Старшая, Мейсун, была высокой статной женщиной с темно-каштановыми волосами и серыми глазами. Она отличалась добрым нравом и была вполне довольна жизнью. Вторая жена, Шахди, кареглазая светловолосая черкешенка, считала, что достойна более высокого положения, хотя ее семья пребывала в полном восторге. Но, поскольку муж почти всегда отсутствовал, она пользовалась свободой, которой никогда не узнала бы с другим мужчиной, и умела ценить это редкое благо.

Ублажив каждую из жен в постели, Амир предупредил их, что хочет кое о чем поговорить, и отправился принимать ванну. Какой бы прекрасной ни казалась Италия, возвращение домой доставило искреннюю радость: нигде он не чувствовал себя так удобно и уютно. Позавтракав сваренными вкрутую яйцами, свежими абрикосами, теплым хлебом и йогуртом, он радостно улыбнулся, когда Крикор принес небольшую чашку крепчайшего кофе.

— Скоро поеду в Венецию за Бьянкой, — оповестил принц верного слугу.

— А успеете до того, как ее снова выдадут замуж? — осведомился Крикор.

— Она принадлежит только мне, и никому больше, — тихо ответил принц.

Крикор предпочел смолчать. Господин никогда не проявлял столь твердой решимости, как по отношению к прекрасной синьоре. Но и она тоже была готова на все ради любимого. Сомнений нет: эти двое созданы друг для друга.

— Я с вами, повелитель. Без меня вы не обойдетесь.

— Никогда бы не решился тронуться в путь без незаменимого помощника, — успокоил Амир.

— Когда выезжаем? — уточнил слуга.

— Завтра. Из Константинополя в Венецию и обратно поплывем на одном из моих кораблей. Возвращаться придется очень быстро, поэтому охрану брать не буду. Не исключено преследование; не хочу подвергать Бьянку опасности.

— Хорошо, что известно имя ее деда, — заметил Крикор. — Так легче будет найти нужный дом.

— Отправь одного из евнухов за моими женами, а сам собери необходимые вещи, — распорядился принц. — Поедем налегке. А главное, не забудь Дариуса.

Крикор с улыбкой кивнул и отправился выполнять приказы.

Спустя несколько минут Мейсун и Шахди вошли в комнату, где принц только что закончил завтрак и теперь с наслаждением потягивал кофе. Обе низко поклонились.

— Вы звали нас, повелитель? — нараспев произнесла Мейсун.

— Садитесь, садитесь, — пригласил супруг, а когда женщины устроились на мягкой оттоманке, приступил к делу:

— Завтра я снова уезжаю, однако ненадолго. Вернусь с новой женой и впредь буду покидать сераль «Лунный свет» только по требованию султана. Надеюсь, вы радушно примете новенькую. А сейчас приготовьте подходящую для путешествия одежду ей самой и ее доброй служанке. В этом вопросе полностью полагаюсь на ваш выбор.

— Если собираетесь оставаться дома, мой повелитель, то разве вам не достаточно двух жен? — с обидой в голосе спросила Шахди. — К чему тащить сюда незнакомку?

Мейсун засмеялась.

— И что же тебя так развеселило? — еще больше рассердилась Шахди.

— Только то, глупая, что эта новая жена — женщина его сердца. Разве не так, повелитель? — уточнила она с улыбкой.

Амир тоже рассмеялся.

— Так, моя мудрая Мейсун. Именно так.

— Значит, скорее поезжайте и привезите ее, чтобы наконец-то познать настоящее счастье. Наш дом станет ее домом: если вы ее любите, то полюбим и мы.

Однако Шахди недовольно нахмурилась. Она все еще не оставляла надежды когда-нибудь завоевать сердце супруга. И вот теперь, всматриваясь в его лицо, поняла, что этого не случится, и очень расстроилась. Мейсун знала о сложных обстоятельствах подруги и сейчас сочувственно сжала ее руку: к счастью, сама она никогда не питала пустых иллюзий.

Энцо Циани начал ухаживать за Бьянкой, несмотря на то что она на каждом шагу отвергала его знаки внимания. Франческа обиделась на всех вокруг, хотя старшая сестра заверила, что вовсе не собирается отнимать у нее жениха.

