцем с этим ублюдком и его дружком-телохранителем. И тогда ему понадобится Галт. А вот потом – не особо.

«Начнем с главного», – подумал Миллс, заводя двигатель «Камри». Ему нужно добраться до Топанга-Кэньон.

Чтобы высушить одежду, Лок включил обогреватель грузовика на всю катушку. Тай неторопливо и уверенно вел машину по извилистой дороге вдоль каньона. От падения на дно ущелья их отделял только хлипкий металлический барьер. Дождь продолжал лить, где-то над океаном сверкнула молния. Вода, прорезая овраги в высохшей земле, стекала с гор и выплескивалась на узкую дорогу.

Лок достал брезентовую сумку и начал в ней копаться. Через пару секунд он достал предмет, напоминающий черный гвоздезабивной пистолет или устройство для поиска проводов в стене – такие продаются в строительных магазинах.

Рейвен взглянула на устройство:

– Что это за штуковина?

– Она поможет вам пережить сегодняшний вечер. Это устройство отслеживания радиометок. Точнее, машинка для ввода под кожу электронного чипа, по которому мы вас найдем. Не волнуйтесь, вы его почти не почувствуете.

– А когда все закончится? Я начинала с того, что опасаюсь преследования, а заканчиваю чипом внутри, отслеживающим мой каждый шаг.

Лок начал заряжать чип в устройство.

– Не волнуйтесь, его легко извлечь.

Рейвен закрыла глаза.

– Ладно, давайте. Во мне бывали штуки и похуже.

Сам чип был крошечным – примерно пол на пол миллиметра и четверть миллиметра в толщину, то есть меньше рисового зернышка. Устройство вводило его под кожу. В этом месте мог остаться небольшой красный след или царапинка, и Лок решил ввести чип в основание шеи Рейвен, где его скроют волосы.

У этой технологии только один недостаток – Локу нужно оставаться на определенном расстоянии от чипа, иначе он потеряет сигнал. Похититель Кэрри наверняка станет высматривать, не преследуют ли его. Если Лок подберется слишком близко, похититель может психануть и убить Кэрри. Если дистанция будет слишком большой, Лок его потеряет. Сохранить жизнь Кэрри и Рейвен – все равно что удерживать рисовое зернышко на лезвии ножа.

– Поднимите волосы сзади, – попросил он Рейвен.

Она собрала рукой волосы и сдвинулась на сиденье, чтобы Лок хорошо видел ее шею. Он поднял устройство и приложил его к коже.

– На счет «три», ладно? – сказал он.

– Ладно, – ответила Рейвен.

– Раз, – произнес Лок и нажал на кнопку, вводя чип.

Она дернулась:

– Вы же сказали на счет «три».

– Соврал. Чем сильнее вы напрягаетесь, тем больнее, – пояснил он, когда она полезла ощупывать рукой маленькую красную точку.

– Не трите там, – сказал Лок, глядя на Тая.

Тот склонился над рулем, высматривая дорогу сквозь серебристые в свете фар струи дождя.

– Ничего, если я задам вопрос? – подала голос Рейвен.

Лок пожал плечами.

– А если вы не успеете найти меня вовремя? – спросила она.

Дождь серебрился на свету и исчезал в черной пустоте.

Кэрри лежала на диване и слушала, как в окна барабанит дождь. В трубе крошечного камина каждые пару секунд посвистывал ветер. Снаружи все по-прежнему, заключила Кэрри.

Входная дверь захлопнулась десять минут назад. Потом послышался звук работающего двигателя. Хруст гравия, приглушенный дождем, быстро умолк. Ее похититель уехал.

Он оставил Кэрри на диване: взгляд мертвеца, но сердце еще бьется. Она даже не слышала, чтобы он запер дверь. Похоже, он внес ее в список вещей, о которых можно не беспокоиться.

Но у Кэрри было одно преимущество. После того, что случилось, она не знала, хочет ли жить дальше. Прежде такая мысль ассоциировалась у нее с мелодрамой. Но сейчас – нет. И дело не в том, что ей хотелось убить себя. Она дрейфовала в пространстве, где жизнь и смерть равны. Если жизнь во многом основана на вере, а Кэрри всегда верила, то за последние часы она стала агностиком. Это безразличие, осознала она спустя несколько минут раздумий, может дать ей силы выбраться отсюда.

Если она хочет дожить до восхода, это ее шанс. Перед отъездом похититель говорил по мобильному телефону об обмене, но вряд ли он выполнит свою часть сделки. Как только он получит Рейвен, он убьет Кэрри. Если, конечно, он не решит вообще не возвращаться в дом. Но это маловероятно, учитывая его слова. Он сказал, что хочет побыть с ней еще разок, прежде чем уедет. С ней и Рейвен. Втроем. Кэрри предпочла бы умереть.

Она не могла оставаться в той же позе, значит, осталось одно. Она должна свалиться на деревянный пол лицом вниз. Кэрри изогнулась, защищая нос и рот, но сильно ударилась головой. Раздался громкий и гулкий звук. Похоже на гром, но скорее всего, результат столкновения виска с твердым полом.

Пульсирующая боль разошлась от виска к шее и дальше, вдоль всей руки. Кэрри несколько раз глубоко вздохнула и перешла к следующей части плана, мысленно представляя себе каждое действие.