Как только вспыхнула последняя свеча, родители затянули поздравительную песню. Девочка, наклонившись, разом задула все свечи. Отец захлопал в ладоши:

— Все пятнадцать одним махом!

Девочка откинула длинные светлые волосы и улыбнулась:

— Я думаю, мне помог ветер.

— А теперь — подарок! — сказал отец и извлек из кармана пиджака маленькую бархатную коробочку. Осторожно приподняв крышечку, он преподнес ее дочке.

Девочка вынула тонкую золотую цепочку и широко улыбнулась. На конце цепочки раскачивался восьмиугольный кулон, в центре которого блестел белый камень размером с горошину.

Мать провела пальцем по звеньям цепочки.

— Тебе нравится?

Девочка расцеловала родителей.

— Очень нравится! Спасибо вам! — Она стала рассматривать камень. — Что это? Жемчужина?

Отец помог ей надеть цепочку на шею.

— Это редчайший вид турмалина. Когда-то он был красным, а незадолго до твоего рождения внезапно стал белым. Это фамильная ценность, которую давным-давно подарила мне сестра.

Девочка потерла пальцем гладкую поверхность камня.

— Ты имеешь в виду Айрин? Из твоих историй о драконах?

— Да. Камень — суть нашей жизни. Айрин…

В рощицу ворвался мужчина.

— Они здесь! — Выхватив шпагу из ножен, он ринулся к праздновавшему семейству.

Отец, раскинув руки, как щитом прикрыл собой жену и дочь и, когда нападавший приставил острие шпаги к его горлу, крикнул:

— Палин! Что все это значит?

— Ты сам это знаешь, Валкур, — ответил женский голос.

Палин отступил в сторону и опустил шпагу. Из-за дерева появилась стройная темноволосая женщина. Казалось, она, подобно призраку, плыла по воздуху.

Валкур усмехнулся:

— Моргана. Как похоже на тебя. Ты словно сорняк в чистом поле, норовишь все испортить.

Моргана злобно оскалилась. Ее темно-красные губы обтянули выступавшие вперед зубы.

— Как всегда поэтично, мой старый друг, но твои оскорбления не к месту. У меня для Шайло прекрасный подарок ко дню рождения, и я бы хотела, чтобы она подошла ко мне и получила его.

Шайло обняла отца сзади, а он, перехватив ее пальцы, сжал их.

— Только когда свиньи будут летать, ведьма!

Губы Морганы растянулись в тонкую линию.

— Я думала, ты скажешь что-то пооригинальнее.

— А где твоя другая ручная горилла? — Валкур кивнул в сторону Палина. — Неужто Девин наконец перестал охотиться за заложницами?

— Девин не умеет деликатно заниматься такими делами. Он может только драться. И он убьет тебя. Тогда все будет потеряно. — Моргана тронула пальцем клинок Палина, позволив капле крови упасть в траву. Из земли, извиваясь, выполз коричневый отросток, словно червяк, который выбирается из узкой норы. Поднимаясь, он становился все толще и наконец обрел голову змеи.

Моргана перехватила змею в середине тела и обвила ее кольцами себе плечи и грудь, а змея с шипением обнажила клыки и потянулась к Валкуру.

— Выследив тебя, я послала Девина убедиться, что место, которое я приготовила для твоей дочери, полностью готово. — Моргана подошла вплотную к Валкуру, и змея, сделав бросок, вцепилась в руку Шайло.

Девочка вскрикнула и скинула змею. Валкур наступил ей на голову и расплющил ее. Мать Шайло оттащила дочь к дубу.

Моргана с насмешкой покачала головой:

— Какая жалость! Теперь мне придется взять Шайло с собой. — Она подняла за хвост дохлую змею. — Противоядие есть только у меня.

Валкур, побагровев, повернулся к Моргане:

— Какая тебе от нее польза?! Без моего разрешения она не может быть твоей заложницей!

— Не волнуйся. Я буду держать ее живой и невредимой в шестом круге, пока ты не передумаешь. Ты сам решишь что для нее лучше. Позволишь ли ты мне взять ее тело и отправить душу к Богу или же обречешь ее на вечную жизнь в мучительном одиночестве? А сейчас ты должен ответить на более важный вопрос. Позволишь ли ты, чтобы змеиный яд три дня разъедал плоть дочери, пока ее не постигнет мучительная смерть?

Валкур бросил на Моргану угрожающий взгляд:

— Возьми ее, но только ради излечения. Заложницей твоей она не станет. — Он взял Шайло на руки и понес к Моргане, шепча девочке на ухо: — Доверяешь ли ты мне, дорогой мой ангел?

Борясь со слезами, Шайло кивнула:

— Да, папа.

— Запомнишь ли то, чему я учил тебя? Никогда не теряй веры, сколько бы ни прошло времени. В любом случае никогда не бери пищу Морганы. Господь даст тебе все, в чем ты нуждаешься.

— Я не забуду, папочка! Никогда не забуду! — Шайло зарыдала.

Шайло протянула руку, показывая два маленьких шрама от змеиного укуса.

— Палин отнес меня на вершину холма. Родители последовали за мной, и, когда Палин опустил меня на землю, мама кинулась ко мне. Но Моргана ударила ее ногой, мама упала, и я не видела, что с ней случилось, потому что Моргана обхватила меня и все погрузилось в темноту. Когда я пришла в себя, то увидела, что заперта в тесной комнатке. Я провела в ней три дня. Появлялся какой-то странный доктор и давал пить отвратительный чай. Я знала, что не могу есть ничего из того, что мне давали, и только пила. И однажды утром я проснулась на этой улице.

Бонни протянула руку и коснулась своих шрамов, следов от уколов, оставшихся от того, что отец десятки раз брал у нее кровь.

— У нас с тобой много общего. — Она взяла Шайло за руку. — Айрин была моей матерью. Мы сестры.

— Сестры?! — поразилась Шайло.

Бонни улыбнулась:

— Мы обе из рода драконов. Разве не здорово?

— Наверно, это здорово, что мы сестры, но ведь я не дракон, — сказала Шайло.

— Но если Валкур твой отец, то в тебе должна течь кровь драконов.

Шайло покачала головой:

— Он рассказывал мне, что еще до моего рождения нашел способ полностью стать человеком, так что и я тоже только человек.

— И ты до сих пор не знаешь, что случилось с твоими родителями?

— Нет. — Шайло понурила голову. — Я даже не могу вспомнить, как выглядела моя мать. Зато отлично вижу во сне лицо отца, каким оно было в тот момент, когда он передал меня в руки Морганы, — полное страдания. Я даже просыпаюсь по ночам, потому что слышу его голос: «Никогда не теряй веры, сколько бы ни прошло времени».

— Ручаюсь, именно это и помогает тебе держаться.

Шайло сняла с шеи тонкую цепочку с кулоном.

— Вот он, подарок отца. Пока я ношу его, любовь отца со мной. — Турмалин переливался белым и красным. — Он начал светиться только прошлой ночью. Я решила, что это хороший знак, и тут появилась ты.