– Спор был на то, что ты влюбишься в меня. Потом он просил меня прекратить проверку. Но я уже не мог остановиться. Я хотел тебя отнять, ещё тогда.

Почему-то ни одно его слово не вызывало во мне отторжения. Я верила. Это очень похоже на правду, и даже не было сомнений, что Вадим говорит искренне.

– А почему ты никогда не говорил о том, что у тебя всё серьёзно? – спросила я. – Я ведь была уверена, что просто очередная добыча для охотника. Виталя так тебя…расписал. Я ему поверила, увидев, как легко ты бросаешь девушек.

– Я считал, что не нужен тебе. Больно услышать от той, к которой испытываешь эмоции, что ты не у дел. Струсил. Да и не сразу понял, что за чувства меня одолели. Я вообще считал любовь сказкой для дураков, думал, что никогда не полюблю. Одну. Так полюблю.

Ноги плохо слушались после таких откровений. Отошла от него и села на диван, уставившись в одну точку. Сколько поломанных судеб, потерянного времени, сколько боли просто потому что мы оба заблуждались на счёт друг друга. Ну и спасибо Витале – он подпитывал эти мысли у обоих.

Вадим молча сел рядом. Плечом к плечу мы сидели и рассматривали узор старых обоев моей съёмной квартиры.

– Я считала, что не нужна тебе со своими проблемами. Я не та, с которой можно развлекаться так, как ты привык. Без обязательств. Я ведь видела как ты живёшь. Ты прожигал жизнь, в то время как я билась за каждый свой день, чтобы просто жить, чтобы поесть. Я не могла прийти к тебе и сказать – «Ну давай, Вадим, попробуем! Вот мой чемодан, спасай меня ты вместо него от моей дерьмовой жизни.»

– Она была настолько дерьмовой? – спросил он.

А мне внезапно захотелось, чтобы Вадим теперь до конца понимал, почему я так себя вела. И я всё рассказала, как бы не было трудно об этом говорить.

– Я Виталия никогда не любила. Поняла это только потом. Я придумала чувства, чтобы не признаваться себе, что я просто сбежала от своей семьи. Мама вышла замуж давно, мне было десять. С отцом к тому времени она уже развелась как два года. Я не виню её в том, папа сильно пил. Запоями по неделям. В этом состояния он превращался в неуправляемое чудовище, а наши с мамой дни – в сущий ад на земле. Он тащил из дома всё, что с таким трудом зарабатывалось в тяжелые девяностые. Даже мои игрушки. Даже кукол и детскую посудку продал. Мама уходила много раз, взяв из дома лишь меня и небольшой пакет с нашими вещами. Мы жили у родственников, жили в съёмном жилье, которое тоже не отличалось комфортом. Общаги, коммуналки с тараканами и соседями-алкашами. В школе меня звали бомжонком, потому что у меня никогда ничего не было, и одежда вся старая и потрёпанная, с чужого плеча. Дедушка мой тогда работал, и он поднапрягся и купил в ипотеку для моей мамы и меня отдельную квартиру. И в нашей с ней жизни наконец наступил покой. Жили скромно, но хотя бы тихо. С отцом она развелась, а потом он совсем спился и умер. Позже мама познакомилась с другим мужчиной. Он стал моим отчимом. Поначалу наши отношения были нейтральными, но по мере того, как я взрослела, стали появляться скандалы. Он меня оскорблял и бил за немытую посуду, за слишком громкий смех, за то, что прошла слишком шумно мимо него. Со временем избиения участились. Все только руками разводили – в семейный конфликты никто никогда не лезет. Мама же ничего не делала. Она позволяла. Просто молча смотрела, говоря, что мужчины лучше понимают в воспитании. Я терпела почти шесть лет. Мне некуда было идти. У дедушки своя семья, его жена не позволила бы жить с ними. Да и честно сказать, никто не верил, что так всё на самом деле. Считали, что я выдумываю, юношеский максимализм и всё такое. Отчим не дурак, он никогда не был меня так, что оставались видные следы. Наверное, это было самое обидное – мало того, что никто заступаться не стал, так ещё никто и не поверил. Просто не верили, говорили, что я преувеличиваю, что мне просто не нравится новый муж мамы. А знаешь, почему он так меня ненавидел?

– Почему? – тихо спросил Вадим. Слушал мой рассказ и его лицо белело с каждым новым предложением. Но он не перебивал, просто внимательно вникал.

– Потому что он очень хотел ребёнка. Но после меня мама больше не могла. Он винил меня в этом. Говорил, что лучше бы я не родилась, всем бы только лучше было. Что у них семья, а я никому не нужна, дочь алкаша и паразитка. После учёбы я познакомилась с Виталием, и переехала к нему. Он вытащил меня из этого ада. Пока я была студенткой, ну какое мне съёмное жильё? Дедушка уже ушёл на пенсию, не буду же я с его пенсии просить снимать мне квартиру? Так и терпела, пока не уехала. Теперь ты понимаешь, почему я так…держалась за этот брак?

– Понимаю, – тихо ответил Вадим. Потом схватил руками моё лицо и повернул на себя. – Глупая. Ну почему молчала? Я ведь не мог этого знать. Я чувствовал, что ты не любишь его, но не понимал, что же тебя держит. Если бы я только понимал, что всё настолько… Я не знаю, как это назвать. Я очень надеюсь, что твой отчим никогда не попадётся мне не глаза, иначе я просто убью его.

– А как такое расскажешь? Как сказать другому человеку, что ты не нужен семье? Что ты не нужен маме? Ты понимаешь, насколько это ужасно? Если ты не нужен маме, кому ты вообще тогда нужен?

По щекам катились слёзы. От жалости к себе, от того, что наконец открылась Вадиму, оттого, что он теперь знает о том, как я жила и что я терпела…Вадим смотрел на меня широко распахнутыми глазами в полном шоке. А ещё в синих глазах бушевала буря. Он принял всё близко к сердцу, и переживал, что мне прошлось пройти через всё это. – Я никому больше не позволю и пальцем дотронуться до тебя, – жёстко сказал он. – Надо было давно мне сказать. Я бы защитил тебя, от всего, от всех. Я смогу.

– Я не знала, что тебе это всё нужно, – покачала головой. – Ты понимаешь, что я по сути покалеченный человек, Вадик? Когда на меня кричат, или поднимают руку, я впадаю в жуткую истерику. Иногда такие приступы могут остановить только врачи. Я никогда не буду нормальной, потому что отчим меня изуродовал, столько лет звал меня ничтожеством и применял насилие. Зачем я тебе такая нужна? Неполноценная.

– Что ты говоришь? – сжал он мои руки. – Ты самая замечательная и нежная девочка, которую я однажды встретил и больше никому не хочу отдавать. С тобой так интересно и хорошо просто говорить. И секс… Он был чудесный. Я хочу быть с тобой. И мне плевать на твоё прошлое. Точнее, это никак не портит тебя в моих глазах. Я люблю тебя и принимаю такой, какая есть. Не отталкивай меня, Алин.

– Я не верю, что я нужна тебе такая.

– Глупышка, – притянул к себе и мягко поцеловал шею. Уткнулся носом в меня, вдыхая запах, сжимая нежно моё тело руками. – Я уже сто раз сказал, что нужна. Серьёзно.

Потом отстранился немного, заглянул в мои заплаканные глаза и сказал:

– Алин, решайся. Я устал стучать в закрытую дверь. Я тебе всё сказал – я готов принять тебя такой, со всеми твоими странностями и проблемами. Но если ты меня сейчас попросишь уйти, я больше не вернусь. Никогда.Так принимай решение. Сейчас.

Вадим.