— Слушай, Турция — не самый плохой вариант.

— Андрей, ты думаешь, что говоришь? Я за ребенка переживаю, а ты что творишь?

— Зайка, а ты не думаешь, что Кате придется туда ездить? А потом там жить? Да и нам вроде теперь положено будет?

— Андрей, мы уже были там. Чего ж туда ехать еще раз?

— А с родственниками знакомиться? Или ты предлагаешь пригласить их к нам?

— Ну, во-первых, я надеюсь, что все не так далеко зашло. А во-вторых, почему бы и не к нам?

— Оля, как с ними разговаривать? Чем угощать? Они же не пьют, наверное!

— Андрей, ты не о том думаешь.

— Хорошо, вместе подумаем. Оля, у меня люди, я перезвоню.

А вот это было чистое вранье — никаких людей, кроме коллег за загородкой, у Андрея не было. Просто он почувствовал, что не в силах сейчас разговаривать с женой о каких-то пока неведомых иностранцах, то ли родственниках, то ли свойственниках. Почувствовал, что ему противно думать о том, что дочь выросла и что вскоре она вот точно так же, как его Ольга, станет почтенной замужней дамой, окунется в омут виртуальных романов… И что там будет искать то, чего не сможет найти с мужем…

Сейчас желание даже не увидеться — просто поговорить с той, неведомой, виртуальной Ольгой, стало почти болезненным. Должно быть, в силу своей профессии, Андрей успокоение находил именно в мыслях, выраженных словами. Ему, чтобы влюбиться, нет особой нужды созерцать смеющиеся глаза, тонкую талию и прекрасные длинные ноги — ему вполне достаточно пиршества разума, одного на двоих.

Хотя (тут Андрей все-таки вздохнул вполне материально) от длинных ног и смеющихся глаз он бы тоже не отказался.

Но мысли его вернулись к началу — к пиршеству разума. Андрею вспомнилась древняя поговорка о том, что женщина любит ушами. Раз так, то и обольстить ее можно просто словами, заговорить, заболтать, влюбить в себя только тем, что к ней внимателен, что на каждую ее милую глупость не огрызаешься, а отвечаешь мягкой шуткой. Можно писать письма, отвечая на ее вопросы, развивая ее рассуждения, соединяясь, таким образом, не телами, но душами. И еще Андрею пришло в голову, что такое соединение куда крепче и куда желаннее даже самого сладкого секса.

Похоже, что именно это и произошло между ним и неведомой виртуальной Ольгой — душами они уже коснулись друг друга.

«А Оля, моя Ольга, — Андрею стало больно от одной только мысли, — наверняка уже срослась душами с каким-то другим мужиком… Похоже, что не я один понял, что самый легкий путь к сердцу женщины — это слова, разговоры, беседы, а не подарки или поездки…»

Андрей невидяще уставился в спящий монитор.

«Но почему, черт меня побери, почему я не подумал об этом раньше? Только после того, как понял, что потерял жену, точно так же попавшуюся в сети всесильного Интернета?»

Ох, как далеко иногда мы можем зайти в своих мыслях… Андрей еще ничего не знал наверняка. Но он был уверен и в том, что у него есть счастливый соперник (или был не так давно), и что его жена для него почти потеряна.

«Как, как мне ее вернуть? Как?» — странно, но он думал не о том, кто же его виртуальная подруга, а о том, что делать, если эта незнакомка и есть его Ольга. Задумался он и о том, почему его Ольга тоже ищет счастья в бескрайних холодных сетях инета.

«Так может быть, все так просто? Почему я раньше не подумал об этом? Может быть, если бы я попытался вот точно также, как с этой незнакомой, поговорить в Сети со своей Ольгой, все стало бы на свои места? Она перестала бы искать неведомо кого? Или послала бы на фиг того, кого уже нашла… Может быть, тогда бы и мне было плевать, кто на самом деле моя виртуальная собеседница?»

И еще одна странная мысль пришла Андрею в голову сейчас:

«Может быть, тогда бы мне на фиг не понадобился бы этот проклятый сайт…»

Ольга положила трубку. У нее, в отличие от Андрея, не было даже возможности отговориться посетителями, а соврать ей и в голову бы не пришло.

Итак, Андрей теоретически вовсе не в ужасе от Катюшиных планов. Более того, он даже нашел что-то положительное и в турке-женихе, и в его удивительной профессии, и даже в том, что они совсем скоро станут бабушкой и дедушкой.

Ольга усмехнулась. Хороши бабушка и дедушка — ушли в просторы Интернета свое счастье искать! Но куда смешнее то, что это счастье, ну, или что-то на него похожее, там нашли. И теперь пытаются понять — счастье это или так, только призрак его.

Да уж… Никогда Ольга не думала, что сможет вот так потерять голову — не от головокружительных предложений, не от сногсшибательных подарков, не от откровенного желания — просто от того, что нашелся мужчина, который думает, как она, чувствует, как она, видит мир теми же глазами. Который просто понимает ее — все ее печали, все ее радости. Он даже шутит так же, как и она сама, смеется над теми же шутками, которые веселят и ее. Она увлеклась или была увлечена одними только словами.

«Да, дорогая, и только сейчас, на пятом десятке, ты наконец поняла весь смысл простых слов — женщина действительно любит ушами. Одними только словами ее можно заморочить, влюбить в себя. Да все что угодно можно…»

Ольга кивнула своим мыслям — женщина, похоже, действительно влюбляется в слово. Не в широкие плечи, не в щедрую натуру, даже не в доминирующего самца — она влюбляется в душу, не видя ничего, не замечая узкие плечи или широкие, курит он трубку или дымит папиросами, куда он девает носки и насколько хорош в постели.

— Но почему же, — в тишине кабинета голос Ольги казался слишком, даже избыточно, громким. А потому следующие слова она произнесла еле слышным шепотом: — Почему, черт побери, ты, вся из себя такая уверенная и привлекательная, так никогда и не пыталась рассмотреть душу своего мужа, почему сиюминутность и кажимость были для тебя куда важнее?

Увы, у Ольги ответов не было. Сейчас, после долгих и тяжелых размышлений, она так же далека была от ответов на самые главные в ее жизни вопросы, как и тогда, когда в первый раз задала их себе.

Почему-то ей вдруг вспомнилась «Летучая мышь» и фраза, которая всегда вызывала у нее улыбку: «Жена, это прочитанная книга».

— Похоже, красавица, ты решила, что твой муж — это прочитанная книга. Более того, ты, как и глупец Айзенштайн, пропустила в своей книге самые интересные страницы…

Бессмысленно было корить себя за упущенные возможности, бессмысленно было и оправдываться перед собой. Жалко вот, что не придумалось ей раньше, что можно вот так — анонимно — попереписываться с собственным мужем, может быть, даже чуточку пофлиртовать с ним… Просто чтобы убедиться, что тогда, двадцать пять лет назад, нашла своего мужчину, из всех выбрала единственного. Того, кто и в самом деле самой судьбой тебе предназначен…

— Ну почему я не сделала этого до того, как зашла на этот дурацкий сайт?

Ночи в ноябре длинные, тяжелые, безрадостные. Уже исчез золотой флер октября, последние листья истерлись в серо-черную кашу под колесами всепобеждающей цивилизации. До новогодних праздников еще невероятно далеко, да и верится с каждым годом в светлую сказку все меньше. Одним словом — тяжелые ночи, какие-то безнадежные.