Эллери и инспектор переглянулись.

— Продолжайте, мисс Френч, — попросил инспектор тем же успокаивающим тоном.

— Случайно, — заговорила девушка, — я подслушала то, что частично подтверждало эти слухи. Правда, их отношения зашли не очень далеко, но они становились опасными — даже я это понимала… Поэтому в понедельник…

— Вы говорили с вашим отцом? — спросил Эллери.

Мэрион вздрогнула:

— Нет! Но я должна была спасти папино здоровье, его репутацию, его… душевный покой. Я даже Уэстли ничего не сказала. Он мне не позволил бы… делать то, что я сделала. Я отправилась к мистеру Зорну и его жене.

— Продолжайте.

— Я пошла к ним после обеда, зная, что они оба должны быть дома. Мне хотелось, чтобы там была миссис Зорн, так как она догадывалась… и ужасно ревновала. Она даже угрожала…

— Угрожала, мисс Френч? — переспросил инспектор.

— О, в этом нет ничего серьезного, — поспешно заверила Мэрион, — но я поняла, что она знает о происходящем. К тому же в том, что мистер Зорн влюбился в Уинифред, во многом была и ее вина. Миссис Зорн… — Она печально улыбнулась. — Вы, наверное, сочтете меня сплетницей… Но в моем присутствии миссис Зорн обвинила мистера Зорна и сказала, что… что это должно прекратиться. Миссис Зорн пришла в дикую ярость и начала ругаться. Она угрожала разделаться с Уинифред. Мистер Зорн пытался все отрицать, но, очевидно, все же понял, что с нами двумя ему не справиться, и в гневе ушел из квартиры, оставив меня наедине с этой ужасной женщиной. Она казалась почти безумной… — Мэрион поежилась. — Я немного испугалась и решила, что мне тоже лучше уйти. Правда, это было похоже на бегство — я даже в коридоре слышала ее вопли… Когда я ушла из квартиры Зорнов, было начало одиннадцатого. Я чувствовала себя больной и слабой и решила прогуляться по парку — насчет этого я вам вчера сказала чистую правду. Я бродила там, пока не начала валиться с ног от усталости, и тогда решила вернуться домой. Было около полуночи…

Последовала пауза. Эллери, склонив голову к плечу, бесстрастно разглядывал девушку. Инспектор откашлялся.

— Вы сразу легли спать, мисс Френч? — спросил он. Девушка недоуменно посмотрела на него:

— Что вы имеете в виду? Я… — В ее глазах снова мелькнула тревога, но она пересилила страх и ответила: — Да, инспектор, сразу.

— Кто-нибудь видел, как вы вернулись домой?

— Н-нет…

— Вы никого не встретили и ни с кем не говорили?

— Нет.

Инспектор нахмурился.

— Ну что ж, мисс Френч, как бы то ни было, вы поступили правильно, что рассказали нам об этом.

— Я не хотела этого делать, — прошептала девушка. — Но Уэстли, когда я рассказала ему все сегодня утром, сказал, что я должна пойти к вам. Поэтому…

— А почему вы не хотели? — поинтересовался Эллери, заговорив впервые с тех пор, как Мэрион начала рассказывать свою историю.

Девушка промолчала и в следующий момент с решительным видом встала с кресла.

— Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос, мистер Квин, — заявила она.

Инспектор тоже встал и молча проводил Мэрион до двери.

— Чиста и прозрачна, как всякий ангел, — усмехнулся Эллери, когда его отец вернулся. — Не надо хмуриться, папа. Скажи, а ты уже проверил алиби нашего дорогого друга Сайреса Френча?

— Да. — Инспектор выглядел несчастным. — Джонсон занимался этим всю ночь. Утром я получил от него рапорт. Френч на самом деле был в Грейт-Нек у Уитни. Насколько я понял, около девяти часов вечера в понедельник у него слегка подвело живот, и он сразу же отправился спать.

— Совпадение?

— Ну, во всяком случае, это обеспечивает ему алиби…

— Вот как? — Эллери сел, закинув ногу на ногу. — Исключительно ради упражнения интеллекта должен тебе сказать, что ты не прав. Ты говоришь, что старик Сайрес отправился в постель в девять. Предположим, что он решил вернуться в Нью-Йорк так, чтобы об этом не узнал хозяин дома. Тайком выбрался из дома и потопал по дороге… Стоп! А кто-нибудь вообще видел, как он уезжал рано утром в машине Уитни?

Инспектор недоуменно воззрился на сына:

— Джонсон сказал, что Френч уехал, когда в доме все еще спали. Но шофер, разумеется, его видел…

— Но шофера нетрудно подкупить, — усмехнулся Эллери. — Итак, наш достойный борец с пороками выскальзывает из дома, и шофер — возможно, его сообщник — тайком отвозит его на вокзал. В это время как раз по расписанию отходит поезд — я это точно знаю, так как три недели назад, как раз в понедельник вечером, возвращался этим самым поездом от Бумера. А оттуда только полчаса до вокзала Пенсильвания. Остается лишь пробраться через дверь склада…

— Но ему пришлось бы остаться в универмаге на всю ночь! — простонал инспектор.

— Разумеется. Но шофер опять-таки обеспечил бы ему надежное алиби. Видишь, как все просто?

— Что за вздор! — возмутился инспектор.

— Я не говорю, что именно так было на самом деле, — подмигнул отцу Эллери, — но и это тоже необходимо иметь в виду.

— Ерунда! — проворчал инспектор, и оба рассмеялись. — Кстати, я намерен заняться проверкой алиби. С работы я позвонил Зорну и попросил его приехать сюда. Посмотрим, как его показания совпадут с историей Мэрион Френч, и узнаем, что он делал после десяти вечера.

Эллери внезапно посерьезнел и недовольно потер лоб.

— Быть может, это и в самом деле неплохая идея — проверить все алиби. Тогда стоит пригласить сюда и миссис Зорн. А я тем временем буду подражать стоикам.

Инспектор с помощью Джуны, отыскивающего номера в телефонной книге, засел за телефон, а Эллери опустился в кресло и закрыл глаза.

Спустя полчаса мистер и миссис Зорн уже сидели в гостиной Квинов, глядя на инспектора. Эллери устроился в углу, где его было почти не видно из-за книжного шкафа.

Миссис Зорн оказалась высокой, полной и румяной женщиной с коротко подстриженными волосами вызывающе золотистого оттенка, холодными зелеными глазами и большим ртом. С первого взгляда ей можно было дать около тридцати лет, но заметные при ближайшем рассмотрении морщинки вокруг глаз и на подбородке добавляли ей еще добрый десяток лет. Одета она была по последнему крику моды и держалась подчеркнуто высокомерно.

Несмотря на рассказ Мэрион, мистер и миссис Зорн вели себя как любящие супруги. Миссис Зорн поздоровалась с инспектором с царской вежливостью, а каждое обращение к мужу начинала с нежного «Дорогой…».

Окинув ее внимательным взглядом, инспектор решил говорить без обиняков.

Сначала он обратился к Зорну:

— Я вызвал вас сюда, мистер Зорн, чтобы узнать, где вы были вечером и ночью в минувший понедельник.

Рука директора задержалась на лысой макушке.