Вполне возможно, что ремесло огранки, которым владели народы Восточной Анатолии и Северной Сирии в эпоху неолита, было унаследовано ими от стоявших на более высокой ступени развития людей, которые принесли с собой знания об изготовлении украшений, в том числе способы сверления отверстий в агатовых бусах более пяти сантиметров длиной.

Если я не ошибаюсь и за революцией эпохи неолита, которая началась в верховьях Евфрата за 9500 лет до нашей эры, стоят «неизвестные силы», то нельзя ли выявить связь между воздвигшей Сфинкса древней культурой Египта и первыми неолитическими поселениями Ближнего Востока? Обдумав эту проблему, я приступил к изучению фольклора и мифологии различных племен, населяющих современные Курдистан, Месопотамию и Иран и сохранивших уникальные религиозные доктрины, основанные на особой смеси христианства, ислама, иудаизма и иранского зороастризма.

Изучая религиозные обряды манденов, приверженцев неовавилонского племенного культа, распространенного в основном среди арабов, населяющих болота Южного Ирака и в изолированных общинах Западного Ирана, я обнаружил заслуживающие внимания факты. Мандены верят, что их далекие предки пришли из мифического места под названием Гора Мадаи, которая расположена к северу или северо-востоку от древнего города Харрана — на юго-востоке Турции у самой границы с Сирией на притоке Евфрата примерно в 125 километрах от Абу-Хурейры[47].

Подтвердить происхождение манденов именно из этого региона не представляет труда. Характерная архитектура их глиняных оштукатуренных домов сравнивалась месопотамскими учеными с постройками культуры Убейд, существовавшей в горах Курдистана в период между 4500 и 400 годом до нашей эры (см. главу 17). Гораздо более интересным представляется утверждение манденов, что Гора Мадаи не является истинной родиной их народа. Они считают, что их далекие предки пришли из Египта. В одной из рукописей манденов даже говорится о том, что население Харрана согласилось принять их после того, как они взошли на Гору Мадаи, где освободились от гнета других народов.

Общепризнано, что мандены связывают свою миграцию с Исходом евреев из Египта в 1300 году до нашей эры, однако мифологические временные рамки, указанные в религиозных текстах, не следует понимать буквально. Подобно многим другим народам Ближнего Востока, мандены пытались связать предков своего племени с библейской историей, и эти попытки часто порождали искажение и смешение различных преданий и легенд, в которые еще большую путаницу вносили вставки из вавилонской, классической и персидской мифологии.

Настойчивое утверждение манденов, что их далекие предки пришли в Курдистан из Египта, нельзя считать чистым вымыслом — некоторые слова их языка имеют явно египетское происхождение. К ним относится, например Птхахиль, или Пхтах (суффикс «-иль» просто означает «бог»), — так они называют своего демиурга, позаимствовавшего имя у египетского бога-творца Птаха. Еще одним примером может служить корень нтр, который переводится как «смотреть» и используется в таких словах, как «наблюдательный пост» или «наблюдатель». У египтян слово нтр, или нетер — «божественный», — является эпитетом древних богов.

Скептики могут вполне резонно возразить, что любая связь между египтянами и манденами неизбежно следует из контактов двух различных культур, существовавших в период правления Восемнадцатой Династии египетских фараонов (1575–1308 г. до нашей эры). В ту эпоху был заключен союз между правящим фараоном Египта и царем Митанци, индоевропейским народом, населявшим регион, расположенный на севере Сирии и на востоке Анатолии между верховьями Тигра и Евфрата на протяжении 200 лет начиная примерно с 1500 года до нашей эры. На этой территории находился древний религиозный и металлургический центр Харран, родина религиозного культа сабиан, которые поклонялись звездам. Мандены считают себя прямыми потомками именно этого таинственного народа — его еще называли субба, сабба или саба, производными от египетского слова ша, которое переводится как «звезда».

Совершенно очевидно, что мандены ошибаются, отождествляя себя с народом, ушедшим из Египта во времена Исхода евреев из этой страны. Их близкие родственники сабиане считали Египет родиной своих предков еще в первой половине второго тысячелетия до нашей эры, за много столетий до рождения Моисея.

В 30-х годах двадцатого века во время интенсивных раскопок вокруг Сфинкса известный египтолог Селим Хассан обнаружил разнообразные вотивные стелы с надписями, сообщавшими, что в период оккупации Египта гиксосами с 1750 по 1575 год до нашей эры семитский народ из Харрана — вне всякого сомнения, это были поклонявшиеся звездам сабиане (см. ниже) — основал поселение в окрестностях Гизы, назвав его в честь своего родного города, и совершал паломничества к Великому Сфинксу. И что более важно, поклонение монументам Гизы не ограничилось периодом господства гиксосов. Арабский историк одиннадцатого века Якут аль-Хамави писал, что сабиане совершают паломничества как к Великой пирамиде, так и к ее меньшей по размером соседке. После анализа происхождения слов «сабиане» и «сабба» Хассан признает тот факт, что «они [сабиане] безоговорочно признают пирамиды… памятниками, связанными с культом звезд, и поклоняются им как местам паломничества».

Вопрос заключается в том, уходит ли связь между поклонявшимися звездам обитателями Харрана и пирамидами Гизы дальше, чем первая половина второго тысячелетия до нашей эры. Хассан предположил, что сабиане поклонялись Великому Сфинксу как олицетворению их сокологолового бога Харана, или Хола, которого они отождествляли с египетским богом Солнца Ра-Харахти, тогда как пирамиды по-, читались из-за их легендарной связи с звездным культом. Возможно, все это действительно так, но паломничество в Гизу из далекого Харрана должно иметь более глубокий символический смысл, чем просто уважение к древним памятникам другой культуры. Поскольку мандены утверждают, что их далекие предки в незапамятные времена пришли из Египта на Гору Мадаи через Харран, то не исключено, что сабиане рассматривали Египет, и особенно Гизу, как родину своих предков.

И действительно, многочисленные косвенные свидетельства говорят в пользу гипотезы, что далекие предки обитателей Харрана были родом из Египта. Здесь стоит упомянуть об истории из Книги Бытие, в которой рассказывается о путешествии пророка Авраама в Египет вместе со спутниками из Харрана. Исследователи Библии полагают, что это событие имело место между 2000 и 1800 годом до нашей эры, что приблизительно совпадает с первыми набегами гиксосов на Египет. Во времена Авраама город Харран был культовым центром вавилонского бога Луны Сина, которого впоследствии отождествляли с египетским богом Тотом. Эта ассоциация с Луной перешла в грекоримскую эпоху, когда герметическое учение Гермеса Трисмегиста (греческого аналога Тота) проповедовалось инициатами, стекавшимися в Харран со всего античного мира, чтобы узнать его самые сокровенные тайны. Они приходили из таких далеких мест, как Индия, Персия, Месопотамия и — самое примечательное — из египетского Гелиополя. Не нужно обладать богатым воображением, чтобы понять, что астрономы-жрецы Гелиополя должны были иметь много общего со своими собратьями сабианами.