— Боюсь, мы многих недосчитались, — помрачнел Дерек, пряча меч в ножны. — Сэм, — он одобрительно похлопал капитана по спине, — надеюсь, когда-нибудь ты будешь служить мне так же верно, как Альфину.

Капитан неопределенно пожал плечами, подставляя руку всхлипывающей Лилейне.

Генриетта слезла с мула, благодарно погладив его по влажной рыжей шее, остановилась перед узким черным проходом, ответвляющимся от каменного зала, в котором собрались люди, и недовольно буркнула:

— Если раньше было ущелье Девы, то это тогда что? — Она недовольно принюхалась и поморщилась. — Еще и воняет…

Нэш обнял ее за плечи и чмокнул в щеку.

— Мне бы тебя недоставало, — признался он.

— Давай, веди, — буркнула она. — Первой я в эту клоаку не полезу.

Сбившись в кучу перед входом в пещеру, волки тыкались в колючие ветки, досадливо отскакивали. Будто почуяв приказ, стая расступилась, и по образовавшемуся коридору прошел волколак. Он был вдвое крупнее самого большого волка, рыжая шерсть на морде слиплась от крови. Приблизившись к стене из терновника, он оглядел ее, а потом стал обращаться. Хрустнули кости, вывихнулись суставы, челюсть втянулась, но длинные загнутые клыки все так же выступали за губу. Один из волков принюхался, глухо зарычал, и волколак, резко повернувшись, схватил его за загривок и швырнул в колючий куст. Волк завизжал, как щенок, скатился вниз, а ветки упруго расправились, сплетаясь еще туже. Волколак задумчиво отломил кусок веточки, и на ее месте тут же вытянулся новый отросток, густо покрытый шипами.

Волколак отбросил ветку в сторону, посмотрел на оцарапанную ладонь и медленно слизнул с нее выступившую кровь.

Короткий рык — и волки расступились, потрусили в стороны, разбегаясь. Лагерь на другом холме пылал, зарево пожара бросало отблески на лицо человека, в котором проступало куда больше звериного, чем людского. Он ссутулился, его длинные руки коснулись земли, когти впились в дерн, истоптанный ногами людей, лошадиными копытами и лапами волков, и вскоре матерый хищник побежал вдоль горы, догоняя ускользнувшую добычу.

Они шли через темные лабиринты, стараясь не думать о горе, нависшей над головами, пока не достигли зала, в котором потолок походил на кружево, а одно из ответвлений пещеры обрывалось, открывая вид на море, подступившее вплотную к скалам. Здесь и решили устроить привал.

Ирга проснулась от ветра, ласково погладившего ее по щеке. Поднявшись осторожно, чтобы не разбудить других людей, спящих вповалку прямо на камнях, она прокралась к тому самому выходу, откуда доносилось мерное дыхание волн и соленый воздух, и остановилась у края. В чистом небе висело солнце — раскаленный добела шар, от лучей которого волны блестели так ярко, что глаза заслезились. Чайки стремительно взрезали воздух, то и дело ныряя за рыбешкой. Берег изгибался, и Ирга наклонилась вперед, чтобы рассмотреть реку, мутные воды которой впадали в море чуть правее.

Тяжелая рука легла ей на спину, Ирга дернулась от неожиданного прикосновения, и Сэм, сгребая девушку за шиворот, оттянул ее от обрыва.

— Осторожно, — буркнул он, отпуская ее.

Ирга приложила руку к груди, унимая заколотившееся сердце, укоризненно посмотрела на капитана.

— Я не хотел напугать тебя, — сказал он, садясь и свешивая ноги с обрыва. Море хлестало волнами скалы, но брызги не долетали до них, лишь только едва уловимый вкус соли оставался на губах.

Помешкав, Ирга села рядом.

— Хотя раньше тебе стоило меня бояться, — невесело усмехнулся Сэм, ущипнув отросший ус.

— Почему? — спросила Ирга.

Сэм не ответил, глядя на сверкающие под солнцем волны, и Ирга уже решила, что капитан так и будет молчать, когда он вдруг сказал:

— Я уже видел однажды то, что ты вчера сделала.

— Ты про терновник? — встрепенулась Ирга.

— Я воевал с лесными. — Сэм повернулся, внимательно рассматривая ее лицо, будто впервые. — Похоже, я знаю, кем была твоя мать.

— Ты видел ее? Как? Когда? — Ирга вцепилась в его рукав, несмело улыбнулась.

— Когда она умирала, — ответил Сэм, и улыбка растаяла на ее губах. — По крайней мере, я так думал, — пожал он плечами, нахмурив брови. — Я был очень молод, когда война началась. Нам сказали, что лесной народ обманом забрал себе все милости богини. Они не пахали землю, не строили городов, но при этом Великая мать их любила и осыпала дарами. Их дети никогда не болели, а женщины были так прекрасны, что мужчины лесного народа даже не смотрели на сторону. Ты единственная полукровка, которую я встречал.

— Расскажи про мою мать, — попросила Ирга.

— Это был последний бой, в храме лесного народа. Мы побеждали, это уже стало очевидным. У лесных оставалась лишь горстка воинов да несколько котолаков. И жрица.

— Думаешь, это была моя мама? — с сомнением произнесла Ирга.

— Она вырастила стену колючек, — ответил Сэм, закатав рукав. — Видишь шрам? — Он провел пальцем по белой отметине. — Шип прошел насквозь. Я думал, так и помру, распятый на кусте терновника, как глупая пичужка.

— А жрица? Что стало с ней?

— Король надругался над ней там же, в храме, — сказал Сэм, глядя прямо перед собой. — Я думал, она умерла.

Ирга сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, и почувствовала, как теплые руки легли ей на плечи, потянули назад.

— Не сиди на краю, а то мне за тебя страшно, — пожурил ее Нэш, привлекая к себе. Он сел, опершись о камни, устроил Иргу в своих объятиях. — А ты, капитан, расскажи что-нибудь более полезное. Как она колдовала?

— Давно это было, — нахмурился Сэм, пристально глядя на них. — Но я помню, что жрица делала точно как ты — касалась ладонями земли. Она говорила, призывала богиню, и ее волосы, иссиня-черные, развевались, хотя никакого ветра не было.

— Расскажи еще, как она выглядела? — попросила Ирга. — Какой была?

— Маленькая, хрупкая, зеленые глаза, золотая кожа. Обычная лесная на вид, — пожал он плечами. — Но сила у нее была неимоверная. К нашему счастью, она только защищалась. Жрица Великой матери, лесная королева, не могла убивать. Это против ее природы. Но ты-то полукровка, — многозначительно заметил он. — И твой родной отец убил столько народа, что вместо воды в реке текла кровь.

Губы Нэша легонько прошлись по ее виску, он обнял ее крепче, и Сэм поднялся на ноги, посмотрел на них сверху вниз.

— Тебе не надо бояться меня, Ирга, — сказал он. — Я воевал против лесных, но твою жизнь буду защищать. Потому что от нее сейчас зависит и жизнь принцессы. Но я прослежу, чтобы тебя доставили к дракону. Если ты сумеешь овладеть магией твоей матери и использовать ее против чудовища — хорошо. Я помогу тебе, и мой меч будет рядом с тобой. Но если ты, — он говорил Ирге, но взгляд его упал на Нэша, — думаешь сбежать — и не надейся.

Он вернулся в пещеру, а Ирга поежилась от ветра, и губы Нэша снова коснулись ее виска.