— Если не хочешь за него выходить, то зачем поощряешь? — возмущенно воскликнула Франческа.

— Нисколько не поощряю, — попыталась оправдаться Бьянка. — Князь приезжает каждый день, и дедушка силой заставляет меня являться в гостиную. Ты же сама видишь, что меня сопровождает слуга — чтобы не сбежала.

— Вижу. А еще видела, как князь целовал тебя в саду, — продолжала обвинять Франческа.

— В таком случае не могла не заметить, как я пыталась вырваться, — парировала Бьянка.

— А он трогал твою грудь? Уверена, что трогал, кокетка! — ревниво закричала Франческа: ее собственный бюст только начал формироваться.

— Как ты смеешь задавать подобные вопросы? — вспылила Бьянка. — Мне этот человек совсем не нужен, но что же делать, если наши семьи считают иначе? Он приходит каждый день и пытается меня завоевать, а я всякий раз его отвергаю. Даже не представляю, что еще нужно сделать, чтобы он, наконец, отстал. Я ни в чем не виновата и прошу прекратить несправедливые нападки. Лучше поговори с дедушкой. Вот старый упрямец!

— Ненавижу тебя! — прошипела Франческа, круто повернулась и ушла.

По случаю помолвки между родом Веньер и родом Циани состоялся большой банкет. Союз считался огромной удачей для обеих семей. Князь Энцо отличался красотой и пользовался завидной популярностью и симпатией. Невеста из Флоренции оказалась несравненной красавицей. Свадьбу назначили на двадцатый день сентября. Лучшая в городе модистка явилась в сопровождении помощниц, чтобы сшить необыкновенное подвенечное платье: Бьянке оставалось лишь выбрать ткань по вкусу. Мастерицы чирикали вокруг, как голодные воробьи зимой. Невеста проявила необыкновенную стойкость, отвергла все до единого образцы и посоветовала отправить гонца во Флоренцию, на склады отца.

Бьянка сгорала от ярости и ненависти к деду и к самому Энцо Циани. Оба ни за что не хотели понять, что отказ от свадьбы был вовсе не прихотью, а осмысленным, твердо принятым решением. Оба обращались с ней, как с глупым ребенком, не способным отвечать за свои слова и поступки, и снисходительно проявляли заботу. К тому же и без того тяжкое существование изрядно отравляла Франческа: сестра постоянно путалась под ногами, дулась и сыпала проклятиями. Впрочем, Бьянка старалась не обижаться на девочку: в конце концов, что бедняжке оставалось думать и как поступать?

— Ах, Агата, — вздохнула Бьянка, когда настроение выдалось особенно мрачным. — Что, если они правы? Что, если Амир меня забыл? Что, если жду понапрасну?

— Всем известно, что ваш принц — благородный человек, — успокоила служанка. — Если сказал, что приедет, значит, так оно и будет. Не теряйте надежды и веры. Он обязательно вернется.

— Поскорее бы, — грустно отозвалась Бьянка. — Мы в разлуке уже несколько месяцев, на дворе август. — И вдруг в голову пришла блестящая, хотя и ужасная идея. Что, если в день свадьбы вместо нее к алтарю пойдет Франческа? Вуаль будет плотной, а волосы нетрудно покрасить в темный цвет. Подмена обнаружится лишь в тот момент, когда Энцо Циани приподнимет вуаль, чтобы поцеловать молодую жену. Но ведь к этому моменту брачная церемония уже закончится, так что будет поздно! Отказ от законной супруги вызовет скандал куда более громкий, чем согласие ее принять. В Венеции всегда умели ценить хорошую шутку. Все от души посмеются, а потом подумают, как это романтично и какую благородную жертву Бьянка принесла ради счастья младшей сестренки. Город знал, что брак заключался не по любви, а теперь он окажется правильным: мечта Франчески наконец-то исполнится. Конечно, за закрытыми дверьми палаццо Циани и дедушка немного побесятся, но зато Бьянка выиграет время на ожидание своего принца.