Главнокомандующий посылает Вам пламенный привет.

Полковник Тэдди присоединяется к приветствию».

«Дорогая моя мадам Марч!

С девочками все обстоит нормально. Бет и мой мальчик каждый день дают мне подробный отчет. Ханна достойна всяких похвал, она прекрасно ведет дом и, как преданный лев, охраняет прелестную Мег. Меня радует, что у Вас стоит хорошая погода. Очень прошу, пользуйтесь услугами мистера Брука настолько, насколько они Вам потребуются. Если Ваши расходы окажутся выше ожидаемого, пожалуйста, скажите мне. Сейчас нельзя ни в чем отказывать мистеру Марчу, ведь он, благодарение Богу, поправляется, и это самое важное.

Ваш покорный слуга и искренний друг Джеймс Лоренс».

Старый дом семейства Марчей всегда слыл оплотом добродетели, а за неделю отсутствия миссис Марч добродетелей в нем скопилось столько, что впору открывать торговлю излишками. Девочки вели себя просто как ангелы. Они с таким рвением пытались перещеголять друг друга в деле самопожертвования, точно это стало последним криком моды.

Неизвестно, чем бы все кончилось, следуй они и дальше так уверенно по стезе добродетели, но неделю спустя пришли первые вести об улучшении здоровья мистера Марча. Настроение у всех поднялось, и девочки позволили себе расслабиться, спасаясь таким образом от фанатической праведности. Едва души их возрадовались, похвальное поведение стало уступать место обычному. Нет, они не забыли девиза, который мать провозгласила перед отъездом. Они по-прежнему трудились и надеялись, но теперь девочки позволили себе небольшую передышку.

Первое испытание выпало на долю Джо. Забыв, что ее стриженая голова требует несравненно более солидной защиты от холода, Джо надела слишком легкий головной убор и простудилась. Сестры единогласно постановили, что она должна сидеть дома до полного выздоровления. Собственно, Джо и возразить ничего не могла. Тетушка Марч не выносила, когда ей читали гнусавым от насморка голосом, а значит, Джо у нее делать было нечего. И она с радостью покорилась приговору. Джо несколько раз сбегала на чердак и в чулан и, запасясь солидной порцией книг, устроилась на диване лечить насморк с помощью капель и литературных произведений.

Эми вдруг пришла к выводу, что работа по дому иссушает душу художника. Она отрешилась от хозяйственных забот и снова посвятила себя куличикам.

Мег каждый день навещала Кингов, а дома ее ждало шитье. Правда, как-то незаметно получилось, что дома она в основном писала огромные письма матери или перечитывала письма от нее. Вот почему, если она и занималась шитьем, то совсем немного.

Одна Бет не поддавалась общему настроению. Она по-прежнему трудилась не покладая рук, и музыка была единственным развлечением, которое она себе позволяла. Теперь, когда сестры несколько успокоились и стали иногда забывать о своих обязанностях, Бет взвалила их на себя. Никто не спрашивал ее, как она со всем справляется, но она справлялась. Разделавшись со своей работой, она принималась за все, что недоделали сестры, и жизнь в доме шла, как хорошо отлаженные часы.

При первом серьезном испытании Бет оказалась гораздо ответственнее своих старших сестер. Мег и Джо при первых же радостных известиях о здоровье отца настолько успокоились, что сочли испытание оконченным. Они были очень довольны собой, своим поведением и в общем-то были правы. Ошибка их заключалась в одном: они успокоились слишком рано.

И лишь крошка Бет, словно чувствуя, что впереди их ожидает еще немало тревог, старалась держать себя в руках и, насколько могла, не давала забыть старшим о неотложных, по ее мнению, делах.

– Мег, надо бы навестить Хуммелей, – сказала Бет спустя десять дней после отъезда миссис Марч. – Марми просила не забывать о них.

– Только не сегодня, – ответила Мег, устраиваясь поудобнее в качалке, – я очень устала.

– Может, ты сходишь, Джо?

– Но, Бет, сегодня так ветрено. А у меня еще насморк не прошел.

– А мне казалось, ты почти выздоровела.

– Ну да! Именно почти. Я вполне могу гулять с Лори, но еще недостаточно окрепла, чтобы идти к Хуммелям, – со смехом сказала Джо.

– А почему бы тебе самой не пойти? – спросила Мег.

– Я хожу туда каждый день. Но у них заболел малыш, и я просто не знаю, что с ним делать. Миссис Хуммель уходит на работу, а Лотхен ухаживает за ним, но ему становится все хуже и хуже. Мне кажется, тебе или Ханне надо обязательно сходить к ним, – серьезно объяснила Бет.

Мег стало стыдно, и она пообещала завтра же обязательно навестить Хуммелей.

– А сейчас попроси Ханну приготовить им что-нибудь вкусное и сходи сама. Тебе полезно лишний раз побыть на воздухе, – извиняющимся тоном добавила Джо. – Я бы с тобой пошла, но… мне очень хочется дописать рассказ.

– Я тоже устала, и голова побаливает, – призналась Бет. – Вот я и подумала, может, кто-нибудь из вас сходит.

– Придет Эми, она и сходит, – тут же решила Мег.

– Ну, тогда я прилягу, пока она не пришла.

С этими словами Бет легла на диван, Мег занялась шитьем, а Джо продолжила писать рассказ.

Прошел еще час. Эми все не возвращалась. Мег поднялась наверх примерить новое платье, о Хуммелях она уже забыла. Джо настолько увлеклась рассказом, что вообще не замечала ничего вокруг. Ханна задремала у кухонной плиты.

Бет встала, тихо прошла в переднюю, оделась, собрала в корзину еду и кое-какие мелочи для детей и вышла на улицу. Голова у нее по-прежнему болела, но идти было некому, и, превозмогая себя, она отправилась к Хуммелям.

Домой она вернулась поздно и так тихо поднялась наверх в комнату матери, что никто не заметил ее прихода. Лишь полчаса спустя Джо что-то понадобилось в мамином шкафу, и она поднялась в комнату матери. Там она застала Бет. Девочка с растерянным видом сидела на сундуке с лекарствами. Глаза у нее были красные, а в руке она сжимала пузырек с камфорой.

– Силы небесные! Что случилось? – крикнула Джо.

Бет быстро вытянула руку, словно просила Джо не подходить ближе.

– У тебя была скарлатина? – спросила она.

– Ну да! Давно. Мы болели вместе с Мег. А что?

– Тогда я могу сказать тебе… Джо, маленький-то умер!

– Какой маленький?

– Ребенок миссис Хуммель, – всхлипнула Бет. – Он умер у меня на руках еще до того, как миссис Хуммель вернулась домой.

– Бедная! Ну и досталось тебе. Конечно, мне надо было пойти самой, – сказала Джо и, опустившись в большое кресло миссис Марч, посадила сестру к себе на колени.

– Знаешь, Джо, я совсем не испугалась, но это было так грустно. Я сразу поняла, что маленькому стало хуже. Лотхен сказала, что ее мама пошла за доктором. Я решила дать Лотхен хоть немного передохнуть и взяла у нее ребенка. Он сначала вроде бы спал, а потом крикнул, вздрогнул и затих. Я пыталась согреть его, а Лотхен пробовала напоить его молоком. Но он ни на что не реагировал, и я поняла, что он умер.