Нельсон на своих кораблях увез и королевскую чету, и Гамильтонов в Палермо, укрыв их от гнева восставших. При поспешном бегстве большая часть коллекции сэра Гамильтона погибла. Это потрясение подорвало его здоровье. Ему оставалось жить всего лишь около четырех лет. Республиканцы свергли Бурбонов с помощью французских войск. Французы вскоре ушли из южной Италии, а на маленькую республику двинулись значительные силы – контрреволюционная армия во главе с кардиналом Руффо и английский флот Нельсона. Партенопейская республика пала 23 июня 1799 года, просуществовав всего 5 месяцев.

Революционеры сейчас же были разгромлены, Бурбоны восстановлены. Началась расправа над республиканцами. Участием в ней Нельсон замарал свое имя.

Трудно сказать определенно, почему в этой ситуации он проявил себя так дурно. Вероятно, потому, что был дружен с королевской четой и разделял ее ненависть к революционерам, подогретую недавно пережитым страхом. К тому же он всегда был убежденным монархистом.

События развивались так. Республика сдалась на почетных условиях: специально оговаривалось, что если восставшие мирно сложат оружие, то расправы не будет, а у лидеров маленькой неаполитанской революции не отберут даже их замки. Договор подписал от имени отсутствовавшего Нельсона другой офицер. И когда его противники действительно разоружились, он заявил, что не подписывал договора и не признает его условий.

Когда сдался начальник мятежного флота адмирал Караччоли, английские офицеры отказались участвовать в суде и не хотели его казнить. Но неаполитанский военный суд вынес смертный приговор. Адмирала как военного полагалось расстрелять. Однако Нельсон настоял на том, чтобы его повесили, а тело выбросили в море.

После подавления восстания были казнены более 100 человек. Среди них, например, знаменитый итальянский якобинец, профессор Франческо Марио Пагано; мыслитель-утопист Винченцо Руссо, которому было всего 29 лет. Нельсон велел казнить всех, кто сражался на баррикадах. Даже когда Гамильтоны и королева Мария-Каролина просили за трех известных художников, Нельсон отказал. И повесил виновных.

Первого августа 1799 года в Неаполе были устроены торжества по случаю восстановления монархии. Торжества на крови. Нельсон получил наконец желанный титул: Фердинанд присвоил ему титул герцога Бронте.

С тех пор он всегда подписывался Нельсон-Бронте. Это было так важно для человека из английской деревни! Ему было даровано также большое поместье на Сицилии и назначено 3000 фунтов стерлингов в год.

Его роман с Эммой Гамильтон уже не был ни для кого секретом. Английский двор и Адмиралтейство были этим крайне недовольны. На одном из приемов Георг III поинтересовался у Нельсона, как его здоровье. И прежде чем адмирал открыл рот, чтобы ответить, отвернулся к другому офицеру, и полчаса с ним говорил. Это была демонстрация неуважения.

Через некоторое время Нельсону объявили об отставке. И моряки, которым не понравилась его жестокость во время расправы с республиканцами, не встали на его защиту. Получил отставку и сэр Гамильтон.

Все трое некоторое время путешествовали по Европе, а затем вернулись в Англию. Они поселились по соседству. Нельсон считался другом семьи. В 1800 году Эмма родила дочь. Они с Нельсоном не решились признать ее своим ребенком и записали под именем Горация Томсон, назвав себя крестным отцом и крестной матерью.

Сэр Гамильтон умер в 1803-м. В последние дни и Эмма, и Нельсон были у его постели. В завещании он просил похоронить его рядом с первой женой, а Эмме не оставил никакого существенного содержания. Но в этом же завещании сэр Уильям написал очень теплые слова о Нельсоне. Там говорилось: это великий человек, прекрасный человек, и пусть никто не смеет сказать о нем дурного слова! Гамильтон просил передать Нельсону лучший портрет Эммы.

Нельсон упорствовал, пытаясь представить Эмму Гамильтон ко двору. Все напрасно! Жена Фанни не давала ему развода. Английское общество того времени было определенно на стороне жены. Королю Нельсон по-прежнему не нравился.

Однако в 1801 году его вернули на службу и отправили в дальний балтийский поход против Дании. Там он опять проявил себя не лучшим образом: считалось, что он победил датчан хитростью, обманом, а не доблестью.

И тем не менее последний пик его блистательной биографии, его шаг в бессмертие был еще впереди. Трафальгарская битва 21 октября 1805 года. Нельсон вновь выступил против французского флота. Крупнейшее морское сражение эпохи состоялось у берегов Испании, у мыса Трафальгар.

Со стороны Англии в битве участвовало 27 линейных кораблей и 4 фрегата. Со стороны Франции – 33 линейных корабля. У Нельсона – 16 тысяч моряков, у французов – 20 тысяч. Каков же итог сражения? Потери англичан – 449, французов – 4 тысячи 480 человек. В десять раз больше. Английский флот не потерял ни одного корабля. У французов 21 корабль захвачен, один затонул и только четыре уцелели.

Нельсон предчувствовал, что может погибнуть в этом сражении. Он вышел на палубу в мундире, на котором были все его многочисленные награды. Они сверкали на солнце. Окружающие попросили его: наденьте другой мундир, вы слишком хорошая мишень! Ответ был такой: «Я заслужил эти награды, я их не сниму!»

Перед самым началом боя Нельсон спустился к себе в каюту и написал завещание. Там были такие слова: «Я вверяю леди Гамильтон заботам моего короля и страны. Надеюсь, что они назначат ей щедрое содержание, позволяющее ей жить соответственно ее рангу… Вверяю также милосердию моей страны мою приемную дочь, Горацию Нельсон-Томсон, и желаю, чтобы в будущем она носила только фамилию Нельсон». Надежды Нельсона оказались напрасными. Король не проявил ни малейшего милосердия.

А пока битва разворачивалась так, что победа английского флота делалась все более очевидной. Нельсон применил все свои тактические приемы. Он предупредил моряков, чтобы они, если вдруг в дыму не будут видны подаваемые флажками сигналы, проявляли самостоятельность и дерзко, как он сам, шли в атаку на французские корабли.

За 40 или 50 минут до полной победы снайпер с мачты французского корабля сделал меткий выстрел. Смертельно раненный, Нельсон успел спросить: «Мы победили?» И услышал положительный ответ.

Он наверняка мечтал опять вернуться в Англию триумфатором, стать предметом еще большего, чем прежде, восхищения и обожания. Он надеялся, что это поможет ему узаконить наконец отношения с Эммой Гамильтон. Вот почему в последние часы жизни он писал в завещании о заслугах Эммы, просил двор вспомнить, как много она делала для снабжения английского флота в Неаполе. Но за этими призывами слышалось: «Поймите же, как я, адмирал Нельсон, ее люблю!» Он не был услышан.

После его смерти английский королевский двор демонстративно наградил его родственников. Титулы были переданы его старшему брату. А Эмма не была его родственницей – ей ничего не досталось. Она окончила свою жизнь в нищете и забвении. Такова мораль эпохи: никаких незаконных браков, никаких великих чувств, кроме чувства любви к Родине и королю. Никто не пожелал услышать последних пламенных призывов Нельсона.